Ирина Кожина - Гримуар. Сокол во тьме

– А как же мой щит от маяка сервусов? – спросила я.

– С этим проблема, – ответила Мара. – Амулет на тебе каким-то странным образом не работает, вернее, работает против тебя.

– Но тогда как быть? – удивилась я.

– Разве тебе есть чего бояться? – спросила Мара. – Ты сможешь убить любого из нас.

– Нет, я не боюсь, – огрызнулась я.

– Так, стоп! Она мне ещё будет нужна жива, так что я соберу для тебя команду, ведьмочка, – засмеялся Самаэль.

«Ещё будет нужна жива» – разве так говорят о любимых? Моё сердце разорвалось в клочья от боли, но я мужественно стояла и смело смотрела всем в глаза, будто ничего не чувствовала и была безразлична ко всему.

– Когда я должна отправиться на поиски? – сквозь призму оглушающей боли спросила я.

– Альберт выберет нужных тебе спутников, и отправишься, – ответил Самаэль.

– Как долго ждать? – нетерпеливо опять спросила я.

– Недолго, поверь. Мои воины лучшие…

– Кстати, о воинах, – врезалась в разговор богиня. – Насколько велика твоя армия, Самаэль? – строго спросила она.

– Тенебрисов много на земле, это достаточно большая армия, – вежливо ответил он.

– Но у сервусов больше? – продолжала настаивать богиня.

Самаэль усмехнулся.

– Когда я уходил из армии сервусов, был вообще один, – спокойно ответил он. – Но не только я не выдержал режима Уны, ты же знаешь.

– Я бы хотела, чтобы власть вернулась всем богам, которых они изгнали из земли! – резко заявила Мара.

– Ты же знаешь, что так и будет! – поцеловал опять руку Мары Самаэль.

Я не выдержала и резко подошла к окну.

– Как долго здесь будет зима? – спросила я, глядя на морозные рисунки на стекле.

– Пока здесь буду я, – услышала я повелительный голос богини из-за спины.

– То есть там, где ты…

– Там и зима, – продолжила моё предложение Мара.

– Всегда? Без исключений? – опять спросила я всё так же, не оборачиваясь назад и пытаясь разглядеть пейзажи за окном.

– Без исключений, сокол! – услышала насмешку я.

– Но ведь ты ещё богиня смерти, – добавила я, повернувшись, чтобы заглянуть в её тёмные глаза.

– Эта сила действует только на людей, – удивлённо посмотрела на меня богиня.

– Ты жнец человеческих душ что ли? – продолжала расспрос я.

– При желании – да, я могу забрать любую человеческую душу.

– А излечить человека? – спросила я и опять посмотрела в окно, где разглядела знакомого садовника. Он растерянно смотрел по сторонам: все его труды оказались под угрозой замёрзнуть.

– Я же не богиня врачеваний, сокол! Зачем ты спрашиваешь? – начала раздражаться Мара.

– Пойдёмте-ка лучше обедать, – ворвался в нашу дискуссию Самаэль.

– Да, я бы хотела перекусить, – согласилась я, отвернувшись от увиденной картины.

– Ты думаешь, у меня получится? – спросила я, лежа у Самаэля на груди.

– Ну, ты же смелая девочка, верно? Не ты ли убила сама без посторонней помощи несколько сервусов в последней битве, – ответил Самаэль.

– Я была в состоянии аффекта, – вспомнила я те события.

– Я уверен, что ты справишься, – погладил он меня по голове. – Моя команда будет помогать в поисках.

– Но этот… этот амулет… сервусы вокруг – всё так странно, не кажется тебе?

– Ты зря паникуешь, ведьмочка моя, – спокойно ответил Самаэль.

– А Мара? – продолжала я. – Она какая-то странная.

– В чём же её странность? – усмехнулся криво он.

– Ну, не знаю, её настроение меняется постоянно, – нахмурила брови я.

