Мишель Вико - Отражение зла

И если для демона Дааку с появлением шершней всё ещё только начиналось, фигурально выражаясь – открывалась новая страница его жизни, то для колдуна Идзивару переход к новым делам или же возвращение к другим старым, до сего дня на время отложенным, коих было ещё не мало, только-только намечался.

«Давненько я не был в собственном саду», – подумал колдун Идзивару, выходя из дворца, чтобы немного развеяться на свежем воздухе.

Мысль о прогулке, пришла к нему не случайно. От одного дела, он собирался перейти к другому, только не какому-нибудь новому, а к одному из прежних дел, оставить которое ему пришлось из-за проблемы с демоном Дааку. Во всяком случае, любимый сад нужен был ему сейчас, как раз для того, чтобы всё хорошо обдумать, немного отдохнуть и настроиться на дальнейшие свои дела.

Я уже упоминал вам уважаемый читатель, что колдун Идзивару использовал спокойные прогулки по саду для размышлений, когда ему требовалась особо подходящая обстановка, и сегодня он отправился на лоно природы, как раз для привидения собственных мыслей из хаотичного состояния, в состояние равновесия, в состояние глубокой гармонии, позволявшей старому колдуну настраиваться на принятие необходимых решений. Плавное, шаг за шагом передвижение по дорожкам сада, мимо многочисленных каменных скульптур ласкавших взор старого колдуна, каждый раз способствовало возникновению хорошего душевного настроения.

Так и хочется сказать «творческого настроения», потому что в эти минуты, злой колдун Идзивару и вправду уподоблялся гениальному творцу. Только результат творчества был, как бы это вернее выразиться – больше похож, к примеру, на идеи капризного палача, намеревавшегося новыми задумками и репутацию профессии поднять на более качественный уровень, и заодно разнообразить опостылевшие ему за многие годы верной службы, методы своей работы, чем, безусловно, полагал лишний раз сильнее запугать любую будущую жертву из числа тех, что ему потом приведут.

Разница сравнения была лишь в том, что каждую свою жертву, колдун Идзивару ловил сам. В остальном, не касаясь мелочей, многое было, схоже.

Итак, продолжая неспешную прогулку по собственному саду, колдун Идзивару обдумывал сейчас, как ему быть с Такехико и Сузуме. О том, как их поймать, он уже решал раньше, и не придя к точному плану, собрался действовать по обстановке. И если процесс поимки людей допускал разные варианты, то какую судьбу уготовить бывшим слугам своей сестры, старый колдун хотел знать ещё до встречи с ними. Виновницей нетерпеливости, я имею в виду желание колдуна Идзивару, заранее знать какая участь больше всего сгодиться для людей, была его родная сестра, которая своим появлением, случись такое, не дала бы ему времени на долгое раздумье. Демона Дааку по известным причинам, он временно снял со счетов, правда, не так чтобы уж совсем не думать о нём.

Сделав один круг по саду, колдун Идзивару остановился перед большой беседкой, которую окружали всё те же каменные скульптуры. Эта беседка была его любимым местом в саду, а поэтому и скульптуры были здесь подобраны с большей тщательностью, составляя собой композицию из людских образов.

– А вот, пожалуй, и подходящее место для твоих бывших слуг, уважаемая сестра, – проговорил колдун Идзивару, оглядывая скульптуры вокруг беседки, где в общей композиции, ещё были пустые постаменты. Как уже говорилось, сюда не ставили что попало, а поэтому композиция заполнялась крайне медленно.

– Я буду приходить в эту беседку отдыхать, и скульптуры сбежавших от тебя слуг, сестра моя, будут напоминать мне, что из нас двоих, я всё же оказался умнее.

Сказав эти слова, колдун Идзивару отправился во дворец, намереваясь разузнать, где сейчас находятся люди. Теперь, когда в общих чертах всё было придумано, поиск Такехико и Сузуме, стал последней отсутствующей гранью, для продолжения брошенного дела к которому вновь вернулся старый колдун.

Искать Такехико и его друга, колдун Идзивару стал в пределах собственных владений, прекрасно понимая, что в иных местах, любой другой колдун, обнаружив применённое им колдовство, непременно сильно насторожиться, что может повредить всему делу, а если тот колдун ещё окажется и могущественнее, то вообще тогда любые попытки поймать людей, могут оказаться безрезультатными.

Думая об этом, колдун Идзивару, прежде всего, опасался привлечь внимание Хакару, чьё знакомство с Такехико и Сузуме, ему не нравилось больше всего. И именно из-за Хакару, старый колдун ограничился просмотром одних только своих владений, не посмев нарушить чужих границ даже колдовским взглядом. А поэтому, бегло взглянув при помощи заклинания «Всевидящее Око», на территорию своих владений, и нигде не обнаружив присутствия людей, колдун Идзивару отправился в комнату Цветущей Печали.

– Что угодно моему господину? – спросил Сэцунаи, склонившись перед колдуном Идзивару, когда тот появился в его комнате.

– Немедленно отправляйся к Белой горе и оставайся там до тех пор, пока не дождёшься, появления Такехико, образ которого ты видел и думаю, ещё не забыл! С ним будет ещё его приятель. Как только их увидишь, сразу же поставишь меня в известность! После этого постарайся не потерять людей из виду.

– Прикажете познакомиться с ними, господин?

– Правильно говоришь. Они тебя не знают, и поэтому твоё знакомство с ними делу не повредит. Знакомься!

– Будет исполнено господин.

– Ступай, – обронил последнее слово колдун Идзивару, и не глядя на Сэцунаи, вышел из комнаты Цветущей Печали.

Теперь только оставалось ждать. А в том, что люди непременно придут к нему и скорее всего именно со стороны Белой горы, колдун Идзивару даже не сомневался. И так уж, совсем на всякий случай, пребывая в своём дворце, то в одних покоях, то в других, томясь в ожидании появления Такехико и Сузуме, старый колдун всё же время от времени, проверял с помощью заклинания «Всевидящего Ока», остальные подступы к берегам Золотого озера.

Ну а что же происходило возле Белой горы, когда туда прямо из своей комнаты Цветущей Печали переместился старик Сэцунаи?

Рядом с ним, ничего, предоставив ему возможность начать выполнение приказа своего господина. А вот чуть поодаль, там, где густые заросли лесной растительности не позволили постороннему глазу заметить возникновение людей, появились Такехико и Сузуме.

– Мне это приснилось или же мы действительно только что были воробьями? – спросил Сузуме у своего друга, после того как они, спустя полчаса после встречи с колдуньей Акаи, опять появились неподалёку от Белой горы.

– Я сам хотел спросить тебя об этом, – ответил Такехико, медленно ощупывая себя руками.