Лана Ежова - Тень ее высочества

«У нас мало времени. Мы должны спешить, разрешаю открыть секретную дверь».

Грэм подозрительно легко воспринял новость, что у нас осталось чуть меньше двух лунных циклов, и потому следует торопиться в храм Судьбы, к Оракулу. Его также не насторожило, что он временно потерял со мной связь в башне и не смог услышать розговор с Тристаном, ведь подобное, как он признавался ранее, уже случалось.

Мне повезло: я легко открыла дверь, ведущую из моей гардеробной в спальню телохранителя, и забрала из тайника все, на что указал сатуриец. В «наследство» от Грэма мне достались: три с половиной сотни северинов, абола, то есть непромокаемый воинский плащ, легкий арбалет, короткий меч, ножи и сюрикэны. Все это со сменной одеждой и пакетом от Тристана я засунула в походную сумку. Из потайного ящика гардеробной я вынула мужской костюм, в котором не так давно щеголяла инкогнито по столице.

Еще я не забыла захватить единственную вещицу, которая принадлежала мне с самого рождения. Кольцо, которое нашли в моих пеленках. Простое женское украшение из меди, без каких-либо особых примет, кроме глубокой царапины внутри ободка. Оно не представляет ценности, наверное, поэтому его у меня и не отобрали. В годы обучения я носила его на нитке, и когда приходилось тяжко, оно напоминало, что если самые родные предают, то чего ждать от посторонних? Подобное утешение помогало переносить обиды и насмешки. Да, я никогда не прощу свою мать за то, что она меня бросила. Но когда-нибудь благодаря кольцу найду ее и, заглянув в глаза, потребую назвать причину предательства.

В последний раз окинув свои покои придирчивым взглядом, поняла, что уже тоскую. Тоскую по «серым» будням принцессы, по ненавистным обязанностям, этикету, по фрейлинам и дворцовым интригам, по великолепным нарядам и даже по тому бодрящему ощущению, которое возникало всякий раз после неудавшегося покушения на мою особу. Глупо? Наверно. Но зато честно. Как бы я ни лукавила, мне понравилась роль принцессы.

Олив от волнения то и дело промокал платочком лоб. Любимый повар императора, нервно озираясь и жалобно вздыхая, почти силой затолкал меня в бочку из-под пива.

– Спасибо, риэл Олив, – с чувством поблагодарила я повара.

– Никогда не думал, что буду кому-то помогать выбраться из дворца… Благодарите принцессу, риэлла, только ей я готов оказать подобную услугу. – И кулинарный гений запечатал бочку, едва не стукнув меня по голове крышкой. Интересно, был бы он аккуратней, если бы я не сменила внешность, а убегала бы в облике принцессы?

Телега с пивом катила прямо на Хрустальную площадь – жители и гости столицы по обычаю будут праздновать до полудня. Потом несколько часов на сон – и народное гулянье продолжится. Аристократы покинут свои покои к вечеру, когда начнется бал.

Сидеть в дурно пахнущей бочке – малоприятное занятие, и Грэм старался развлечь меня разговорами о будущем путешествии. Я хотела перенестись в Итэрион, крупный торговый город в Рионской провинции, где можно приобрести лошадь и недостающее снаряжение. Сатуриец считал мое решение неразумным и настаивал на маленьком поселке, в котором мы останавливались на ночь во время дипломатической поездки в Хевикан.

Мы приближались к площади, а наш спор ни к чему не привел.

Появление очередной порции хмельного народ встретил радостными криками. Меня ощутимо встряхнуло, когда гуляки стали снимать бочки с подводы. Я сгруппировалась, зажав амулет переноса в кулаке. Слегка затошнило, когда дошла очередь до моего гробоподобного пристанища.

– Э! А тут пива нет! Нас надули, жадные сволочи! – Праведное возмущение послужило сигналом к действию.

Выбив ногами дно, я как можно шустрее выскочила из бочки и оказалась посреди огорченных гуляк.

– Держи пацаненка!

Злобное выражение мятых рож говорило о том, что «пацаненка» сейчас будут бить. Долго и жестоко.

– Хватай его!

Увертываясь от скрюченных пальцев, я пыталась вырваться из окружения смурных мужиков.

– Йоськин демон, да это ж девка! Лови, лови бабу! Лови!

Больше не пытаясь бежать, я активировала амулет, вонзив шпильку в ладонь. Тошнота, а затем пронзительно-тонкий звук и ослепляющее сияние – и меня дернуло вверх.

Элевтийский тракт, Северная империя,

34-й день пришествия Эвгуста Проклятого

Холодный свет луны серебрил выжженную землю. Гарь пропитывала воздух, ветер раздувал пепел.

Успокаивающе оглаживая коня, всадник быстро осмотрелся. Хутор вырезали дочиста прошлой ночью – это понятно и без помощи магии. Игреневый жеребец, нервно всхрапывая, недовольно затряс дымчатой гривой. Спешившись, Карим Эспинс подошел к пепелищу. Встав на колени, набрал пригоршни золы. Жители хутора защищались до последнего, надеясь на помощь. А он опоздал. Снова. Стихийник сжал кулаки, просыпая пепел, и прошептал слова короткой молитвы.

Арбитр преследовал убийц две седмицы без передышки. Началась гонка еще в его полисе, и он не собирался отступать только из-за того, что след потянулся в земли Северной империи.

Закрепив на обгоревшем дереве маяк для отставшего отряда, он вскочил в седло. Нет, он больше не упустит демонов, даже если придется рискнуть собственной жизнью.

Трактир «Перекресток ветров» стоял на пересечении трех торговых путей. До Элевтии, ближайшего крупного города, восемь – девять дней езды верхом. Двухэтажный дом, сложенный из серого камня и дубовых бревен, виднелся издали, притягивая усталых путников, словно магнитом. Старое, но добротное здание, на окнах вычурные решетки, поверх крыши и стен – магическая защитная сеть. Не трактир, а крепость. Широкий двор, хозяйственные постройки и вместительная конюшня. Видно, что хозяин процветает и не знает недостатка в постояльцах.

Вихрастый подросток, с готовностью приняв повод скакуна, с любопытством рассматривал серый плащ, признак принадлежности к Братству магов.

– Риэл, вычистить вашего коника?

– Да, и засыпь ему двойную меру овса, – благосклонно согласился Эспинс и бросил мальчишке медный севрик. Ловко схватив монетку, парнишка взялся за свои обязанности.

Дверь трактира открылась сама – вышибала вышвырнул орущего пьянчугу. Узрев серый плащ, здоровяк вежливо поклонился и пропустил стихийника.

Почти незаметная сизая дымка, пряный аромат жаркого и гул пары десятков голосов. Карим окинул посетителей взглядом – два охотника, сидящие за одним столом, шесть солдат с гербом империи на плащах. Остальные – селяне, едущие с торжища домой. Он занял стол подальше, не желая, чтобы к нему кого-то подсадили. С выбранного места можно охватить взглядом весь трактир – от двери до стойки, за которой протирал кружки сам хозяин заведения, немолодой худощавый человек. Прихватив поднос с пивом, он подошел к арбитру сразу, как только тот присел.