Оливер Митчел - Пленник Имброна. Книга 2

– Что теперь? – дожидавшийся меня невдалеке Трувор напряжённо глядел туда, где мы оставили грамлов, но ни один из зеленокожих так и не выскочил из-за деревьев следом за мной.

– Теперь отступим, восстановим здоровье и повторим.

Пойдя на компромисс с жадностью, я выпил два сомнительных зелья лечения, чтобы не улететь к путеводной стеле от случайной пантеры, и мы двинулись дальше.

К немалой моей досаде, повторять устроенную врагам взбучку нам не потребовалось. Очевидно, потери, понесённые грамлами в ходе этой отчаянной погони, оказались столь велики, что выжившие после встречи с гориллами коротышки решили повернуть вспять. Сколько мы их ни ждали рядом со специально подобранным для горячей встречи рогозавром, грамлы так и не появились. Верно, плетутся сейчас обратно к своей деревне, а то и к берегу моря, искать кораллы для выточки нового тотема. Откровенно говоря, жаль. Я-то планировал окончить войну полным истреблением неприятеля и поживиться регалиями павших шаманов, но, что поделаешь, не судьба, значит.

– Этого будем бить, чтобы опыт зря не пропал? – Трувор, с некоторой опаской, посмотрел в сторону мирно пасущегося рогозавра. Как выяснилось, без малышни под боком, эти травоядные чудища ведут себя гораздо спокойнее.

– Ну его. Там мороки на добрый час. Проще где-нибудь бородавочников откопать.

– Значит, в город? Дорогу сможешь найти?

– Смеёшься? Мы только за ночь таких кренделей навыписывали, что в них сам чёрт ногу сломит.

– Хочешь сказать, мы так в этом аду и останемся? – напрягся Трувор. – А свитки перемещения?

– Не дрейфь, обойдёмся без всяких свитков.

– И как, интересно… Эй, ты куда?!

– Наверх. Читал книжку «Хоббит»?

– Насколько я помню, там лазанье по деревьям никакой пользы не принесло, – скептически заметил игрок, глядя, как я карабкаюсь по ветвям могучего баобаба.

– Плохое дерево выбрали. Всё, помолчи, а то сейчас на наши крики кто-нибудь как прибежит!

Пессимистический прогноз Трувора полностью оправдался. Забравшись почти к самой вершине, я не увидел вокруг ничего, кроме океана зелени, колышущейся на лёгком ветру. Кое-где в нём зияли проплешины, иногда даже очень крупные. Что именно они из себя представляли, большие поляны или, к примеру, озёра, сказать было трудно – мешала всё та же листва. Ещё в небе активно порхали птички, прикинув размеры которых, я поспешил поскорее спуститься под защиту деревьев. Как пить дать, мы забрались далеко на запад, ближе к центральным областям Имброна. У побережья таких пернатых днём с огнём не сыскать. За исключением, конечно же, почти безобидных морских несушек.

– Ну как? – с надеждой спросил напарник, едва я ступил на грешную землю.

– Голяк, – отмахнулся я и хмыкнул получившейся рифме. – Но это не страшно. Нам, в любом случае, на восток.

– А где он, ты определишь по мху на стволах деревьев? – кажется, Трувор решил примириться с мыслью, что мы останемся робинзонить в лесу навсегда.

– По солнцу, – я не лукавил и не выпендривался. Если с часами система всегда была готова помочь, то стороны света я вынужден был определять самостоятельно, что и делал, с того момента, как жители Рыбницы объяснили мне, где тут юг, а где север. Поначалу немного путался, но через несколько дней уже ориентировался по светилу не хуже заправского морехода. – Бостань у нас стоит на восточном побережье, и от неё в обе стороны длиннющие дороги идут. По любому выйдем к цивилизации, не сегодня, так завтра.

– Только сначала поспим, – зевнул мой напарник. – Меня в последние часа два нереально уносит.

– Аналогично. Давай, ложись минуток на двадцать, а я постою на стрёме.

– Да разве за двадцать выспишься? – возмутился Трувор.

– А ты по сколько, обычно, дрых? – чувствуя в душе непонятный отголосок злорадства, поинтересовался я.

– Часа по три где-то. Тут этого за глаза хватает, – он с подозрением покосился в мою сторону. – Чего не так?

– Открою тебе страшную тайну. Здесь за глаза хватает и двадцати минут. Тело ж не устаёт, а мозг успевает все новые сведения разложить по полочкам.

– Разбудишь тогда, – буркнул он, осознав, сколько времени для потенциальной прокачки потратил впустую.

Просвещать спутника насчёт внутриигрового будильника я не стал. В конце концов, кто знает, с какими целями неведомый злой гений запустил нас в эту игру. Может, мы конкуренты, борющиеся за… ну, к примеру, за право протестировать побольше контента и урвать гонорар, или же за возможность остаться последним выжившим в реалити-шоу… Хотя нет. Последнее отпадает. Кому интересно будет смотреть, как персонаж Никто одну за другой кромсает тупых жемчужниц или бегает по вонючим болотам в поисках корней грамла?

Растолкав Трувора ровно через двадцать минут, секунда в секунду, я, в свою очередь, разлёгся на шелковистой траве, предусмотрительно подложив сумку под голову. Доверяй, как говориться, но проверяй.

– Эй, Ник! – меня бесцеремонно потрясли за плечо.

Вот зараза, разбудил раньше срока! Ну да, он ведь волшебными часами не пользуется.

– В чём дело? – я заметил в глазах напарника искорку возбуждения.

– Нашёл кой-чего. Иди сюда.

Вспомнив о мандариновых червячках, я охотно последовал за товарищем по несчастью и, по его примеру, склонился над корнями одного из соседних деревьев. Среди них, почти что сливаясь цветом пупырчатой кожи с окружающей обстановкой, засела большая жаба, искренне уверенная в идеальности своего укрытия.

– Её тоже есть надо? – шёпотом спросил я, не желая спугнуть квакушу.

– Можешь попробовать, – хихикнул Трувор. – Но вообще, она ядовитая. Трубочисты, как встречали таких, обязательно копьями тыкали. Сначала один, за ним другой, и так, пока весь отряд наконечники не перемажет.

– Может, обряд какой?

– Да говорю ж – ядовитая! Тыкай давай, а там, пока кровь не сотрётся, будешь своим мечом отравление вешать.

Несчастная жаба так и не придала никакого значения разговору нависших над ней великанов, за что и поплатилась, отдав свою жабью жизнь во имя нашего выживания.

Попадание! Вы наносите гнилокровке 50 урона. Гнилокровка убита, получено 10 опыта.

Чувствуя себя хулиганом, прокравшимся в класс биологии, я хорошенько поелозил клинками в останках, изгваздав их по самую рукоять, после чего мы двинулись на восток.

Часа через полтора дорогу нам преградила двухметровая стена из терновых кустов, переплетённых столь тесно, что различить что там, по другую сторону от неё, было совершенно невозможно. Эта природная аномалия тянулась севера на юг насколько хватало взгляда, хотя хватало его ненамного, нормальному обзору, как всегда, мешали многочисленные деревья. Пройдя вдоль неё метров двадцать, я было решил попробовать прорубить нам путь, но быстро отказался от этой затеи. Сюда бульдозер надо подкатывать, к тому же, при моём приближении, колючие ветви зашевелились, продемонстрировав некий зачаток хищнических инстинктов.