Владимир Мясоедов - Наставник дезертиров

Конечно, в других условиях рисковать своей шеей ради таких пустяков и не подумал бы, но забыть о категорическом требовании Млфурия уничтожить того, кто рассердил его, сложнее, чем не заметить отсутствие в организме сердца. А тот полугном явно не последний среди верхушки Виреи, раз он находился среди волшебников, каким-то боком причастных к открытию порталов. Получается, самым простым способом обеспечить его гибель, ну или хотя бы получить возможность добраться до его шеи, не встречая на пути особо значительных помех, будет просто сделать так, чтобы Азалия победила в войне со своим вероломным соседом. А там падет ли нужная личность в битве, пойдет ли под топор палача или же просто окажется в плену, уже все равно. Даже если реализуется последний вариант, оставляющий ей наибольшие шансы, придворный маг достаточно влиятельная фигура, чтобы без малейших для себя последствий уничтожить практически любого узника, исключая лишь лиц королевской крови и кого-то из аристократов, имеющих родичей на нашей стороне. Да просто скажу, что полугном готовил побег при помощи особо темной и запретной магии! Главное теперь и нам подготовиться получше. Увы, на помощь живого артефакта в деле уничтожения данной персоны надежды мало, достаточно лишь вспомнить, как исчезала в никуда сила Млфурия, ранее без особенных проблем одолевшая прошлого главу ковена магов и разгромившая святилище бога войны, несмотря на отчаянную защиту последним своего имущества.

– В сторону, – скомандовал я, когда мы наконец взобрались на холм и увидели своих сменщиков, стоящих метров на триста дальше, после чего тут же толкнул своих спутников в заранее подготовленное укрытие, а проще говоря, яму. Копал ее лично, но без всякой активной магии, на одном лишь усилении живым артефактом мускулов, а потому шансы на наше обнаружение были невелики. Даже опытный геомант мог без особого труда почувствовать лишь серьезное сотрясение почвы от шагов или движений, ну или чары, заключенные в ней, но обычную полость, где сидят трое тихих как мышки людей, в горячке погони наверняка пропустит. Плетеная крышка, покрытая по примеру партизан слоем дерна с живой травой, надежно скрывала от обычных взглядов.

– Сидим и дышим через раз, – напомнил я своим спутникам. – Грофон, тебя это отдельно касается. Если опять заревешь, женю тебя на троллихе, да еще и припасов на свадебный пир ей отсыплю, чтобы муженек как минимум до первой брачной ночи дожил.

– А у тебя есть на примете среди них настолько хорошие знакомые, что ты им мужиков подгоняешь? – не смог удержаться от того, чтобы съязвить, четвертьорк, но потом и правда замолчал.

Спустя примерно минуту после того, как мы спрятались, на холм взобрались преследователи, половина из них пустилась дальше в погоню, а оставшиеся на одном месте начали выпускать стрелы по удалившимся беглецам и окончательно нас скрыли, ибо вряд ли вражеские чародеи и жрецы будут пересчитывать, сколько именно сейчас рядовых бойцов осуществляет захват подозрительных личностей, замеченных около лагеря. Скорее уж они сейчас спешно готовят свои основные силы к бою, а также сканируют окрестность и, думаю, уже обнаружили небольшой конный клин, выметнувшийся из-за деревьев и стоптавший незадачливых преследователей. Бросаться в лихую кавалерийскую атаку на засевших на возвышенности стрелков всадники не стали, но вслед за ними показались гвардейцы и солдаты сэра Трегеста, также оснащенные дальнобойным оружием, но здесь и сейчас имевшие подавляющее преимущество в численности. И, кстати, они там были не одни. Благородный рыцарь не только повыгребал из своих владений всех, кого мог, но и по соседям, с кем имел более-менее хорошие отношения, прошелся. Итого удалось собрать чуть меньше полутора сотни воинов, правда, примерно треть из них являлась, по факту, либо крестьянами ополчения, либо вернувшимися из резерва стариками, до того минимум несколько лет проведшими в праздности и отошедшими от дел. Пара залпов – и рядом с нами остались лишь те, кто не смог вовремя ссыпаться вниз по крутому склону. А вот затем горстке нахальных защитников отечества пришлось спешно отступать от лавинообразной массы дезертиров, намеревающейся раздавить наглецов, многократно уступающих им в численности. Надеюсь, ливень стрел, выпущенный ими, сразил не слишком многих. Происходи действие на открытой местности, безлошадные шансов спастись не имели бы, но буйная девственная природа отлично задерживала оперенных посланниц смерти ветками и стволами деревьев.

– Не пора? – прошептал Грофон, сверкая глазами и нетерпеливо ерзая из стороны в сторону. Про нарушение звукомаскировки он то ли забыл, то ли решил, будто в наступившей какофонии его не услышат. Думаю, последнее вероятнее, так как проклятья, ругань и топание неслись буквально отовсюду, а крышка убежища пару раз содрогалась, когда на нее наступали. – Я уже слышу, как кто-то командным голосом орет у подножия.

– Рано, – уже не понижая голос, ответил ему я. – Как кони над нами будут, начнем действовать.

– А если в обход пойдут?

– Да нет здесь другого нормального пути, егеря два раза проверили, – фыркнул рыцарь. – Холм этот хоть и крут, но свободен, и кони пройдут, не особо напрягаясь. А чтобы с фланга к нашим людям зайти, через такой бурелом продираться придется…

– Оптимальные для поглощения объекты в зоне досягаемости, – толкнулся в голову мыслеобраз от живого артефакта, почуявшего подходящую для него добычу, то есть людей, одаренных сверхъестественными способностями, после чего крышка тайника, красиво кувыркаясь, улетела в сторону, просто выбитая моим телом, несмотря на броню подпрыгнувшим в высоту метров на десять. Лучник, стоявший, как оказалось, прямо над нашими головами, шмякнулся вниз куда менее красиво, да и почти не крутился в воздухе. Секунды, проведенные в свободном полете, благодаря ускоренному восприятию дали достаточно времени, чтобы осмотреться. Вокруг – дезертиры армии Азалии, отличающиеся от тех, которые попались нам чуть раньше, лишь весьма незначительно. Увы, их количество заставляет поджилки трястись, ибо, если каждый из них выпустит по стреле и хотя бы десятая часть из них меня поцарапает, придворного мага придется собирать воедино с увеличительным стеклом. А прямо по курсу находятся только взобравшиеся на склон всадники в богатых доспехах, числом около двух десятков, чьи разгоряченные подъемом и предстоящей схваткой кони раздувают бока. Ну, перед смертью, как известно, не надышишься. Выстрелившие вперед, словно снаряд из катапульты, щупальца хватают ближайшего из всадников и, несмотря на полученный ожог от какого-то защитного амулета, молниеносно подтягивают своего носителя к стремительно обгладываемой жертве.