Мила Коротич - Терракотовые сестры

– Ну что, кузнец. Пойдешь, значит, теперь против своих? – хмыкнул Лукас.

– Не свои они мне.

– Не пойму тебя, Фархад. То ли ты всегда был нашим человеком, то ли мечешься туда-сюда, никак свою сторону выбрать не можешь.

– Я служу Спасителю и делу Спасителя.

Фархад неотрывно смотрел на крепость. Каждый раз, о чем бы ни думал и куда бы ни шел, взгляд все время возвращался к серо-желтым в закатных лучах стенам. В голове было пусто и гулко. И все было предрешено. Давно, еще века назад. Во времена, когда писались священные свитки…

– Все мы служим Спасителю, – хмыкнул подошедший командир, и задиравшийся мастер слова смолк. Даже ростом стал меньше, кажется. – Ладно, задачу свою хорошо запомнили? Все начнется ночью. Так что сейчас отдыхайте. Потом не до того будет… Идите на молитву, сам Дарий благословит каждого на битву.

Над лагерем тихо, но ритмично, отчетливо зазвенели цимбалы.

Атака началась глубокой ночью, в час, когда даже в крепости остались мерцать только фонари у дежурных на постах. В час, когда небо у горизонта стало неотделимо от воды, а крупные звезды отражались в нем, гладком, как в зеркале. В самый глухой час, когда караульные зевают, тщетно пытаясь справиться с дремой. Один из фонарей погас. Потом вспыхнул вновь, мигая с заметной периодичностью. Погас совсем. И вспыхнул наконец ровно, выполнив задачу.

Сигнал из крепости. Вперед!

Сначала тихо, мягко ступая по песку замотанными в тряпки лапами, к Форту ушли маленькие, специально подготовленные механоиды. Фархад знал, что совсем рядом с крепостью, а может, уже и в ней самой прячутся очень похожие на них мехи – похожие, да не такие. У них были разные задачи. Убаюканные звоном, несшимся из вражеского лагеря с самого заката, часовые не заметят звона от железных лапок под стенами.

Не прошло и получаса, грохнул первый залп установки: началась артподготовка. Фархад считал залпы: один, второй. Небо расцветилось летящими огнями. Падающие звезды, несущие смерть неверным. После четвертого в дело должно вступить секретное оружие Самума, о котором знали лишь немногие. Немногие и Фархад-кузнец. Потому что кто же еще обсчитает, а главное, сделает из легких трубок каркасы треугольных крыльев, на которых и поднимутся в темноте к крепости бойцы Самума…

Чертеж крыла был на старинном бумажном плакате, одном из десятка, найденных в перекошенном ржавом фургончике, однажды появившемся прямо в пустыне. Бумага, если чистая, не исписанная, – очень ценная вещь. Только одна сторона там была в рисунках. То, что именно этот лист не пустили, например, на копирование священных текстов, можно считать большой удачей… А то, что мастер Фархад его увидел и понял смысл рисунка – то можно и вовсе считать божественным чудом, явленным как знамение…

Приспособление называлось «дельтаплан» – во всяком случае, именно это было написано на плакате. Буквы были знакомы – именно такими написано большинство старых текстов, попавших в пустыню из другого мира. А слово Фархаду ничего не сказало, но он все-таки называл собранное из подручных материалов приспособление именно так. Правда, пришлось конструкцию немного изменить и усовершенствовать, сделать маленький запас магии, чтоб крыло поднялось в воздух само, да еще и с грузом. Сделали большие башни, чтоб с них прыгали и летели ввысь крылатые воины. Но и сейчас могло случиться, что летун не доберется до цели. Трое уже сложили головы во имя святой войны. Высоту башни определили не сразу… Но Дарий сказал, что сам видел Спасителя, принявшего в свои ладони души погибших. Радости на лицах мертвых разобрать нельзя было: все трое упали на голову, но в словах пророка никто не сомневался.

Четвертый залп и сразу – вспышки зарядов, установленных на спинах маленьких роботов. Тех самых, которые были отправлены к крепости накануне. Конечно, кое-что защитники сумели найти и обезвредить, но не все, ох не все! Даже один верный правому делу человек в стане врага может сделать многое. Фархад хотел увидеть этого храбреца, оставившего в теле крепости заряды, и пожать ему руку!

А теперь должны включиться те, которые ушли с полчаса назад… Вот они! Хотя это скорей перестраховка – в крепости, как оказалось, есть чему гореть. Прекрасная, ярко освещенная мишень…

Лукас дал команду активировать боевых мехов – значит, пора! Ночью, под прикрытием тьмы, боевые машины подошли на расстояние выстрела. Теперь им предстояло преодолеть вал и подняться к стенам. И там вступить в бой с такими же механоидами, но принадлежащими защитникам крепости.

Горели запалы, горели какие-то постройки внутри крепости, ровным химическим пламенем по периметру горели факелы отправленных сигнальных мехов.

Еще сигнал, и поднялись с земли сложенные до поры башни.

– Вперед! – и вот в отсветах пламени мелькнуло первое крыло дельтаплана, а вот и второе… Всего их было отправлено пятеро. Те, кто летел сейчас к крепости, не рассчитывали вернуться. Они и не стремились сохранить жизнь – каждая секунда полета приближала их встречу с богом. Фархад им почти завидовал.

Вниз, на головы защитникам крепости, упали приготовленные заранее гранаты. А потом и дымовые шашки…

Легко было представить, что сейчас творится в крепости. Как люди, осознав опасность, пытаются укрыться внутри строений, как отстреливаются, кто из арбалетов, кто из ружей. Как задыхаются от едкого дыма, сбивают друг друга, в панике калеча себя и других. На это тоже был расчет, но почему-то Фархад был уверен, паники нет. Почему-то представлялась ему невысокая темноволосая женщина в узких армейских штанах и черной майке, которая зачем-то стоит в самом аду, в самом центре событий, и командует обороной. Голос у нее одновременно и хриплый – сорвала! – и звенящий. Лица он не может вспомнить, но знает: она – главный враг. Она держит в плену вестницу.

– Вперед! – командует Фархад своему меху. Вперед! На стены! Спаситель с нами! Вперед! Будет бой, священный, главный, правильный!!! Вперед, туда, в огонь и дым. Ты там нужен, там твое место!

А вокруг уже двигались другие. Сложные и простые, кое-как собранные из металлолома в последний час перед атакой и выверенные до последнего шарнира, до гайки, большие и маленькие, неуклюжие и быстрые. Вооруженные только силой собственных конечностей и такие, что несут на себе автоматы… а зачастую и автоматчиков. О, не только Фархад оказался верхом на своем механоиде. Многие, оказывается, сделали то же самое, стремясь быстрей вступить в схватку.

Фархад не без гордости мастера оглядел строй живых и механических солдат: готовы к бою не только пешие воины. Приказа ждут даже могучие орудия, что могут карабкаться вверх прямо по стенам. Щелкали зубчатые колеса, скрежетал о камни металл. Вперед! Вперед! В гущу рукопашной схватки!