Таня Нордсвей - Трон Снов и Кошмаров

Оказавшись в своих покоях, она сбросила с головы костяную корону, а затем вышла через парадную в просторный холл с множеством дверей. Богиня отворила правую массивную чёрную дверь, а затем прошла внутрь помещения. Ей в нос ударил запах трав и зелий, который она сладостно вдохнула. Здесь она чувствовала себя намного комфортнее, чем где-либо в здании Авеля. Хотя весь замок от этого не переставал казаться ей тюрьмой, а Мелас тем более.

Хемега плавно приступила к работе, смешивая уже заранее ею подготовленные ингредиенты. Добавив щепотку забвения, она вылила всё в котёл, который сразу забурлил. Помешивая зелье, пока то доводилось до нужного состояния, она смешала два других отвара во втором котелке поменьше и добавила туда ещё один настой из синей миски. Хемега злорадно улыбнулась. Пусть не сразу, но её сестричка ощутит дискомфорт, который никак не будет связан с тем, что её ногти будут лучиться здоровьем и красотой. Да и кто подумает на Хемегу? Naanekle! Никто! Однако ей будет приятно знать, что её пакость удалась.

Приготовив первое зелье, она вылила его в большой, высокий золотой бокал и закрыла сверху золотой крышкой. После этого она замесила ещё несколько заготовок, вылила зелье пурпурного оттенка для сестры в стеклянный флакон и написала записку Марлену, попросив его вечером зайти. Когда бумажка испарилась в чёрном облачке её магии, она положила пробирку на стол и пометила красной ленточкой. И только потом она позволила себе взять в руки золотой бокал и отправиться к Кригару. Тот её уже давно ждал, но Хемега до сих пор не могла ему простить, что он тогда не встал на её сторону.

Шейды пользовались лифтами, но Хемега была богиней. Она вместе с сёстрами и братом создала это место, отчего ей были известны все потайные ходы Авиля. Многие из них они сделали сами с Рэйной и Саргоном ещё на заре Времён. Эти воспоминания вызывали у Хемеги лёгкую грусть: она скучала по тому времени, когда была не одна в этой колыбели Вечности. Однако скоро всё должно было измениться, и они должны были воссоединиться. Необходимо было лишь обойти заклятье и всего-то навсего переиграть её сестру! Что ж, ей это уже практически удалось.

Она прошла сквозь один из зимних пейзажей Ксанфиса 3 3 Земли смертных в мире Живых. на стене и оказалась прямо в коридоре, ведущем в кузню Кригара. Разгладив складки на платье одной рукой и глубоко вздохнув, она направилась вперёд. Разговор ей предстоял не из приятных, однако Кригара она любила гораздо больше сестёр. И слабо надеялась на то, что в этот раз обойдётся без новых ссор.

Из кузни, расположенной на шестом этаже Авиля, шёл неимоверный жар. Казалось, там плавится само мироздание, перековываясь в нечто новое и прекрасное. Но Хемега знала, что, как и Митхэ с Семидеей, Кригар предпочитал старое новому, тяжело воспринимал изменения. Этим Хемега и отличалась от них, из-за этого у них возникали споры и распри. Каждый раз слова Хемеги будто бы отскакивали от стен, не находя понимания. Её характеризовали бунтаркой, хотя сама она таковой себя никогда не считала.

Кригар стоял возле огромного горна, держа в руках клещи и молот. В клещах была зажата раскалённая заготовка клинка. Это удивило Хемегу: брат всегда предпочитал ковать что-то мирное и неизменно прекрасное. Что же случилось теперь?

Увидев Хемегу, Кригар поспешно отложил все инструменты, вытер руки и обернулся к ней с улыбкой. На нём была простая рубаха, опоясанная ремнём, на котором висели инструменты, чёрные мешковатые штаны и массивные кожаные сапоги. Его кожа была загорелой от жара горна, в отличие от вечно бледной кожи Хемеги. Чёрные с проседью длинные волосы Кригара были собраны ремешком в высокий хвост. Борода и усы поседели больше, нежели волосы, поэтому почти полностью были белыми.

Если не знать истинный возраст бога, можно было бы решить, что Кригару около сорока пяти смертных лет. Однако их – богов – внешность всегда была обманчиво странной.

Семидея, Митхэ, Хемега и Кригар появились практически в одно и то же время при зарождении Вселенной. Митхэ и Кригар являлись отражениями друг друга: два обличья Начала и Конца, Вечности и Равновесия. Семидея воплощала благоразумие, жизнь и свет, а Хемега была обличьем покоя и смерти, и, одновременно, непокорности и сильного духа. Все четверо могли созидать материю, однако Хемега была наделена ещё и даром разрушения.

Несмотря на то, что по возрасту всем четырём было примерно по три тысячи лет, их облики разительно отличались. Кригар был крепким мужчиной среднего возраста, а Семидея и Хемега являли собой облик Митхэ в других возрастах: внешне Митхэ представляла собой старуху с седыми волосами, заплетёнными в тонкую косу. Семидея была женщиной с роскошными тёмными волосами и одетой во всё золотое. Хемега же имела вид прелестной юной девы с чёрными как смоль косами, чем очень гордилась.

Каждый раз, смотря на Кригара, Хемега вспоминала Балига.

Каждый раз, стоило ей вспомнить о Митхэ, она вспоминала события у Чёрной реки. Понимала, что не в силах простить их предательство и ложь. Надевала маску с улыбкой, за которой прятались боль и ненависть.

Они были семьёй, единым целым, а потом оказалось, что семьёй Хемега была только для Балига, Марлена, Саргона и Рэйны.

– Привет, братец. Taervin on e’La Vvatur 4 4 Моё сердце и кровь рады тебе. (Первая речь, она же язык Начала) .

– Taervin on e’La Vvatur, Lakhzelez 5 5 Моё сердце и кровь рады тебе, Возрождающая. (яз. Начала) ! – пробасил Кригар, заключая её в крепкие медвежьи объятия. В них можно было бы и высокому крепкому Шейду утонуть, не то, что Хемеге. – Я уж думал, что ты не придёшь в этом тысячелетии. Я очень рад тебя видеть!

– И я тебя тоже, – соврала Хемега.

Она выскользнула из его объятий и сунула ему в руки бокал со смесью. Стараясь не показывать свою неприязнь, она как можно нейтральнее произнесла:

– Как ты и просил. Правда, с запозданием на парочку десятков лет.

– Ты всегда была слишком добра ко мне, – Кригар снова широко улыбнулся. В уголках его глаз собрались морщинки. – Ты знаешь, никогда не поздно. Тем более для нас. Время эфемерно – это всего лишь цифры и никому не нужный подсчёт. Время считают лишь смертные, да глупцы.

“Особенно когда считаешь каждое деление свечи, выполняя то, что терпеть не можешь. Работу, что вы без моего ведома мне навязали, о чём я вас абсолютно не просила”, – про себя подумала Хемега, а вслух лишь сказала:

– Верно, братец. Тогда, считай, я принесла всё вовремя.

Кригар кивнул, жестом приглашая её пройти внутрь. В кузне всегда был идеальный порядок: всё было на своих местах, а на столике у дивана неизменно имелись различные сласти. До тошноты идеально.