Сергей Малицкий - Тень Лучезарного

– С трудом, – признался Амплус. – Но он сказал, кто он такой.

– И кто же? – нахмурился Литус, прижав к себе Лаву, которая чуть дышала, впитывая в себя каждое слово.

– Он назвал себя камнем, – прошептал Амплус, – и добавил вот еще что. Он был одной из семи звезд. Той, что упала у больших зиккуратов у реки Элену. Частью ее. И вот что я тебе скажу, парень. Он не врал. Что-что, а это я определить могу. Мы все поняли это. И я не скажу, что всех нас это обрадовало. Кое-кто скрипел зубами.

– Никс Праина, – догадался Литус.

– Да, – кивнул Амплус. – Она резка, к тому же не любит подарков под дверью.

– Поэтому топчет их, – покачал головой Литус. – Выходит, вы определяете, если вам врут. Почему же вы не определили, что Сол Нубилум и Табгес, которые оставили свои башни в Эбаббаре, тоже врали вам?

– А почему ты думаешь, что мы не определили? – удивился Амплус.

– Но как же… – опустил руки Литус. – Ведь…

– Они не врали, – добавил после короткой паузы Амплус. – Они уходили от ответов на вопросы. Или ты не был борцом? Не знаешь, что не обязательно схватываться с противником, достаточно уходить от его захватов, и уже это вымотает того, кто стоит напротив тебя. К тому же они слишком сильны, чтобы схватываться с ними. Очень сильны. Не забывай об этом, когда будешь задумываться о мести. Ты понял меня?

– Понял, – прошептал Литус.

– Есть еще вопросы, или ты наконец позаботишься о собственной жене? – спросил Амплус.

– Один вопрос, – еще крепче прижал к себе Лаву Литус. – Что ты поставил в споре с Сигнумом против подвод и рабочих?

– Собственную жизнь, – прошептал Амплус.

– Почему?! – воскликнул Литус. – Почему?! И почему он согласился? Зачем ему твоя жизнь?

– Ты не прав, – погрозил Литусу пальцем Амплус. – Жизнь очень выгодная ставка для Сигнума. И он очень жалеет, что проиграл. К тому же он не играл на мою смерть, он играл на жизнь. Поверь мне, есть множество людей, которые выкупили бы у Сигнума его выигрыш за очень большие деньги.

– А ты? – спросил Литус.

– Я? – задумался Амплус. – Если у нас ничего не получится, моя жизнь не будет стоить ничего.

Даже на таком расстоянии залепленная снегом стена казалась выше окружающих скал. Разве только оголовки двух древних башен возвышались за нею.

– Что будем делать? – оглянулся на Игниса Эксилис.

– А разве ты уже нашел детей собственного дяди? – спросил Игнис. – Что бы ни стряслось за этими стенами, вряд ли Алка уже пала. Нет ни беженцев, ни отступающего войска Бэдгалдингира. Кирум не воюет ни с Ардуусом, ни с Бэдгалдингиром.

– Кирума уже нет, – стиснул зубы Эксилис.

– Но кирумцы спасены! – не согласился Игнис. – Они в Лаписе, в Фиденте. Кто-то в Ардуусе. Мы все еще в мире с Бэдгалдингиром. Надеюсь, в нем и останемся.

– Если хоть что-то останется, – негромко заметила Монс.

– Что бы ни осталось, – отчеканил Игнис. – То же самое касается Утиса. Так что накидываем на головы кирумские плащи и продолжаем сопровождать герцога Эксилиса Хоспеса в его поиске Катены Хоспес и двух ее детей. Твоя маленькая дружина готова к битвам, герцог. К битвам и охране герцогини Монс, принцессы Утиса – Аментии и вельмож Фестинуса и Сервы.

– А что делать с Биберой, Ваше Высочество? – подал голос Холдо. – Она лишилась чувств!

– Подождите, – наморщил лоб Эксилис. – Может быть, все же отправить Монс, Аментию, Серву и Биберу на север? Отрядить с ними три десятка стражников?

– Без меня вы не справитесь, – подала голос Аментия.

– Я ни на шаг не отойду от тебя, – добавила Монс.

– Нет, – дружно ответили Фестинус и Серва.

– Не стоит, – добавила Туррис. – Нас уже заметили. Или мы идем к воротам, или уходим от погони.

– Идем в город, – напряженным, словно выкованным из стали голосом процедила сквозь зубы Бибера. – Видите, флаг над правым бастионом? Черное полотнище с желтыми башнями.

– Да тут на каждом бастионе флаги королевства, – заметила Туррис.

– Его не должно быть, – отрезала Бибера. – Лишний флаг. Его выставляют стражники, если в городе беда.

– И чего же в этом хорошего? – не понял Эксилис.

– Если бы в городе была смерть, полотнище было бы сорвано, – отрезала Бибера.

– А это что? – показал на мертвое тело Эксилис.

– Это моя беда, – сдерживая слезы, выговорила Бибера. – И скажу вот еще что. Игнис все правильно посоветовал, но я буду идти открыто. В Бэдгалдингире свои порядки, но законы, которые действуют сотни лет, нельзя просто так отменить. Этот флаг – наша надежда. Уйдем – потеряем и надежду, и, может быть, детей Катены и ее саму. И еще, у нас большой отряд, но говорить с нами будут в проездном тоннеле. Мы поместимся там, но должны быть очень осторожны.

– На стене нет колдунов, – уверенно заявила Туррис. – Сейчас нет.

– Тогда мы справимся, – хихикнула Аментия. – В любом случае справились бы.

– Но мне нужно снять тело, – всхлипнула Бибера. – Кто мне поможет? Стрела, огонь? Как это сделать?

– Тело упадет, – предупредила Аментия.

– Больнее, чем было, моей матери уже не будет, – прошептала Бибера.

– Тогда вот, – безучастно вздохнула Аментия, и в то же мгновение веревка лопнула, и тело полетело вниз, с шорохом скользнуло по расширяющейся подошве укрепления и утонуло в снегу под стеной.

Бибера и Холдо тронули лошадь с места.

– Двинулись! – повысил голос Эксилис. – Повторять ничего не буду, стражи Кирума держат языки за зубами.

– Ворота открываются, – сказала герцогиня.

– Ну уж во всяком случае, нас не боятся, – согласился Эксилис.

– Помоги нам Энки, – пробормотал Игнис, глядя, как Бибера и Холдо покидают седло. Бибера сразу же согнулась над телом, а Холдо расстелил на снегу одеяло. Сэнмурвы, которые только что сидели на стене, теперь кружились над ускользающей добычей, но не бросались на нее, лишь скулили и лаяли.

– Не нападут, – уверенно произнесла Туррис. – Их не больше сотни. Маловато для нападения на город. Да и сыты. Раздуты… от еды. Почтенная Аментия, что ты сделала с веревкой? Я не знаю этой магии!

– Я состарила ее, – пожала плечами Аментия. – И она оборвалась от ветхости.

– Интересно, – оживилась Монс. – А можно ли было сделать ее крепче? Вернуть молодость… веревке?

– Зачем тебе? – удивился Эксилис. – Хочешь сравняться возрастом с Сервой?

– Я думаю о будущем, – улыбнулась Монс.

– Трудно, – вдруг подала голос Серва, – даже невозможно. Старить – это как плыть по течению, а молодить – двигаться против. Но течение очень быстрое, которое не останавливается ни на миг. Время!

– Время, – пробурчал Эксилис, покосился на кружащих над головой сэнмурвов и дал знак сотнику. Тот подал коня вперед и громко объявил вышедшей из ворот страже: