Василий Горъ - Щит

— Добавь «кровь от крови твоей, Барс!» — потребовал горец.

Я повторила. И, вовремя вспомнив о том, как хейсары заканчивают клятвы на крови, прикоснулась к ране губами…

Горец вздрогнул, диким взглядом уставился на мои окровавленные губы и глухо спросил:

— Ты понимаешь, что ты сейчас сделала?

— Понимаю.

— Зачем?!

— Я — гард’эйт Крома Меченого! Я не разделила его судьбу только потому, что женщина: меня назвали эйдине и силой привезли в этот дом. Ты — сын увея Бастарза, мужчина и воин! Проверь то, что я сказала. И помоги мне сдержать Слово…

— Присядем? — предложил Неддар, остановившись рядом с аркой из цветов, через которую можно было пройти в небольшой кабинет [43] Кабинет — элемент ландшафтного дизайна, группа декоративных кустов и деревьев, расположенных по периметру. из кустов барбариса и кизильника.

Баронесса Кейвази подошла поближе, заглянула в уютный зеленый грот, полюбовалась на резную скамейку, прячущуюся в нише из причудливо переплетенных побегов, и отрицательно помотала головой:

— Это место создано для признаний в любви, пылких поцелуев и ласк, сир! А вы пригласили меня прогуляться по парку и побеседовать о жизни.

Латирдан испытующе вгляделся в глаза своей спутницы и… ляпнул:

— Леди Этерия, вы прямы, как белогорская стрела!

Девушка склонила голову к плечу и ехидно улыбнулась:

— Потрясающий комплимент, ваше величество! Жаль, что мне не хватает жизненного опыта, чтобы оценить всю яркость приведенной вами аналогии и глубину вложенного в этот комплимент смысла.

— М-да… Звучит действительно своеобразно, — вынужден был признать король. Потом по-простецки почесал затылок и попробовал объяснить: — Знаете, леди Этерия, семь из десяти девушек, оказавшись на вашем месте, приняли бы мое предложение, не задумываясь. Еще две начали бы кокетничать, но не особо усердствуя — так, чтобы я, прежде чем добиться своего, понял, насколько они чисты и непорочны. Последняя, десятая, произнесла бы полуторачасовую речь о недостойности такого поведения в отношении незамужней девушки, при этом ненавязчиво намекая мне на то, что в принципе она готова на все. Но лишь в качестве законной супруги.

— А я?

— А вы не обрадовались возможности стать моей фавориткой, не стали рассказывать о том, что пребывание со мной наедине обязательно дискредитирует вас в глазах всего двора, и не использовали это предложение, чтобы заставить меня смотреть на вас как на возможную супругу.

— Может, я просто не преследую столь далеко идущих целей? — усмехнулась баронесса.

— Собственно, это я и пытался сказать, — кивнул Неддар. — Ваши слова — отражение истинных мыслей, а не красивая оболочка, скрывающая под собой гниль. Это подкупает.

Улыбка, игравшая на губах леди Этерии, тут же пропала:

— Мой ответ можно объяснить и по-другому. Например, вот так: вы — король. То есть верховный сюзерен для всех дворян Вейнара. Значит, просто обязаны быть эталоном чести и достоинства. А раз так, то мне нет необходимости быть правильной или умной — достаточно верить в то, что вы, пригласив меня на эту прогулку, взяли на себя ответственность за все ее возможные последствия.

Слово «верить», прозвучавшее в ее словах, неприятно царапнуло сознание, напомнило Неддару об Ордене Вседержителя и… натолкнуло на мысль о том, что вера — это костыль, заменяющий разум. А те, кто с ее помощью урывают себе место под солнцем, по сути, пользуются человеческой глупостью.

— Видите, вы задумались, — с легкой грустью в голосе сказала баронесса.

— Я задумался не об этом, — мгновенно забыв о насущных проблемах, виновато буркнул король. — А о некоторых гранях понятия «верить». Что касается вашего ответа — я уже имел возможность убедиться в вашем уме, и мне нет никакой необходимости искать этому еще какие-то подтверждения.

— Вы мне льстите.

— Ничуть! — покачал головой Латирдан. — Кстати, могу сказать больше: вы не только умны, но и видите мир не так, как все остальные. Я пригласил вас на эту прогулку именно для того, чтобы понять, как именно…

Вместо того чтобы воспринять сказанное как комплимент и улыбнуться, леди Этерия помрачнела еще больше и даже сдвинула брови к переносице:

— Тогда как это приглашение сочетается с предложением уединиться?

Неддар пожал плечами:

— Сейчас объясню. Если, конечно, вы перестанете хмуриться и пообещаете не делать каких-либо далеко идущих выводов до того, как я договорю.

Баронесса утвердительно кивнула и даже попробовала улыбнуться, но, увы, улыбка получилась какой-то вымученной.

Почувствовав, что настроение начало портиться и у него, Латирдан собрался с мыслями и заговорил:

— Я вейнарец. Настоящий. Но только по крови! А по воспитанию — хейсар. Да, с раннего детства меня учили всему, что должен знать и уметь монарх, но эта учеба занимала в разы меньше времени, чем тренировки, набеги и охота. Жизнь в Шаргайле была проста и понятна, а рассказы о дворцовых интригах и заговорах казались не более правдоподобными, чем те жуткие истории, которыми по ночам меня пытались напугать мальчишки постарше. Я слушал, запоминал, но не принимал близко к сердцу, ибо не мог поверить в то, что мужчины способны предавать, интриговать или трусить, а женщины — плести интриги, кого-то подсиживать или травить. Поэтому, когда погиб Кортарен [44] Кортарен — старший брат Неддара. и отец вызвал меня в Аверон, я, обнаружив, что чуть ли не весь двор увлеченно играет в игру под названием «урви кусок пожирнее», растерялся. А потом почувствовал себя в грязном, зловонном болоте. В общем, решив держаться от этих «мужчин» и «женщин» как можно дальше, я вызвал из Шаргайла пару сотен хейсаров и сразу после их приезда умчался в Алат, мстить.

Неддар перевел дух, жестом предложил баронессе продолжить прогулку и угрюмо посмотрел на серые облака, затянувшие небо:

— Увы, Бастарз смотрел куда угодно, но не на наш род — не успел я взять Карс, как в Авероне вспыхнул мятеж.

— И граф Иор Варлан убил вашего отца, — опустив взгляд, выдохнула леди Этерия.

— Именно, — кивнул Латирдан. — Я вернулся, подавил мятеж и по ряду причин оказался вынужден сидеть во дворце и жить «нормальной вейнарской жизнью».

Уловив сарказм, вложенный в три последних слова, баронесса развела руками:

— Ну да, вы — король. Значит, большую часть времени должны находиться в столице.

— Вы правы. Поэтому мне пришлось учиться видеть в людях второе дно и окружать себя теми, кому можно доверять. Потом я обратил внимание на вас…

— …и попытались найти второе дно еще и во мне?