Михаил Парфенов - Грешница

Тихий маленький старичок, сидевший неподалеку от угла с ведьмой, неспешно ел рыбу. В драке он не участвовал, его тоже не трогали до поры до времени. Но когда один из магов случайно врезался в его стол, стряхнув разом все тарелки на пол, рыба оказалась у старичка на коленях. Он недоуменно склонился над ее останками, хорошенько рассмотрел, отряхнулся, устало вздохнул и легонько стукнул сухонькой ладошкой по деревянной поверхности стола.

Сила удара была невероятна. Всех дерущихся разбросало по углам. Не выдержали ни баррикады из столов, ни магические барьеры, обязанные погашать любую атакующую магию. Устоявших на ногах, или хотя бы несильно пострадавших, было минимум.

– Мастер Царькоя! – Вильям все-таки сам сумел вылезти из чана и теперь стоял, с головы до колен обмазанный подливой, – жалкий, но сохранивший остатки гордости. К выпуклому лбу молодого куратора прилипли кружочки моркови, как подпиленные бычьи рога, под глазом созревал потрясающий по цветовой гамме и размерам фингал, а с носа свисало что-то длинное, белое и лапшеобразное. – Простите, я пытался навести порядок, но они меня не слушали…

– Вильям, я же говорил, чтобы ты был напористым. Жестче надо, жестче. Похоже, ты не справляешься, – укоризненно заметил старичок, качая головой.

– Нет… Я справлюсь, я все смогу! Оправдаю ваши ожидания… Честное слово!

Откуда-то сбоку к Сантере подполз Геберт. Девушка сострадательно сняла с его головы капустный лист и, кивая на старика, спросила:

– Угадай, кто это?

– Кто?

– Кажется, мы имеем честь лицезреть самого главу гильдии.

– Правда? А что он делает в корпусе для новичков? – изумился мальчик.

– Сейчас узнаем.

Глава гильдии мастер Царькоя выслушал Вильяма, что-то для себя решил, медленно проковылял в середину зала, поднялся на уцелевший стол и, прокашлявшись, произнес:

– Я чрезвычайно горд, что вы все хотите работать в моей гильдии. Увы, но каждый год нас покидают талантливые смелые маги. Они погибают на чужбине, выполняя важные задания и миссии нашего государства, доказывая всем и каждому, что мы необходимы Ральеху. Это наш долг перед обществом, которое нас вырастило, позволило жить и развиваться. Это честь… Я прожил долгую жизнь и часто видел, как небольшие разногласия разрушали великие деяния и губили великих людей… Вы можете подумать, что мои слова – бред старого маразматика, и будете правы. Но одно я знаю точно: различия между светлыми магами и темными – это не то, чему следует уделять внимание. Наша работа опасна. И когда жизнь висит на волоске, я уверен: всем вам будет плевать, какую магию использует протянутая для помощи рука.

В полной тишине раздались жидкие аплодисменты. Сантера, с зажатой в руке недоеденной котлетой, зааплодировала пламенной речи старого мага. К ней присоединились и остальные. Через секунду все, кто мог хоть как-то шевелиться, рукоплескали проникновенным словам главы гильдии.

– Благодарю. – Царькоя поклонился. Довольно ловко спрыгнув со стола, он прошел к выходу и, только дойдя до него, сказал: – Здесь сильно намусорено. Надеюсь, вы уберете это безобразие и все почините? Живо!

Люди неохотно поднимались на ноги, собирали целую посуду, осколки стекла и раздавленную еду, поднимали столы. Кто-то, прихрамывая, отправлялся в лазарет. Вильям Хруст лично, с удвоенным рвением, командовал процессом, стараясь отыграться за подливу и унижение перед главой гильдии.

– Ну что, партизан, поползли? А то нас тоже заставят участвовать в этом внеплановом субботнике, – заявила Сантера, делая вид, что смертельно ранена. Геб, не знавший значения слов «субботник» и «партизан», машинально кивнул, отыскивая кого-то взглядом.

– А где Амира? – обеспокоенно спросил он.

Девочка обнаружилась за котлами с едой. Она накрыла голову кастрюлей, взяла для самообороны в руки поварешку и храбро закрыла глаза. Как она из-под стола переместилась через весь зал на кухню, никто не знал, в том числе и сама Амира.

Улизнуть из-под цепкого взора куратора им не удалось, и несколько часов своего бесценного времени они потратили на разбор завалов, мытье полов и уборку мусора. Веские доводы вроде: «Мы в драке не участвовали – мы тихо-мирно кюшали еду. Если не верите, сами у нее спросите» на Вильяма не действовали. Он был зол, вкусен и ароматен. К нему липли мухи и особенно голодный маг из Тифона. Ему было не до понимания и всепрощения.

Усталые и недовольные девушки вернулись в комнату, когда уже стемнело. Амира вытащила из пухлой сумки ночную рубашку и стала переодеваться. Увидев, что Сантера не собирается делать то же самое, она сильно удивилась. Ведьме пришлось объяснить, что одежду она с собой не носит. Все равно она, в смысле одежда, порвется, испачкается или ее украдут.

– То есть у тебя, кроме этой белой тряпочки, ничего нет? – изумилась девочка.

– И что? Эта, как ты выразилась, тряпочка весьма удобна. Она сделана из паутины тех милых паучков, которых ты видела сегодня в лесу. Ее не нужно гладить, и она не пачкается.

– Но так нельзя! У каждой девушки должно быть много красивой-красивой одежды. Во, примерь! – И ведьме протянули легкую синюю накидку из органзы.

Сантера подумала, что легче отмучиться сейчас, и неохотно стянула платье. Амира увидела подтянутый живот с длинным белесым шрамом от ребер до низа живота. Но еще больше Амиру поразило изображение угря на ноге.

– Ой! – только и сумела сказать она, оседая на кровати.

– Шрам остался от лезвия Истинного меча. От него невозможно избавиться. А татуировку мне сделала моя наставница, – коротко объяснила Сантера, надевая накидку. Она не желала вдаваться в подробности о том дне, когда ее бросили со вспоротым, как у распоследней лягушки, брюхом умирать на холодных улочках Москвы, и особенно – об уродливой твари, проживающей у нее на ноге.

Когда-то ее наставнице пришла в голову идея, что Сантеру нужно посадить на поводок. Чтобы не смела перечить, проявлять характер или думать о такой банальной вещи, как побег. И вместо привязи поселила ей на кожу сущность с Изнанки, которая в случае неповиновения убила бы свою обладательницу. Безымянный стал для нее шпионом, тюремщиком и палачом в одном лице. Лишь спустя долгие месяцы ведьме удалось найти с ним общий язык. Она заключила договор, убедила Безымянного предать собственного призывателя. А цена обмана казалась столь ничтожной, особенно тогда…

Лишь со временем Сантера поняла, какую же глупость она совершила, отдав собственную кожу во власть мерзкой потусторонней сущности.

– Истинный меч? Не слышала, – довольно легкомысленно отнеслась к ее словам Амира.

– Это довольно редкая вещица. По названию можно понять, что он собой представляет…