Инна Живетьева - Вейн

Юрка подавил зевок, лязгнув зубами. С позавчерашнего утра подремать удалось не больше пяти часов, и то в какой-то ночлежке. Клопов, казалось, там разводили специально, откармливая постояльцами.

– Ну, я пошел, – сказал Дан.

«Чего еще придумал?» – раздраженно подумал Юрка.

Удивился Грин:

– Куда?

– Шэт, к Жельке в постельку! В «Речной попрыгунчик», естественно.

– Хозяин вряд ли знает, где держат заложницу. А без амулета с тобой разговаривать не будут. Смысл?

– Сообрази, коли умный. Сопляк, ясное дело, рванул деньги срубить, не бесплатно же он меня караулил. Если не приду, могут решить, что Хельга мне не нужна.

Грин кивнул:

– Удачи!

– Встретимся в интернате.

Дан шагнул в узел и пропал.

– Вы на самом деле отдадите ему амулет? – спросил Юрка. – А как же йоры?

– А как же Хельга? – посмотрел на него Грин.

Юрка не знал. Хельга одна, а йоров много. Но с ними он не знаком, а с ней – да. Потер затылок. Гадский дятел, как по мозгам долбит!

Грин сверился с компасом и двинулся напрямик через березовую рощу. Там, где проходил вейн, с листьев облетали капли. Юрка старался держаться проторенной тропы, но все равно ветровка быстро намокла, и стало зябко.

– Дан узнает, на каких условиях состоится обмен, и по факту что-нибудь придумаем, – уверенно пообещал Грин.

– Хотите Хельгу вытащить и амулет заныкать? А если не получится?

– Потише, голоса далеко слышно.

– Нет, вы скажите, что важнее: Хельга или ну… пятьдесят тысяч йоров? Которые ласты склеят или нет, еще неизвестно. Подумаешь, так жрица сказала! А Хельгу точно убьют.

– Юра…

– Алекс, черт возьми, я не просто так спрашиваю! Мой отец… – он сжал губы, не договорив.

Грин первым влез под упавшее дерево, затрещали ветки.

– Осторожнее тут. Знаешь, умом я понимаю, что нужно вернуть амулет жрице. Но, так сказать, сердцем… Страшнее там, где реальная опасность для конкретного человека. А не абстрактная для народа.

– Значит, Хельга? – глядя вейну в спину, уточнил Юрка.

Грин обернулся.

– Если не будет шанса переиграть ареров, я отдам амулет йорам.

Сказал, как отрезал: раз – и нет Хельги. Вот так и Зеленцов. Что ему Даша, что ему он, Юрка?

– Конечно, это же круче, разом кучу народа спасти! На фиг поштучно размениваться?

– Ну и характер у тебя!

– Какой есть. Меня устраивает.

Юрка потер глаза. Под веки точно песок насыпали, смотреть на восходящее солнце больно. А оно все сильнее подъедало туман, зачищая небо до прозрачного голубого цвета. Кажется, на сегодня дождь отменяется.

– Ладно, хрен с ними, йорами, давайте про Егора. С чего начнем? – спросил Юрка.

– С того, что отдохнем. Пойдем в город после полудня.

– Нет. Сейчас.

– Ты спишь на ходу.

– Пока мы дрыхнуть будем, Егора повесят!

– Если полезем очертя голову, убьют нас.

– Сдрейфили, да?

– Послушай, – раздраженно сказал Грин, видно, Юрка его все-таки достал. – Ты же разумный парень, так чего задираешься? Я хочу спасти Егора не меньше твоего. Он сын моего друга. Но если я сунусь на рожон и меня пристрелят, никому от этого лучше не станет. У нас есть только одна возможность, и нужно все хорошенько просчитать.

Юрка скрипнул зубами.

– Егору, между прочим, осталось шесть дней, – напомнил он. – А без этого – пять!

