Владимир Батаев - Не место для героев

– Кормить чудовищ, – зловеще улыбнулся повар. Потом пожал плечами и добавил: – Ну и на грядки за овощами.

Подхватив корзину, поварёнок поспешил за начальником, который с трудом протиснулся в дверь, боком и пригнув голову.

По кухне ходили слухи, что шеф-повар на самом деле тролль-людоед, съевший прежнего помощника повара и теперь притворяющийся им. Глядя на огромную тушу, заполняющую едва ли не весь коридор впереди, мальчишка был склонен в это верить.

Только недавно принятый на кухню, поварёнок ещё не бывал в подвалах, где располагались грядки. Поговаривали, что растения там не совсем обычные и с некоторыми из них приходится едва ли не драться, прежде чем срезать. В хищные овощи, нападающие на людей или пытающиеся защищаться, паренёк не очень верил, хотя вид приносимых на кухню продуктов вполне располагал к подобным фантазиям.

– Недоедаешь, что ли? – оторвал его от размышлений голос шеф-повара. – Или кого со стороны подкармливаешь?

– Да я просто… – промямлил мальчишка.

– Кровяную колбасу любишь? – неожиданно спросил шеф-повар.

Паренёк неуверенно кивнул.

– Это хорошо, это правильно, – одобрил Жор. – Коммандер заботится о нас.

Они дошли до пятна синей краски на полу.

– Тут Коммандер тролля повстречал, когда разметку наносил, – поведал шеф-повар. – Ох и досталось бедняге. Это я про тролля, конечно. Не любит наш Коммандер, когда ему мешают.

– А разве тролли бывают?

– А по мне не видно? – хмыкнул Жор. – Всё от неправильного питания и непристойного поведения. Ты это, случайными связями не злоупотребляй. А то здесь тебе не там. Такого подцепишь, что не только нос отвалится, но и хобот на его месте вырастет. И это не фигура речи, а факт, случалось.

Он поставил котёл с помоями у стены и свернул в коридор, отмеченный зелёной краской. Проход через несколько шагов сужался так, что габаритный шеф-повар с трудом протискивался боком. Для того ему и понадобился помощник: с корзинами да мешками здоровяк ни за что не пролез бы. Путь привёл в обширную пещеру, освещаемую, помимо фосфоресцирующего мха, пробивающимся откуда-то с потолка солнечным светом.

– В полной темноте совсем уж гадость растёт, так что тут всё продумано, – объяснил Жор. – Кем-то, мда… Иди вон картошки набери, Коммандер её любит.

Сам шеф-повар снял с пояса тесак и принялся срезать крупные белёсые листья с синеватыми прожилками. Вопреки слухам, листья не сопротивлялись, не шевелились и даже не стонали от боли. А вот картошка оправдала худшие ожидания поварёнка.

– Шеф Жор, она на меня смотрит, – пожаловался паренёк.

С недовольным ворчанием повар приблизился и раздражённо вперился в торчащий на белом стебле глаз. Глаз не выдержал игры в гляделки и моргнул. Небрежным взмахом ножа Жор отсёк стебель и, выдернув клубень размером с арбуз, всучил его поварёнку.

– Подумаешь, глазок пророс, меньше внимания обращай, – буркнул он. – Глаза не кусаются. Давай бегом на кухню и обратно, не мне же остальное тащить.

К возвращению помощника Жор успел накопать разнообразных корнеплодов странного вида и навязать пучки трав.

На обратном пути шеф-повар прихватил ранее оставленный помойный котёл и свернул в коридор с синей меткой. Пройдя мимо пустых камер, он остановился перед единственной занятой и принялся отодвигать запирающий брус. Поварёнок при виде запертой там пленницы едва не выронил весь свой груз.

– Нравится? – хмыкнул Жор. – И зря. Мне вот тоже нравилась.

– Иди ко мне, милый, – протянула женщина, призывно улыбаясь.

Она стояла возле дальней стены камеры, прикованная короткими цепями, закреплёнными на ошейнике и ручных кандалах и не позволяющими ей даже присесть.

Подойдя к пленнице, шеф-повар деловито сдавил сосок на огромной груди. Взглянув на выступившую каплю буро-зелёного цвета, он выругался и сплюнул. В тот же миг миловидное лицо женщины переменилось, рот нечеловечески раскрылся на манер бутона цветка, лепестки которого усеивали мелкие острые зубы. Повар плюнул ещё раз, на сей раз прямиком в эту хищную чудовищную пасть.

– Видимо, картофельные очистки ты жрать уже не будешь, – задумчиво протянул он.

Поставив котёл у стены, он снова запер камеру. Женщина попеременно то умоляла, то распахивала пасть и принималась шипеть.

– Вот что от здешней еды бывает, – сообщил Жор обомлевшему поварёнку. – Зараза в ней, людей меняющая. И половым путём потом тоже передаётся. Так что жри, что дают, а сам ничего без спросу не хватай. У нас режим питания налажен, нарушать нельзя.

Поварёнок рьяно закивал, мысленно поклявшись никогда больше ничего не таскать с кухни.

Услышав крысиный писк, шеф-повар поразительно быстро для своих габаритов наклонился и ухватил зверька толстыми пальцами. Раздался хруст, и грызун затих.

– Пошли, ещё кой-куда заглянем.

Паренёк с ужасом ожидал, какие ещё открытия сулит сегодняшний день. Про «отдел первичной обработки» он тоже наслушался историй – мол, человечину и крысятину там разделывают, приводя в такое состояние, чтоб не было понятно, чьё это мясо. Наблюдать эту картину поварёнку не очень-то хотелось. Но шеф-повар не стал заходить внутрь.

На стук из открывшейся двери высунулось длинное гибкое щупальце, в которое повар вложил дохлую крысу.

– Приятного аппетита, – пожелал он.

– С-спас-сибо, Жор, – донеслось изнутри.

– Ты там как?

– Хорош-шо, – прошипели в ответ. – Смета з-завтра.

– Отлично, Лонг, – кивнул повар. – Бывай. – Дверь захлопнулась, а Жор обернулся к поварёнку. – Ну, чего встал? Тащи на кухню. Я позже приду. Растолкую тебе всё остальное как надо.

Махнув рукой, он снова зашагал вглубь катакомб.

Рэнди всегда знал, что при своём образе жизни не пропадёт и его обязательно когда-нибудь найдут где-то в лесу, в четырёх пакетах. Но оказаться попросту выброшенным из окна восьмого этажа – это так приземлённо…

Он не успел пожалеть обо всём, что хотел, но так и не сделал, да и прошлое не промелькнуло перед глазами. Просто пара секунд свободного падения и приземление на булыжную мостовую. А ведь под окном был асфальт…

Рэнди поднялся, отряхнулся, пригладил растрепавшиеся рыжие лохмы и огляделся вокруг. С первого взгляда стало очевидно, что он уже не в Бостоне. Но для загробного мира местечко смотрелось странновато. Да и ушибленный при приземлении локоть у покойника вроде бы болеть не должен. Хотя кто знает, с мелькающей перед глазами жизнью ведь уже обманули.

– Вон он, ну наконец-то. Эй, мужик, стой! Стрелять буду!

Стоять и дожидаться двух странно одетых мужчин, у одного из которых в руках был арбалет, Рэнди ни в коем случае не собирался. Вопросы о том, что случилось и где он оказался, мигом отошли на второй план. Об этом лучше будет спросить кого-то, не считающего собеседника мишенью в тире. Благо удирать от представителей закона было не впервой.