Морган Райс - Власть королев

«Зачем вам наш народ на вашем собрании?», – спросила Гвен. «Особенно при свете дня».

Гонец, все ещё задыхаясь, замотал головой.

«Вопрос касается всех нас, моя госпожа. Пожалуйста, пока вы не ушли, спуститесь к нам».

Он развернулся и побежал обратно, а Гвен осталась стоять в крайнем недоумении.

«Что им может быть нужно?» – спросила она. «Они умоляли нас никогда не показываться до наступления темноты».

«Возможно, они хотят просить нас уйти?» – предположил Годфри.

Гвен посмотрела на удалявшегося гонца и медленно покачала головой.

«Нет, – сказала она, – боюсь, тут что-то намного хуже».

Годфри, Кендрик, Гвендолин и большая группа членов Кольца вышли из пещеры и начали спускаться с горы, прижимаясь к склону, чтобы не поскользнуться и не быть замеченными. Когда они приблизились к деревне, то увидели сотни селян толпящихся на центральной площади, и даже на расстоянии уловили хаос среди них. Все они выглядели очень озабоченными, будто случилось что-то ужасное.

Когда процессия Гвен вошла в деревню, в центре толпы Годфри разглядел мальчика – брата Сандары по имени Дариус, а рядом с ними, как он понял, была его девушка – он слышал, как её называли Лоти. Эти двое стояли перед старейшинами, и девушка выглядела расстроенной. Годфри гадал, что они могли натворить.

Годфри, Гвен и остальные подошли как раз тогда, когда те молча стояли в центре толпы.

«Но зачем ты его убила?» – раздался осуждающий, исполненный паники голос. Годфри увидел, что кричала женщина, стоявшая рядом со старейшинами – мать Лоти, судя по всему. «Мы что, ничему тебя не научили? Как ты могла так себя повести?»

«Я не хотела этого», – сказала Лоти. «Я просто отреагировала. Моего брата били кнутом».

«И что?!» – заорал на неё вождь Бокбу. «Нас всех бьют кнутом каждый день. Но не один из нас не глуп настолько, чтобы давать отпор, а тем более – убивать кого-то. Ты навлекла смерть на всех нас. На каждого».

«А что на счёт Империи?» – воскликнул Дариус в её защиту. «Они не нарушили правила?»

Селяне разом умолкли и перевели взгляд на него.

«У них власть», – сказал один из старейшин. «Они и устанавливают правила».

«А почему власть должна быть у них?» – спросил Дариус. «Только потому, что их больше?»

Бокбу покачал головой.

«Ты сегодня очень глупо поступила, Лоти. Очень-очень глупо. Ты дала волю страстям, и это было опрометчиво. Это навсегда изменит судьбу нашей деревни. Скоро они придут сюда. И не один человек – сотни, а то и тысячи. Они придут с оружием и в доспехах. И убьют нас всех».

«Мне жаль», – сказала Лоти громко и смело, чтобы все слышали. «Но и не жаль, одновременно. Я бы сделала это ещё раз ради своего брата».

Толпа возмущённо ахнула, а отец Лои вышел вперёд и дал ей пощёчину.

«Я сожалею о том, что ты у меня родилась», – сказал он, гневно глядя на неё.

Отец Лоти перевёл взгляд на Дариуса, и гримаса удивления и ярости исказила его лицо, когда тот посмел посмотреть ему прямо в глаза».

«Не смейте её трогать», – пригрозил Дариус.

«Ты, маленький ублюдок, – сказал отец, – тебя за это могут повесить. Не смей проявлять неуважение к старейшине».

«Тогда вещайте», – ответил Дариус.

Отец Лоти посмотрел на него, взбешённый, но отступил, когда Дариус наконец-то отвёл глаза.

Лоти незаметно взяла Дариуса за руку, и Годфри увидел, как тот сжал её руку в ответ, давая знать, что он был за неё.

«Всё это сейчас не важно», – сказал Бокбу, и все прислушались. «Важно, что нам теперь делать».

Жители деревни переглядывались между собой в напряжённом молчании, и Годфри, наблюдая за ним, был поражен произошедшей в них перемене. Очевидно, что новые обстоятельства меняли всё. Конечно, теперь было не самое удачное время для Гвен и её людей, чтобы просто уйти. Но и остаться было бы самоубийством.

«Выдать девчонку!» – крикнул один из селян.

Несколько других негромко его поддержали.

«Отвести её в Волусию и сдать!», – добавил мужчина. «Может, они примут её в качестве подношения и оставят нас в покое!»

На этот раз послышалось больше одобрительных голосов, но недостаточно.

«Вы её не тронете!» – выкрикнул брат Лоти, Лок. «Иначе будете иметь дело со мной!»

«И со мной!» – поддержал его Дариус.

Селяне презрительно рассмеялись.

«И что же могут сделать калека и патлатый мальчишка, чтобы нам помешать?!»

На одном краю толпы хохотали особенно громко, и Годфри крепче ухватился за меч, гадая, когда начнётся драка.

«Хватит!» – крикнул Бокбу. «Вы что, не видите, что снами сделала Империя? Мы уже противостоим друг другу, вместо того, чтобы противостоять им! Мы стали совсем как они».

Толпа утихла, и селяне пристыжённо опустили головы.

«Нет!» – продолжил Бокбу. «Мы будем готовиться к обороне. Нам в любом случае умирать, так что мы умрём сражаясь. Займём позиции и нападём, когда они приблизятся».

«С чем?» – выкрикнул один из старейшин. «С деревянными мечами?»

«У нас есть копья с острыми наконечниками», – возразил Бокбу.

«А у них – стальные латы», – парировал старейшина. «Что им твои деревянные копья?»

«Мы не должны драться!» – вторил ему другой старейшина. «Дождёмся их прихода и будем просить о пощаде. Может, они смилуются над нами. В конце концов, им нужно, чтобы кто-то работал».

Среди селян разгорелась ожесточённый спор, и поднялся хаос, в котором мужчины и женщины просто кричали друг на друга. Годфри смотрел на них, поражённый, дивясь тем, как быстро всё сломалось.

Наблюдая за спором Годфри почувствовал, как в нём зарождается что-то, что он не в силах сдерживать – его осенило решение. И так было всю его жизнь – если какая-то идея приходила ему в голову, он не мог её игнорировать. Его прямо распирало изнутри, и ему срочно нужно было поделиться с остальными. Он не мог промолчать, даже если пытался.

Ноги сами вынесли Годфри в центр площади. Он оказался в окружении густой толпы, вскочил на камень повыше, замахал руками и закричал:

«Подождите!» Голос его прозвучал громогласно, исходя из глубины его большого живота, и странным образом стал похож на голос его отца, короля.

Жители деревни от неожиданности прекратили ругань, и стали разглядывать этого светлокожего пузатого пришельца, который требовал их внимания. Гвендолин и её спутники удивились его внезапной выходке ничуть не меньше. Он был точно не из воинов, но почему-то хотел взять слово.

«У меня есть другая идея!» – закричал Годфри.

Все взгляды были прикованы к нему.

«По моему опыту, любого человека можно купить, если предложить достаточно высокую цену. А армии состоят из людей»

Никто не понимал, к чему он клонит.

«Золото говорит на всех языках мира, в любой стране», – продолжил Годфри. «И у меня его достаточно. Достаточно золота, чтобы купить любую армию».