Станислав Тукаев - Охота на Смерть. Кризис веры

– Решетка. Но за ней-то камера!

– Нет, не камера.

– Не камера? Тогда, что за красная лампочка там мигает?

– Это датчик влажности.

«Серьезно?! Получается, в здании Суда такие повсеместно стоят, не для того, чтобы за нами следить?! А зачем я тогда домой себе таких несколько поставил?»

– Датчик влажности, да? – изобразил искреннее удивление Смерть. – Жаль, я думал, камера. Значит, придется поверить мне на слово. – Он пожал плечами и направился к выходу.

Иезекииль нахмурился. Естественно, он не верил, ни в то, что мог так рассмеяться, что не услышал, как его зовут, и уж тем более в то, что это могло причинить какой-либо вред его здоровью. Однако та уверенность – в словах, в жестах, с которой его друг объяснял свое рукоприкладство, тоже была вполне искренней, а стало быть, можно было расценить его действия, как из благих побуждений. Однако старые еврейские штучки нашли для него более приемлемое объяснение: «Да ну и хрен с тобой, золотая рыбка, будем считать, что ты мне врезал в зачет будущего! Зная, что мы квиты, буду спокойнее спать».

Поскольку внутренний конфликт был исчерпан, Глава Службы реинкарнации подошел к выходу, открыл входную дверь и жестом указал душе следовать за ним.

Их путь пролегал по слабо освещаемому коридору – в самое сердце здания, где, по словам его Главы, творилась настоящая магия. Магия перерождения и возрождения. Душа заворожено слушала рассказ о таинстве реинкарнации, осознавая, как мало она знает о жизни после смерти и еще меньше до смерти. Но верила, что совсем скоро все тайное для нее станет явным.

По мере приближения к пункту назначения, Смерть начал испытывать неведомое ранее возбуждение. И с каждым шагом это странное чувство только усиливалось. Сначала он немного испугался и решил спросить у Иезекииля, не испытывает ли он что-то подобное, или, может, знает, что это и почему происходит, но в последний момент передумал. Ощущения были настолько новыми и приятными, а главное, яркими, что Смерть, в предвкушении, поддался им. Просто не мог сопротивляться. Он позволил проникнуть им в каждую частичку своей материи, от чего ему захотелось петь, танцевать, веселиться, смеяться, любить. Смерть чувствовал, как его переполняют эмоции, о которых он знал лишь понаслышке, отрицал их, считал ненужными. Теперь же, ощутив их в себе, был несказанно от этого счастлив. Он не понимал, как раньше мог обходиться без всего этого, осознанно отрицать, избегать, искоренять это в себе, выкорчевывать, не давая ни малейшей возможности этому зернышку прорасти. Неужели боялся, что его сочтут недостаточно твердым? Или, что еще страшнее, сентиментальным? И почему страшнее? Что в этом вообще страшного? Ведь только теперь он в полной мере прочувствовал, каково это ощущать себя по-настоящему живым. Черт, это было приятно, поистине волшебно. Смерть мысленно благодарил ту силу, которая подарила ему возможность такое испытать.

– Хочу предупредить, что, возможно, вскоре ты почувствуешь себя необычно, – сказал Иезекииль. – Не уверен, что с тобой такое возможно, но, к примеру, человеческие души в предвкушении реинкарнации постоянно испытывают некую эйфорию. Я, как правило, чувствую себя бодрее, другие наши сотрудники становятся веселее, беззаботнее, смелее. У всех по-разному. Так что не пугайся, это нормально. Никто не знает, как это объяснить, но все сходятся на мысли, что наш трансмодулятор передает какие-то особые волны, благоприятно воздействующие на подсознание.

Не услышав ответа, Глава Службы реинкарнации обернулся. Сопровождаемая им душа парила чуть позади, ее глаза были закрыты, рот – полуоткрыт, периодически она улыбалась, явно не придавая абсолютно никакого значения его словам. Он потряс ее за плечо:

– Ты меня слушаешь? – Должной реакции не последовало. – А слышишь вообще?… Ладно, попробуем по-другому.

Раздался смачный шлепок.

– Эй, ты чего?! – схватился за «обожженную» щеку Смерть.

– Привожу тебя в чувства, – ответил Иезекииль.

– В какие чувства? Я в порядке.

– Теперь да. Но еще минуту назад был как будто в трансе.

– Не было такого.

– Поверь мне, было. Кстати, очень похоже на мое недавнее состояние, только вместо неконтролируемого смеха, ты странно улыбался с закрытыми глазами, но также ничего не слышал и ни на что не реагировал.

– Так я же тогда пошутил! – возмущенно воскликнул Смерть. – Ты что, правда, поверил?

Иезекииль хлопнул кулаком по ладони:

– Я так и знал, что ты меня разводишь, но ведь все равно поверил!

– Получается, по пощечинам мы теперь квиты, – усмехнувшись, подытожил Смерть. – Но если что на твою разводку я не повелся, так что здесь один ноль в мою пользу.

– Да не было никакой разводки, ты на самом деле был в трансе, – недовольно кинул его друг. – Но важно как раз-таки не это. На моей памяти трансмодулятор никогда ни на кого подобное воздействие не оказывал, даже на простые человеческие души, не то, что на нас.

– Какого такого? – посерьезнел Смерть.

– Чрезмерного. Наполняясь положительными эмоциями перед реинкарнацией, души впадают в некую эйфорию, но всегда находятся в сознании. На сотрудников Службы реинкарнации это действует в целом приободряюще, но не более того. Ты же впал в транс еще только на подступах к аппарату.

– И что все это значит?

– Без понятия, – пожал плечами Иезекииль.

Несколько минут они шли молча, каждый со своими мыслями, до тех пор, пока не уперлись в стену.

– Пришли, – объявил Иезекииль. Он приложил ладонь к единственной световой панели, излучавшей слабое красное свечение. Цвет сменился голубым, и стена исчезла, буквально растворившись в воздухе. – Круто, да?

Смерть сделал вид, что ему не интересно:

– Разве?

– Можно подумать, ты такое каждый день видишь? – фыркнул его друг и прошел внутрь первым.

– Не каждый, но вижу. И вот там действительно круто, действительно чудеса, а это так – баловство с оптическим обманом.

Дождавшись, когда скептически настроенная душа проследует за ним, Глава Службы реинкарнации обернулся:

– Смотри! К оптическому обману это не имеет никакого отношения.

Смерть посмотрел – стена заново материализовалась. Однако его это снова не впечатлило:

– Охотно верю, что к оптическому обману это не имеет никакого отношения, поскольку я это предположил просто так, для примера. Вероятнее всего, это дешевая манипуляция с подсознанием. – Чтобы доказать свою правоту, он подошел и постучал по «воздуху». К его удивлению, а еще больше – разочарованию, воздух «ответил». – Ну или что-то другое, с чем я еще не сталкивался. В любом случае, трюк с исчезающей стеной меня не особо впечатлил, даже если и не трюк вовсе. За свою жизнь я повидал такие поразительные вещи, что тебе и не снилось.