Самаэль слегка рассмеялся.

– Она же богиня, ей можно, тем более, женщина, – ответил он.

Я промолчала, так как мне больше не было, что сказать.

– Ну, хватит делать из мухи слона. Ты великая ведьма, – вдруг начал говорить Самаэль. – Ведь только у тебя есть дар открыть Гримуар, ведь только ты можешь убить каждого из нас.

– Только мне не по себе, – вздохнула я. – Может… может, твой Антопуа сможет помочь? – несмело спросила я, облокотившись на локоть и заглянув ему в глаза.

– Исключено! – резко ответил Самаэль, перевернувшись на другой бок.

– Но почему? – тронула я его за плечо.

– Я сказал, что нельзя, значит – нельзя! – почти прокричал он.

Я не видела его лица, но могла лишь догадываться, насколько свирепым оно стало. Волосы Самаэля аккуратно лежали на подушке, и у меня возникло жгучее желание потрогать их. Я сдержалась и выпалила новый вопрос:

– Но зачем тебе это чудище и зачем ты его прячешь от всех? – удивлённо вскинула брови я.

– Тема закрыта! – голос Самаэля перешёл в крик.

– Я не понимаю, – растерянно ответила я, рука застыла в нескольких сантиметрах от его манящих волос.

Самаэль резко встал с постели и начал поспешно одеваться, подбирая вещи с пола.

– Зачем ты уходишь? – расстроилась я, привстав с кровати и прикрывая нагое тело покрывалом.

– Я не хочу продолжать пустые разговоры и выслушивать глупые вопросы! – закричал он.

– Прости-и-и… – не выдержала я и разревелась. – Прости меня, мой господин! – стала умолять я. Бросив покрывало, я упала перед ним на колени.

– Ну, хватит! – чуть смягчил голос Самаэль. – Подымайся, не позорься!

Я вытерла слёзы с лица и посмотрела на него снизу вверх: казалось, его величие подтверждалось в сто крат. Гордый, самоуверенный и таинственный. Он всегда заставлял трепетать душу и также безгранично бояться его таинственную мощь. Боль пронизывала каждую клеточку, ведь ещё никогда я себя не чувствовала ненужной и просто использованной вещью. Я всё придумала. Я придумала любовь к нему, я придумала его любовь ко мне. И всё, что было до этого между нами – не более чем плотские утехи, которые превратились во взаимовыгодные отношения в борьбе с сервусами. И впервые я почувствовала, что хочу скорее сбежать с этой темницы горечи и приторно-сладкой иллюзии, и я даже была рада, что скоро отправлюсь в новое путешествие, лишь бы не видеть всех персон, которые причиняют мне боль.

Самаэль смотрел на меня с презрением: я читала это в его глазах.

– Ты так и будешь смотреть на меня таким глазами, будто впервые увидела? – грубо спросил он.

Тенебрис прав, я увидела его совершенно под другим углом зрения, словно проснувшись после длительного сна.

– Да, ты прав, – ответила я, встряхнув головой. – Прости меня за слабость, – добавила я и поднялась с пола, моё голое тело предстало во всей красе. – Ты уходишь?

– Да, пойду спать в свою комнату, иначе ты мне окончательно испортишь настроение, – с горечью сказал он.

Я промолчала, кивнув. Душа кричала: «Уходи! Уходи прочь! Ненавижу тебя!», но внешне я не показывала этого, лишь изредка икая после недавнего плача.

Самаэль оделся и ушёл. Я засыпала в компании волка.

Утром мы все завтракали в большом помещении. Я была безмолвным наблюдателем. Аппетита не было, поэтому ковырялась в стряпне шеф-повара, перекладывая в тарелке овощи и мясо из места на место. Самаэль, Мара и мораны о чём-то оживлённо говорили, но я не хотела вслушиваться. С трудом выдержав трапезу и изображая, что интересно находиться в их компании, я наконец-то смогла незаметно уйти.