– Вот именно. Поэтому прекрати ныть. Будем думать конструктивно.

– Я – ною? – Юрка задохнулся от возмущения.

Черт возьми! Он нашел узел, он заставил в него поверить, а эти взрослые только и знают, что отговаривать и спорить. Вейны, блин, по особым поручениям! Процедил, с трудом сдерживаясь, чтобы не сорваться на крик:

– Я предлагал конкретный вариант, с велосипедом.

– Тебя подстрелят раньше, чем ты заберешься в кузов. Да и хорошо бы тянуть Егора вдвоем, узел слабый. Один может не справиться.

– Это вы так думаете.

– Угу. И я опытнее, не так ли?

Ну, все!

– Да идите вы со своим опытом! – заорал Юрка. – Конечно, че, блин, подвиги не совершать, когда смотрят! В газетах напишут, медаль дадут. А скольких вы втихушку бросили, вон как с Хельгой? И с Егором! Может, вы из него мученика решили сделать, а? Во благо победы. Из искры возгорится пламя! Подумаешь, пацан. А тут целый народ. Вы же все выбираете то, что больше. Все! И тех, дома, вы тоже бросили! Смотрите теперь в чужие окошки, завидуйте!

У Грина вспухли желваки на скулах.

– Замолчи!

– А с какой стати? Я имею право так говорить! Папаша мой… Тоже мне, вейны! К черту!

В горле заскребло – вот уж некстати! Юрка круто развернулся и бросился в лес.

– Куда?! – крикнул Грин. – Стой!

Хлестнула по лицу ветка, затрещали кусты. Налево? Нет, вперед, через бурелом. Кроссовки заскользили по хвое. Врубился с размаху в стену из молодых сосенок. Земля круто оборвалась под ногами, и Юрка скатился в овраг. Поскуливая от боли, схватился за разбитый локоть.

– …а-а-рка! – донеслось еле слышно. Кажется, вейн побежал в другую сторону.

Тьфу ты, вот дерьмо! Устроил истерику, как девчонка. Грину теперь хоть на глаза не показывайся.

«Речной попрыгунчик» когда-то ходил по Ранне вниз, до Старых холмов, но вот уже лет пять как встал на прикол у Южной пристани. Его перестроили в ресторанчик, завели «специальную речную кухню» и обрядили персонал в тельняшки и полотняные штаны. Туристам нравилось, по вечерам все столики оказывались занятыми. Но сейчас, ранним утром, палуба пустовала. Ветер трепал края скатертей и флажки, развешанные на вантах.

Сходни закачались под ногами. Стоило Дану подняться, как подскочил «матросик», слишком чистенький для настоящего.

– Господин желает позавтракать?

Вышколенный, даже глазом не моргнул на мятую рубаху и арбалет за спиной.

– Сегодня у нас флотская яичница с ветчиной и помидорами. Паштет. Свежие булочки…

– Неси все, – перебил Дан, выбирая место поближе к борту.

На поручень села чайка, посмотрела на пустой стол и укоризненно крикнула. В утренней дымке едва проглядывался противоположный берег. Белое здание Торгового присутствия растворилось в тумане, и только кораблик на шпиле поблескивал, отражая восходящее солнце.

Появился официант, расставил тарелки с хлебом и зеленью.

– Яичница уже жарится. Что-нибудь еще?

– Хозяин на месте? Передай ему, что пришел Дан Уфф.

– Сию минуту.

«Матросик» умчался, суетливо подергивая узкой спиной.

На палубу поднялась молодая парочка в сопровождении хмурой тетки. Уселись неподалеку от Дана. Говорила больше девица, тетка изредка вставляла замечания, после которых парень горестно восклицал:

– Но, мама, вы же вчера не хотели!..

«Теща», – подумал Дан и неожиданно для себя посочувствовал молодому человеку.

Смялась в кулаке салфетка. Если хоть одна сволочь посмеет тронуть Хельгу…