Екатерина Хаккет - Эпоха Дугаров

– Ты все-таки жив, мальчишка. Похвально. А что же Де’Лин? – голос низкий и вдумчивый, но с ощутимым дребезжанием, как у старика. Мужчина продолжал изучать странную на вид похлебку, не обращая внимания на копошащихся вокруг императорских солдат.

– Она тоже жива, Коршун.

– Я знал, что вы не так просты, – покривил он ртом и зачерпнул ложкой кашицу. – Сначала нам сказали, что вас убила ведьма, но затем пошла молва, что Де’Лин отрастила эльфийские уши. Так чему из этого верить?

Старый Коршун любил поговорить. В основном, конечно, о том, что выпало на его долю за последние пятьдесят лет, и все же при желании он мог стать душой любой компании – была бы выпивка.

– Присцилла теперь похожа на кролика, – заверил Хаку друга. – И она вернулась в столицу.

– Занятно, – хмыкнул страж. – Не думал, что доживу до чего-то подобного.

– Она хочет, чтобы я увел вас всех отсюда.

– Очень кстати, – попробовав на вкус похлебку, мужчина выплюнул ее обратно в тарелку. – Еда здесь хуже помоев.

– А что с остальными?

– О-о, – воин с досадой ударил себя по бедру. – Кажется, я один пребываю в доброй памяти, в то время как другие видят цветные сны и не помнят прошлых дней. Посмотри туда, – небрежно махнул он в сторону короткостриженого паренька за соседним столом. – Узнал его? Это Дарсиа. Слюнтяй обстриг свои кудри и вдруг запел, что уйдет служить в храм Дугары. Все таскается со своими священными книжонками, – мужчина отхаркнулся, как бы проявляя уважение к религии. – Это смешно хотя бы по тому, что он не умеет читать. Разве человек, всю жизнь промышляющий грабежами, убийствами и развращением малолетних девиц, может вдруг стать праведником? Здесь замешана какая-то чертовщина.

– А как ты избежал этой порчи?

Не тратя слов, старый Коршун чуть одернул рукав на запястье.

– Браслет, – процедил он сквозь зубы, демонстрируя старую вещицу. – Наверное, в нём все дело. Ты же знаешь, мальчик, что я падок на антикварные безделушки, вот и украл эту прелесть из покоев Джованни в день, когда вы с девчонкой пропали. С тех пор все превратились в безмозглых болванов, а я же продолжаю вкушать все прелести реалий.

Через несколько минут Дарсиа уже хлюпал разбитым носом и молил о пощаде в тесной кладовой. Вторым любимым делом Коршуна после безделушек были пытки – только он мог мучать людей с такой пылкой страстью, не чувствуя при этом укора совести.

– Что случилось в месяцы снега два года назад?! – взревел воин, пугая юношу ножом. – Вспоминай!

– Но я не знаю! – хныкал тот как девчонка, не поднимаясь с колен. – Пожалуйста, отпустите меня! Я ничего плохого не сделал!

Пока братья выясняли отношения, Хаку изучал браслет, оставленный на сохранение, присматривая за коридором через узкую щель. Его друг бережно относился к вещам, но не к людям, а потому страшился больше замызгать кровью ценности, чем руки. Руны – странные письмена покрывали браслет, как с внешней, так и с внутренней стороны. Вид его, хоть и обшарпанный, все же привлекал внимание. Хаку заворожённо смотрел на вещицу, пока неожиданно болезненное покалывание в пальцах вдруг не отдалось вспышкой перед глазами – он все вспомнил: и горящий вишневый сад с далеким смехом ведьмы, и холодный клинок, перерезавший шею.

Отшатнулся, привалился к стене, но так и не понял, каким чудом ему удалось выжить. А братья все продолжали возню, больше походившую на беспорядочный мордобой. Никто не заметил его временного замешательства.

И тут Хаку понял, как можно использовать браслет. Он буквально почувствовал бурлившие в нем силы, и выплеснул незримую энергию на своих товарищей, кувыркающихся на полу. Оба это почувствовали, остановились, а затем Дарсиа вскрикнул:

– Слезь с меня, старый хрыч! – прозвучало это гнусаво, потому что из носа юноши лился кровавый ручей. Теперь тот не плакал, а был готов дать сдачи.

Коршун поднялся и спрятал нож.

– Парень, как тебе это удалось?

– Мне бы самому понять.

Юный Дарсиа, чуть придя в себя, удивленно выпучил глаза:

– Хаку?!

– Парень, – вновь повторил изуродованный страж, скрыв потрясение за маской невозмутимости. – Если повторишь это еще раз, выпивка за мой счет.

Второй раз этот фокус удался без особых усилий. Отряд становился все больше. Сначала они нашли Фойза и внедалёкого Камили, вытащили Салари из комнаты служанок, а после кинулись на поиски оставшихся трех товарищей. К сожалению, их пришлось брать силой. Завидев на крепостной стене незваных гостей, Келль, будучи вспыльчивым по своей природе, ринулся к ним навстречу, приготовившись пустить в ход двуручный меч. Однако «вспышка осознания» быстро привела всех в чувства.

– Как я скучала! – смуглокожая Мхаири повисла на шее Хаку, только ее затуманенный взор прояснился. – Ты вернулся!

Все вокруг дружно загоготали, горячо приветствуя друг друга, будто не виделись целую вечность. Всё напоминало сон, настолько сладкий, что его не хотелось покидать. Компания в сборе – не хватало только Присциллы и ее дракона. Но даже во сне кошмары имеют место: под странный рокочущий гул одна из башен императорского дворца подозрительно наклонилась, приковав к себе взгляды множества горожан со всей округи. Трещины побежали по ней паутиной от основания до самой крыши, перекинулись на нижние этажи императорской обители, а затем все обрушилось под испуганные крики городских обывателей.

В воздухе повисло напряжение. От руин левого крыла дворца вздымался дым, черной копотью заслоняя небо. На улицах под крепостной стеной нарастала паника. Засуетилась стража.

– Поспорим, что там Присцилла? – оскалился старый Коршун, потирая ладони.

– Идиоты! – Хаку обвел всех решительным взглядом. – Мы должны вытащить её оттуда!

Сдавленная боль в груди. Пыль и камни. Беспросветная темнота. Не продохнуть. Меня чем-то придавило. Пытаясь подняться, я закашлялась. Судя по звуку, сверху продолжали сыпаться обломки, а земля не могла унять дрожь. Каменная глыба с грохотом соскользнула с моей спины.

– Присцилла, – услышала я знакомый голос, и в ту же секунду мрак разогнало светом. Пламя вспыхнуло в руке Сола, подобно яркому факелу. Среди темноты я видела только его встревоженное и перепачканное лицо, украшенное кровавым подтеком.

– Где мы? – Он помог мне подняться. Тело ломило от боли – я чувствовала каждую мышцу, поврежденную в падении. Все не могла отдышаться и разогнуть спину. Повезло еще, что после встречи с разверзшейся преисподней, которую учинил Салазар, я вообще могла стоять на ногах.

– Под завалами в подземелье, – подумав, сказал маг. – Далеко пришлось падать.

Какой-то странный запах ударил в ноздри. В воздухе помимо удушливой извести витало что-то еще. Мерзкое и страшно знакомое. Кровь.