Антон Корнилов - Урожденный дворянин. Защитники людей

И не находил.

А тот, из-за кого завертелась вся эта нервная суматоха, сам уже никуда не спешил. Он лежал лицом вниз, неудобно подломив под себя руки, под автомобильным мостом, на бесконечно растянутой решетке железнодорожного полотна. И не было ему уже ни больно, ни страшно. Покоился он неподвижной глыбой, органично влепленной в ночную равнодушную полутьму. И под светом ледяного лунного шара мертво поблескивал чудовищной вмятиной его бритый затылок.

Рано утром зазвонил мобильный телефон Ломова. Никита сразу активировал режим громкой связи.

– Это я… – звонивший стесненно покашлял, как будто чувствовал себя в чем-то виноватым перед Никитой. – Ты просил информировать, если что… Нашли друга-то твоего.

– Где? – сразу все понявший по интонациям собеседника, выдохнул Никита.

– Под мостом через железку на «Стрелке». Прямо на полотне. Хорошо еще, путевой обходчик вовремя углядел. А то б и экспертизу особо не на чем проводить было. И чего он туда поперся-то, скажи?

– Предварительные версии гибели есть какие-нибудь? – не отвечая, сам спросил Никита.

– Наиболее очевидная – несчастный случай. Водкой разило от… Как его?.. Гогин, ага. Водкой разило от Гогина, говорят, шагов на пять. Да и неподалеку нашли бутылку разбитую, отпечатки снять не успели, конечно, но скорее всего – его бутылка. В осколках алкоголесодержащая жидкость имеется, то есть бутылка совсем недавно лежит. Вчера-то дождь был… Ну… сам понимаешь. Свидетелей-очевидцев нет. Камер наблюдения в окрестностях – тоже. Гулял, вероятно, твой Гогин после посиделок каких-нибудь, понесло его через мост, вот и… Сверзился. Да еще так неудачно: судя по характеру повреждений и местоположению трупа, он еще в полете о стойку фонаря приложиться умудрился. Головой. На затылке проломище – кулак влезет… – звонивший замолчал, снова неловко кашлянув.

– Может, он все-таки не сам? – спросил Ломов.

– Может, не сам, – легко согласился его собеседник. – Только кто теперь это раскопает? Пьяный, ночью, с пузырем в руках. Перегнулся через перила (там перила невысокие) – и привет. Тело аккурат под фонарем лежит, потому, кстати, его и нашли быстро. Нет, если сверху команду дадут, начнем копать, конечно, по-настоящему. Ну, а если нет… Короче, ты сам бывший опер, Никит, всю кухню знаешь.

– Знаю, – ответил Ломов.

Он отключил телефон. Затем свернул к обочине, заглушил мотор.

– Никита, – позвал его Олег, сидящий рядом. – Если Виктор и вправду в полете головой ударился о стойку фонаря, то его тело никак не могло точно под тем фонарем оказаться. Его должны были чуть поодаль обнаружить. Так?

– Знаю, – повторил Ломов.

Альберт Казачок заканчивал разминку. Несколько раз порывисто взмахнул руками – точно собирался подпрыгнуть и броситься вплавь сквозь бряцающий гул ведомственного спортзала – и перешел к приседаниям. С деревенской деловитой неторопливостью, безо всякого азарта, но с осознанием пользы для своего большого, налитого тяжелой, как чугун, силой, он раз за разом опускал мощный зад к полу, гортанно крякая, неподвижно глядя перед собой.

Антон наблюдал за ним с дальней скамейки. Какую-то даже почти ненависть вызывали в нем это кряканье, африканская курчавость Казачка-старшего, его красная воловья шея, на которой сейчас вздувались бурлачьи веревки вен, сосредоточенно-безмысленное выражение потного лица.

Выпрямившись последний раз, Альберт громко выдохнул и, потирая ладонями бедра, двинулся к тренажерам. Антон перехватил его аккурат на середине пути.

– Лови! – крикнул Антон, очень постаравшись, чтобы голос его прозвучал как обычно – дружески приветливо.

Альберт полуобернулся, успел подхватить пару брошенных ему шингар. На секунду круглые его глаза застыли в оторопи, но очень быстро он взял себя в руки. Усмехнулся несколько вопросительно:

– Привет, Антош… Давно меня ждешь? – и еще раз усмехнулся, видимо, нечаянной рифме.

– Давненько, – честно признался Антон и мотнул подбородком в сторону четырехугольного возвышения ринга. – Пойдем?

– Пошли, – согласился Казачок-старший. – Хотя не собирался сегодня…

– Настроение не боевое?

– Ну… Типа того. Устал, понимаешь…

– Весь в делах. К тебе прямо не пробьешься. Все у тебя времени нет с товарищами по службе пообщаться.

– Сам знаешь, какая запара сейчас. Капрала на нас повесили – дело нешуточное. По особому указанию оттуда… – Казачок ткнул пальцем в потолок.

– Да знаю я…

Надевали перчатки молча. Антон больше не смотрел на Альберта, а тот нет-нет – да и взглядывал на Антона исподлобья. И не было уже усмешки во взгляде Казачка. Только настороженная опаска.

– Попрыгаем, что ли? – выдохнул Антон, принимая стойку.

– Давай-давай… – неопределенно откликнулся Альберт.

Он мельком оглянулся по сторонам. Народу в зале по причине вечера пятницы почти не было – лишь пара оперативников застряли у стойки с гантелями: давно уже закончили упражнения, да вот – к досаде Антона – не торопились в душевую, увлекшись разговором.

Альберт покачивался в стойке, не спеша начинать. Был он на голову выше Антона, много шире в плечах, едва ли не вдвое тяжелее и, конечно, подготовлен куда как лучше (мастер спорта по рукопашному бою все-таки). Но необычное поведение коллеги сбивало его с толку, принуждая к инстинктивной осторожности.

Антон провел два пробных выпада – Альберт без труда уклонился, не став закрываться или контратаковать.

– Слушай… – начал было Казачок-старший, но тут Антон ринулся в яростное наступление, осыпая его частыми ударами.

Ни один удар, впрочем, цели своей не достиг. Альберт, закрываясь локтями, отступал к канатам, предоставляя возможность менее опытному противнику натешиться и выдохнуться. И неосмотрительно подпустил Антона слишком близко – тот вдруг скакнул вперед и вбок, метя коленом Казачку-старшему в живот.

Он все-таки успел среагировать, мастер спорта Альберт Казачок. Выгнулся так, что колено Антона едва мазнуло ему по пластинам брюшного пресса. Правая рука Казачка сработала мгновенно и автоматически – могучий кулак кувалдой обрушился сверху на голову противника. Антон рухнул на ринг.

– Ого! – воскликнул один из оперативников, обернувшись на звучный шлепок.

– Нормально прилетело, – прокомментировал второй. – Нашел тоже, с кем в пару становиться, – добавил он в адрес Антона.

– Мужики, чего там у вас? – осведомился первый. – Все в порядке?

– В порядке! – преувеличенно бодро откликнулся Антон, не без труда поднимаясь на ноги.

Казачок-старший внимательно смотрел на него, потряхивая правой рукой.

– Сбесился ты, что ли? – негромко спросил он.