Макс Ридли Кроу - Дневники Химеры

– Может, дата рождения или смерти какого-нибудь магистра?

– Возможно, – Алекс осматривал стены на предмет возможных зацепок. – Но кого? Только официально известных почти сотня, я не говорю о тех, чьи имена не значатся в доступных простому обывателю источниках.

– А если Святого Иоанна? Они же в честь него собрали орден.

Алекс протер кирпич с печатью, но остался разочарован. Ничего, кроме такого же клейма, как и повсюду. Он обернулся к Нике:

– Не спрашивай меня. Спрашивай себя. Сейчас никто лучше не сможет ответить.

Она громко фыркнула и раздраженно прорычала:

– Ну конечно! Кто крайний? Ника! «Сделай все сама, постарайся, мы на тебя рассчитываем. А мы посидим пока в сторонке. На наша это задача – в чужих кодах колупаться».

Алекс должен был рассердиться, прочесть целую лекцию нравоучений, но вместо этого усмехнулся и с сожалением покачал головой.

– Как ты думаешь, почему Колин не пошел сюда?

– Потому что этот ботаник боится нырять, – буркнула Ника, прислонившись к стене.

– Этот «ботаник» метко стреляет с двух рук, он побывал в Ираке и выбрался из плена, не навредив никому из тех, кто держал его в неволе и грозился убить. Колин занимается скалолазанием, катается на сноуборде и занимается сёрфингом. Неужели ты думаешь, что его и впрямь смутила возможность намочить прическу?

Ника неопределенно хмыкнула. До сих пор она и вовсе не связывала образ ехидного всезнайки-электронщика с его ролью в ордене.

– Я мог бы дождаться, пока Сэб накачают анестезией и прийти сюда с ней. У них обоих такой опыт взлома любых замков, что и представить трудно. Но это бы все не имело никакого смысла, – Алекс сел на верхнюю ступеньку и посмотрел на черную воду. Луч фонаря пронзил ее как стрела. – Правда в том, что только ты можешь узнать код. Инстинкты и навыки Лорин дают тебе универсальный ключ, и никто другой не сумел бы им воспользоваться.

– Тебе легко говорить, – буркнула Ника, – что у тебя есть-то, кроме ордена?

Она поздно поняла, что сболтнула лишнего. Алекс резко отвернулся. Глядя на его спину, Ника с сожалением думала, как сильно ранила его неосторожными словами. Она собиралась извиниться, как вдруг Алекс поднялся, развернулся и придвинулся к ней слишком близко, чтобы это выглядело естественно. Ника опустила голову, и луч фонарика скользнул по блестящему лезвию. Она не успела даже вскрикнуть, как оказалась вмята в стену, а перед ее лицом возник узкий клинок ножа.

– У меня нет времени, – прорычал Алекс ей на ухо. – Дай мне ключ. Сейчас!

– Ты спятил, – выдохнула она почти беззвучно. Его лицо было над ней, фонарик слепил, и она не видела ничего, кроме его безумных глаз. – Отпусти!

– Открой дверь!

– Нет!

Как он не понимает? Она не может, просто не может!

– Сэб порезали из-за тебя. Ты нужна тамплиерам и Созидателям, для нас ты только лишний груз. Избавиться от тебя – самое разумное. Это давно нужно было сделать, еще тогда, в клубе!

В нос ударил запах гари и плавящегося пластика. В ушах звенело осколками разбитое стекло.

– Нет, это неправда, – простонала Ника.

– И теперь я всем окажу услугу, если…

Он коротко замахнулся.

Спасительная тьма окутала ее, укрывая от фатального удара.

– Здесь же их тысячи! – воскликнула юная Лорин, входя в архив.

Повсюду вокруг – у стен, на полках под потолком, в комодах и потайных ящиках – лежали свитки, тетради, тубусы, на бумаге и коже, дереве и керамике. Бесконечное количество рукописей.

– Здесь их меньше полусотни, не преувеличивай, – Харди зашел следом и поставил газовую лампу на стол. – А теперь подсоби. Мне нужно отыскать корабельный журнал. Он где-то на поверхности, я совсем недавно его перечитывал.

Лорин огляделась по сторонам. Ей всегда удавалось найти нужную вещь, даже если ее потеряла не она, и даже если сама девочка никогда прежде не видела пропажу.

– Не знаю, – протянула она неохотно. Они слишком долго добирались по жаре из Константинополя. Местные мужчины глаз с нее не сводили, но их внимание не льстило, а пугало. Женщин она не встречала вовсе. – Я не вижу ничего подобного.

Харди не двигался с места. Он не собирался облегчать ей работу, зная, что ученица не старается в полную силу. Она ленилась, и за лень часто оставалась без десерта.

Лорин прошла вдоль захламленного коридора, подобрав подол юбки, который все равно цеплял стопки. Воздух был затхлый, пахло водорослями и пылью. Чтобы добраться в хранилище, им пришлось плыть на лодке. Проход в пещеру почти полностью затоплен, еще немного, и так просто сюда уже не добраться. А Харди говорит, что во время прилива попасть в хранилище можно только в водолазном костюме.

– Нашла! – Лорин подхватила из середины стопки кожаный переплет. Все, что лежало на журнале, рассыпалось, увлекая за собой соседние стопки.

– Тысяча чертей! Ты мое проклятье! Глупая девчонка! – Харди кинулся собирать рассыпавшиеся страницы архива, а Лорин, устроившись ближе к лампе, открыла свою находку и прочла первые строки.

Она не могла поверить тому, что видит. Не слушая проклятья Харди, она разложила журнал на столе и принялась его листать. Когда внезапно страницы накрыла мужская ладонь, она испуганно ахнула от неожиданности и подняла глаза на своего учителя. Он больше не выглядел забавно рассерженным, как нянька, чьи воспитанники расшалились. Его взгляд был суровым и не сулил ничего хорошего.

– «Летучий голландец», – не то спросила, не то сама себе ответила Лорин. – Как такое возможно? Это же миф.

– Кто определяет, что есть миф, а что реальность? – спросил он, закрывая журнал и пряча его под мышку.

– Этот трюк у тебя не пройдет! Нельзя спутать правду и вымысел. Правда всегда одна!

Вдруг Харди отпустил ей хлесткую пощечину. Девочка едва не потеряла равновесие. Она вскрикнула от боли и обиды и схватилась за горящую щеку.

– За что?!

– Пощечина – это больно? – спросил Харди как ни в чем не бывало.

– Разумеется! – со злостью и недоумением воскликнула она.

– А вот и неправда, – пожал плечами мужчина. – Мне ничуть не больно.

– Так это ж ты меня ударил!

– О! – Харди поднял палец вверх. – Значит, неправда, что пощечина – это больно.

Лорин открыла рот, чтобы возразить, закрыла его, снова открыла, не зная, что сказать. Он был неправ, категорически неправ, но как это доказать?!

– Сейчас ты увидела пример правды и лжи. Это всего лишь два противоположных взгляда на один и тот же объект. Другое дело – истина. В нашем уроке это всего лишь пощечина, но на деле истина – столь сложна и проста одновременно, что не каждый человеческий разум способен ее принять. Для ограниченного понимания она губительна.

Лорин шмыгнула носом. Ей все еще было больно, но обида понемногу отступала, ее сменяло любопытство.