Сергей Антонов - Стабилизатор. Минск 2041

Тут, наконец, Вербицкий рассмотрел то, что раскрыло загадку неподвижности Верховного Председателя. У него не было ног! Из штанин черных брюк упирались в пол два тонких хромированных стержня. А на кой хрен ему ноги, если по телевизору показывают только голову и верхнюю часть туловища? Верховный Председатель не двигался потому, что был куклой. Роботом с силиконовым лицом. От спинки его кресла к Главному Пульту Управления тянулись, извиваясь по полу, разноцветные провода. Вот тебе и тайна вечной молодости. Чтобы глава страны, претендующей на мировое господство, шевелился и говорил, требовалась самая малость – нажать несколько кнопок на Пульте, обеспечив подачу электроэнергии.

Талаш тоже понял все и направился к своему заклятому врагу, которого в реальности не существовало.

– Они морочили нам головы! Ловкачи. Ох, какие же ловкачи!

– Верховный Председатель умер десять лет назад, – прогремел под сводами зала чей-то незнакомый мужской голос. – Он тяжело болел, а когда профессор Нисанов отказался работать над решением задачи бессмертия, наш бессменный руководитель так разозлился, что его хватил удар. Талаш, обернись!

Командир дестабилов замер на месте и медленно повернулся. В то же мгновение какая-то невидимая сила подбросила его в воздух и швырнула на пол.

– Ты не хотел выстрела в спину. Так получай в грудь.

Марат не верил своим глазам. Талаша свалил Бельский. Чем-то, что держал сейчас в вытянутой руке. Бесшумным, но очень эффективным оружием. Партизанский лидер лежал на полу, широко раскинув руки. Из обеих его ноздрей змеились ручейки крови. Но самым страшным были бурые пятна, проступившие на гимнастерке в районе груди. Неужели внутреннее кровотечение? Так или иначе, Талаш был навсегда выведен игры. А Марат и Вера ошеломлены настолько, что тоже в игре не участвовали. Зато Григорий был в теме. Движением фокусника поднес к сигарете… Зажигалка! В руке Бельского была простая зажигалка.

– Бросайте оружие, дети мои, – Гриша прикурил, перевернул зажигалку и направил ее на недавних друзей. – Штуковина на моей руке называется гравитационным шокером «Зубр». В просторечье – грайвер. Ты такого не видел, дружище Вербицкий. Эту пушку изобрели в две тысячи двадцать пятом. Экспериментальный прибор. Используется только для нужд Комитета Быстрого Реагирования, в котором я имею честь работать. Заряда конденсатора хватит еще на три выстрела. Первый из вас, кто посмеет дернуться, получит порцию гравитационной мощи матушки-земли. Это больно. Не верите мне, узнайте у Талаша. Тьфу ты! Уже не узнаете. Наш легендарный партизан, кажется, сдох. Ну же, бросайте оружие или вы трупы!

Губы Бельского улыбались, но глаза были ледяными. Он выполнит свою угрозу. Марат разжал руки. Автомат с грохотом упал на пол. Вертенда последовала примеру Вербицкого и бросила браунинг.

– Предатель!

– Ну-ну, не гони. Предает тот, кто переходит на сторону врага, а я никогда не был твоим дружком. Даже если ты так думала, милашка.

Гриша переступил через неподвижное тело Талаша, отшвырнул ногой кубанку, поднял пистолет и сунул себе за ремень брюк. Выполняя эти действия, он продолжал целиться из грайвера в Вербицкого и девушку. Нескладный пьянчуга. Пофигист. Сотрудник КБР. Джеймс Бонд образца две тысячи сорок один.

– Эй, Вербицкий, будь добр, отшвырни ногой эти пукалки как можно дальше. У нас есть еще время, чтобы поговорить спокойно и расставить все точки над «i».

Марат выполнил приказ и мысленно выругался. Пол был гладким, как каток. Автомат кружил по нему, пока не замер метрах в десяти. Браунинг Веры оказался еще дальше.

Гриша подошел к двери, нажал кнопку в стене у двери.

– Говорит Бельский. Охрану в зал Главного Пульта Управления. Быстро, олухи!

Отдав приказ непреклонным, командирским тоном Григорий сосредоточился на пленниках.

– Эх и нравитесь вы мне, ребята!

– Не могу ответить тебе взаимностью, Гришка Антидот, – усмехнулся Марат. – Ты уж прости меня, глупого.

Бельский побледнел. Лицо его перекосила гримаса ярости. Он стремительно пересек зал. Зажигалка-убийца уперлась Вербицкому в подбородок.

– Хочешь умереть быстро, сучонок?! Не выйдет. Я давно хотел испытать грайвер на чьих-нибудь яйцах. Называй меня Григорием Лукьяновичем, если хочешь сберечь то, что у тебя между ног. Или по кличке. Ее легко запомнить. За глаза подчиненные называют меня Малютой. Ты понял?

– Потому, что рыжий и беспощадный?

– Плохо знаешь историю, Марат. Нас, служителей стабильности почему-то считают невежами. А между тем я получил блестящее образование. В отличие от тебя мне известно, что при Иване Грозном у вельмож были двойные имена и фамилии. По-христиански знаменитый опричник Малюта Скуратов звался Григорием Лукьяновичем Бельским. Может это и нескромно, но я считаю себя его реинкарнацией.

– Ты поражаешь меня глубиной своего интеллекта, – съязвил Вербицкий. – Не человек – ходячая энциклопедия.

– Заткнись и… Чуточку разумных предосторожностей, дорогие мои дестабилы. Вы подойдете к этим столам, повернетесь ко мне спиной и положите руки так, чтобы я их видел. Не хочу ничем омрачать день своего триумфа. Что стоите, партизаны недоделанные? Двигаем, двигаем ножками.

Вербицкий подошел к столу. Перехватил взгляд Веры. Растерянный и опустошенный. Она тоже была в шоке от того, с каким изяществом Григорий обвел их вокруг пальца. Теперь, когда маски были сброшены, он вспомнил несуразности в поведении Бельского. Все, от беспричинных приступов трусости, до неожиданных проявлений безудержной храбрости, объяснилось. Бельский был шпионом экстра-класса и, надо признать, провел операцию по обезглавливанию партизанского движения блестяще. Талаш мертв. Вертенда Нисанова в плену. Отряд Тукмачева и партизаны Макарыча погибнут под стенами Октаэдра в бою с превосходящими силами эсэнэсовцев. Все кончено. Все усилия были напрасными. Эта власть слишком долго находилась на вершине Олимпа. Успела воспитать плеяду высококлассных церберов вроде Григория-Малюты.

– Вы оказались круче, чем я думал, – разглагольствовал Бельский, прохаживаясь по залу. – Как ни верти, но добрались до самого сердца моей Родины. Прошмыгнули через все ловушки, расставленные мною. Хитрые, дьявольски хитрые проныры… И что в итоге, Марат? Как видишь, я все равно вас переиграл. Выжили только вы. Ты так и не допер, что все с момента нашего знакомства было подставой. Больше всего нас интересовала дочка профессора. Поэтому мне пришлось целую неделю просидеть в камере, дожидаясь пока появишься ты. Пришелец, ха-ха. У нас, Верочка много источников. Мы запаслись терпением и это принесло свои результаты. Финита ля комедия. Слышишь выстрелы? Они все реже и реже. Исход боя, который ведет ваш дружок, известен заранее. Отряд Тукмачева и ваши банды прихлопнут в течение часа…