Федор Волков - Беглецы

– Это единственный вариант. Технократия ищет меня, светоносцы ищут меня, а теперь еще и чёртов Ицкоатль ищет меня! Нет, Джармина, мне больше некуда идти. Тем более, что свести счеты с Радаментом… это достойная цель, чтобы рискнуть. А там, – тигр усмехнулся, – глядишь, они созреют и до исполнения желаний…

– Ты странное существо, Шакрон, – задумчиво произнесла Джармина, – пытаешься выжать выгоду из всего вокруг. Ложись спать, утром все будет готово к твоему путешествию.

Шакрон взглянул на женщину, которая грустно улыбалась, смотря на ребенка.

– Все-таки, ты принес мне надежду, а это стоит пары булок и куска сыра.

– Цена ребенка – хлеб и сыр? – Шакрон сонно ухмыльнулся, удобнее устраиваясь в кресле, – что ж, выгодный обмен за того, кто должен был умереть…

– А как его зовут?

Вопрос вывел капитана из дремы. Ицкоатль не упоминал имени сына, да Шакрон и не спрашивал.

– Имя? Не знаю. А какое тебе нравится?

Джармина задумалась. Странные тени ползали по стенам, переплетаясь и образуя загадочные фигуры.

– Ты знаешь, есть у меня имя. Иногда я думала, что могла бы стать неплохой матерью и выдумывала имена для своих детей. Глупости, конечно, но… одно из них… Сатри. Да, Сатри… думаю, это хорошее имя.

Шакрон приподнялся в кресле, наблюдая за волшебницей. Та подняла ребенка перед собой и произнесла:

– Сатри, малыш. Теперь тебя зовут Сатри.

– Сатри! Сатри, вернись немедленно!

Проклиная возраст, Джармина пробиралась сквозь джунгли, куда убежал мальчик. Трава и камни цеплялись за одежду, ветки мешали идти дальше, но волшебница упрямо пробиралась вперед.

– Сатри! Не смей убегать от матери!

Далеко впереди раздался знакомый смех. Мальчик был недалеко, и если бы не проклятые ветки…

Смех сменился криком ужаса, за которым последовал громогласный рев. Джармина рванула вперед, на ходу призывая стражей своего дома. Страх сжимал сердце когтистой лапой: духам нужно время, чтобы добраться до мальчика, а времени может оказаться очень мало…

Волшебница вылетела на поляну. В центре ее находились семь здоровенных кусков скалы, покрытых узорами дикарей, а между ними спрятался ее Сатри; по краю круга камней ходила дикая химера. Выведенные в Серебряных городах, эти существа вышли из-под контроля и расплодились, предпочитая жаркий климат и непуганную добычу. Скалилась львиная голова, шипела гадюка, служащая хвостом чудища, козьи копыта рыли землю. Химера не спешила, играя со своей добычей; делая вид, что бросается, тут же отступала назад, наслаждаясь страхом ребёнка… Но как только из-за деревьев вылетела Джармина, монстр сразу переключил внимание на новую угрозу. Волшебница взмахнула рукой, посылая магический поток в сторону монстра. Однако, магия не причинила вреда химере, а лишь разозлила ее еще больше. Слишком поздно Джармина вспомнила, что большинство творений магии к ней невосприимчивы, а химера уже бросилась к ней. Бросилась – и застыла в воздухе. Фигуру монстра оплели черно-зеленые струи дыма, не давая пошевелиться. Химера яростно заревела, но магия… магия ли? Держала крепко, не оставляя чудищу возможности вырваться.

Джармина оглянулась, в надежде увидеть того, кто сотворил сдерживающие чары, но не увидела никого. Решив не искушать судьбу, волшебница побежала к сыну.

– Сатри! Ты жив!.. – начала было Джармина, но заметила испуганный взгляд мальчика, направленный ей за спину, в сторону зависшей химеры. Резко обернувшись, волшебница в ужасе застыла. Чары начали поглощать существо и яростный рык сменился на жалобный вой, а затем на слабое поскуливание. Плоть существа плавилась, капая на траву, за ней последовали внутренности. В воздухе запахло жареным мясом. Однако, когда тело монстра исчезло, чары продолжали держать в себе химеру, но как будто выцветшую, более серую. Щупальца тумана сжались еще раз и душа хищника пропала, а сам туман снова начал течь и меняться, приобретая форму высокого чернокожего мужчины в костюме и цилиндре; последний завиток тумана превратился в трость со странным набалдашником.

– Я не знаю, кто вы, или что вы, – начала Джармина, поднимаясь и как бы ненароком закрывая собой Сатри, – но я благодарна вам. Позволите узнать ваше имя?

Незнакомец склонил голову набок, как будто прислушиваясь к чему-то. Его черные глаза блуждали по поляне, постоянно возвращаясь к Сатри. Но вот спаситель удовлетворенно кивнул и, наконец, обратил внимание на Джармину. Он приподнял цилиндр и произнес:

– Для вас, моя госпожа, мы – благодетели.

– Сар Айса, сар Александр, прошу вас проследовать за мной.

Холодный, безжизненный голос голема, стоящего в дверном проходе, звучал жутко. Еще более жутко выглядели четыре огромных, выщербленных сабли, намертво вмонтированных в руки существа.

Александр резко обернулся к голему, машинально вскидывая руки. Айса оказалась быстрее, одновременно подняв вокруг себя щит и создав между пальцами трещащую сферу энергии.

– Проследовать – куда? – Напряженно спросил Александр. – По приказу Иуды бен Пандиры мы отправляемся в научную экспедицию. Немедленно.

– Приказ отдан Шимоном бен Шетахом, при поддержке Гиптаха бен Асу. Проследуйте за мной, собеседование назначено в седьмой Башне правды.

Название башни очень не понравилось Александру; из мест, имеющих отношение к получению правды, редко возвращаются целыми.

– Айса, – не оборачиваясь, сказал Александр. – У нас проблемы. Выруби его.

– Это зачарованный гранит, Лекс, – напряженно произнесла Айса. – Я перегружу его камень силы, но он быстро восстановится. Надо бежать.

– Прошу вас воздержаться от необдуманных решений, – вежливо произнес голем, – в противном случае вы будете объявлены предателями в пределах всех территорий Лиги. Прой…

Поток магии сорвался с пальцев беловолосой волшебницы, ударив в грудную бронепласитну часового. Тихое пощелкивание механизмов голема остановилось.

– Бежим!

Александр бросился вперед, Айса – за ним. Уже обойдя голема и несясь по коридору, волшебница услышала, как вновь защелкали шестеренки и страж ожил. Однако он не спешил броситься в погоню. Вместо этого голем издал тончайший, на самой грани слуха, писк. Отвечая на этот писк, начали оживать остальные стражи, стоящие вдоль стен коридора. Не останавливаясь, Айса начал колдовать; вместо того, чтобы бесцельно тратить силы на почти невосприимчивых к магии существ, девушка сконцентрировалась на том, чтобы скрыться как можно быстрее: бежать стало легче, големы, как будто, замедлили движение; силуэты беглецов стали расплываться, двоиться, троиться, сбивая с толку стрелков и погонщика големов, что смотрел сквозь глаза-самоцветы конструктов.