Михаил Парфенов - Грешница

– Умница, – одобрила ответ ведьма, потрепав его за щечку.

Игната передернуло. Мимолетное ощущение брезгливости, возникшее, когда теплые пальцы пробежали по его горлу, не оставляло парня всю дорогу до портала. Было в таинственной девице нечто жуткое. Он чувствовал нутром, что это «нечто» пострашнее видимых им дриад и огромных пауков, хуже старых обрюзгших магов из Орфа, которые иногда навещали их родовое поместье, и высокомерных членов Высшего Круга.

Для Сантеры, весело шагавшей впереди, его мысли не были такой уж тайной. За их не особо дружной компанией кто-то следил, и это беспокоило ее больше страхов недалекого юнца. Голодный безумный взгляд буквально разбирал девушку на части.

– Может, покажешься уже? – громко спросила ведьма у деревьев.

Обладательница пронизывающего взгляда вышла не сразу. Ей мешало платье в пол – оно цеплялось за все попадающиеся на пути ветки.

Одна из группы темных магов, девица с огромными синяками под глазами, будто от недосыпа.

Шею и руки темной колдуньи в обилии украшали цепочки с драгоценными камнями и высушенными жуками. Каштановые волосы почти до пят, спутанные и неухоженные, были стянуты серебряной лентой, дорогое платье, обнажающее спину, покрыто репейниками и заляпано у подола. Широко распахнутые серые глаза выдавали крайнюю степень помешательства, а нервная улыбка не сходила с бесцветных изрезанных губ.

– Как ты догадалась? – спросила она, раскачиваясь из стороны в сторону.

– Ты бы помылась, подруга, а то тебя любой слепой и глухонемой за километр учует.

Девушка сильнее наклонила голову набок и прошептала:

– Ты мне дерзишь?

– Дружески советую, – поправила Сантера.

– Чего ты с ней церемонишься? – рыкнул Игнат, скрещивая руки. – Кто ты такая и что тебе от нас нужно?

– Я Блер из Гидры. – Девушка перевела на него свой жуткий немигающий взгляд. – У вас есть плоды. Отдайте их мне.

– Зачем? – свистящим шепотом спросила Сантера, подражая колдунье и так же склоняя голову к плечу.

– Отдайте, – повторила Блер, сильнее выпучивая глаза. Руки ее потянулись к магам, пальцы царапали воздух перед собой – алчно и неистово.

– Проваливай, попрошайка. Ты ничего от нас не получишь! – заявил Игнат, вновь создавая золотистый меч.

– Не дадите? Не дадите? Не дадите? Не дадите? Не дадите? – вдруг заладила колдунья из темного города, трясясь, как припадочная. Затем, истерично смеясь, шагнула вперед. Маги с опаской смотрели на приближающуюся сумасшедшую.

– Ты, стукнутая на всю голову, проваливай! – заявил Игнат, толкая ее в плечо. И тут же отлетел в сторону, сметенный звуковой волной.

Блер пронзительно закричала, и от ее крика согнулись деревья. Жуткий душераздирающий вопль рвал барабанные перепонки и создавал сильнейший вихрь. Атакованные маги не могли сосредоточиться и произнести хоть какое-нибудь заклинание. А девушка-баньши все пела свою песнь смерти, не давая своим врагам передохнуть и собраться с мыслями.

Амира беззвучно плакала, съежившись в траве. Геберт, кое-как заткнув уши, стащил ее с тропинки. Игнат попытался приблизиться к темной колдунье, но его постоянно сбивало с ног и ударяло о деревья. А ведьма незаметно для всех исчезла из поля зрения.

Блер кричала, и крик ее оказался невероятным оружием, которому, казалось, невозможно было противостоять. Но, как и всем живым существам, баньши тоже надо было дышать. И когда она коротко вздохнула, останавливая свою смертоносную песнь всего на мгновение, прямо ей в лицо смачно влетел огромный ком грязи. Блер взвизгнула, принялась выплевать песок, попавший ей в рот, и оттирать глаза. Этого хватило, чтобы Сантера оказалась рядом и ударила баньши ногой под дых.

Колдунья Гидры, кашляя, согнулась пополам. Ее схватили за волосы и с силой припечатали лицом о ближайшее дерево. Блер визгливо рассмеялась, не пытаясь вырваться.

– Мало? – притворно удивилась Сантера, еще раз заставляя девушку поцеловать сморщенную кору.

Блер, продолжая тихо хихикать и икать, обмякла. Решив для закрепления результата еще раз провести эту чудодейственную процедуру, ведьма размахнулась…

– Достаточно! – властно произнесли за их спинами.

Из леса вышли остальные члены группы Блер. Говорил тот самый привлекательный мужчина, чем-то напоминающий Сантере засахарившийся мед. Такой же приторно-сладкий и липкий – казалось, на него сейчас слетятся пчелы. Вероятно, среди темных магов он являлся самым главным, потому что баньши в руках ведьмы испуганно притихла.

– Простите великодушно. Стоило отвернуться, и она сбежала. Такая шалунишка, да, Блер? – Мужчина едва заметно выделил голосом ее имя, и баньши затряслась.

– Корес, я не… я бы… Они сами виноваты. Корес, Ив-ра, Лооо, поверьте, все не так, как вы думаете! Я не хотела!

– Тебя никто не спрашивал, пустоголовая оборванка! – визгливо рявкнул карлик, кривя обезьянье лицо. – От тебя одни неприятности!

– Иди сюда, – натянуто улыбаясь, произнес тот, кого именовали Коресом. – Еще раз простите, наша вина – не углядели. Нам не нужны проблемы. Мы чтим закон.

Сантера разжала пальцы, и баньши на четвереньках поползла к своей группе. Когда она приблизилась, карлик подпрыгнул, что есть мочи дал ей пинка и принялся осыпать девицу ударами. Остальные не принимали участия в этих зверствах, но смотрели с явным удовольствием.

– Идемте, – процедила ведьма, с едва скрываемым омерзением глядя на эту сцену.

И почему-то всем показалось, что ее столь сильное чувство было скорее вызвано полной покорностью Блер, чем неоправданной жестокостью ее товарищей.

– Что это было, бездна их подери? – вытирая кровь, текущую из носа, спросил Игнат, когда они отошли на достаточно большое расстояние. – У меня до сих пор в ушах звенит от ее воплей! Напала на нас без предупреждения, пыталась ограбить!

– Она ужасно боялась тех людей, – внезапно произнес Геберт. – Вы видели: у нее же в глазах дикий страх. Быть может, ее заставили?

– Рыжий прав, – задумчиво согласилась Сантера. – Именно другие члены Гидры натравили ее на нас, хоть и обставили все так, будто она сама на это решилась. Для чего все это… не знаю. Возможно, просто развлекались. А может, искали наши слабые места.

– Мрази! – процедил сквозь зубы Игнат. Затем неохотно добавил: – Метко ты в нее грязью швырнула.

– Дерусь я лучше, чем колдую, – так же неохотно призналась ведьма.

А Амира, за всю дорогу не произнесшая ни слова, почувствовала, как ее сердце болезненно сжимается в невидимых тисках, причину появления которых она не знала.

Через три часа они стояли у портала Эйсорха. Грязные, потные, замученные, злые.

– Надо же, сколько выживших в этот раз! – воскликнул Вильям Хруст, подбегая к ним. Проигнорировав яростные взгляды, желающие ему случайно оказаться в ванне с голодными плотоядными рыбами, Вильям потребовал назвать свои имена, чтобы он мог отметить выживших. Затем нужно было продемонстрировать и саму цель похода в лес Дриад.