Ян Бадевский - Клинки Преддверья

Мгновение.

Жнец вытянул вперед идею руки, держащей длинную косу. Широкое лезвие, изогнувшись полумесяцем, серебрилось в лунном сиянии. Контуры твари поплыли – она устремилась к человеку, пожирая ночь, ветер и заросшую травой брусчатку.

В эту же секунду Гримлиэль атаковал.

Коэн увидел светящиеся символы. Еще одни письмена забытых рас, взятые на вооружение могучим стариком. Символы растягивались, расширялись, вплетались в ткань мироздания и тоже меняли окружающее. Волна изменений коснулась жнеца, и тварь в страхе отшатнулась. Контуры тьмы стабилизировались. Коэн не стал медлить и полагаться на своего соратника. В жнеца полетел огненный шар. Простенькое заклинание, вызывающее лишь ухмылку на лице опытного боевого мага. Огонь поражает жнецов лишь в те краткие отрезки времени, когда эти существа не двигаются, не живут в своих многомерных глубинах. Как сейчас.

Тьма вспыхнула.

Жнец корчился в беззвучных судорогах, выгорая изнутри. Самое удивительное – балахон продолжал отражать все вокруг, пока его хозяин отходил в мир иной. Коса глухо звякнула, падая на камни. Фигура начала сдуваться, проваливаться в самое себя.

Вскоре жнец перестал существовать.

Балахон упал к ногам Коэна, превратившись в растекшееся зеркало. Нет, не зеркало. Посредник склонился, тронул инопланетную ткань пальцем. И понял, что перед ним – вода.

Всего лишь вода.

– Нужно проверить посты, – сказал Гримлиэль. – И другие расчеты.

Коэн выпрямился.

– Ты прав.

Но осуществить свой замысел маги не успели. Где-то на стене раздался истошный вопль:

– Летят!

Коэн оторвался от созерцания лужи. И увидел над степью черные силуэты.

Тандрадианцы.

Типр спал.

Отгремели страшные битвы, отшумели перепончатые крылья над гостеприимной некогда бухтой. После бойни, учиненной чужаками, уцелели немногие – сейчас они прятались по саманным домишкам, боясь выглянуть в окно. Захватчики оставили в городе небольшой гарнизон и двинулись дальше. Чужаки спешили в Стаф, принадлежащий ярлу Северного Альянса. Откуда пришли эти люди и нелюди? Никто не знал. В подворотнях звучала чужая речь. Никто так не разговаривает. Ни на Тверди, ни на Облаках.

Даже мастер ножей не смог уберечь город.

Типр испокон веков был торговым поселением. Мирным и процветающим. Дружина тут слабенькая. Да и кому вздумается нападать на земли, находящиеся под протекторатом Трордора? Типр разрастался. Улицы затягивались булыжными мостовыми, саманные дома сносились, а вместо них возводились добротные кирпичные особняки – с колоннами, водостоками, балконами и черепичными крышами. Местные купальни оделись в мрамор, сюда стали приезжать столичные вельможи, решившие подправить здоровье. На площадях появились фонтаны и скамейки. Зацвели сады. Захудалое поселение начало превращаться в значимый торговый центр и респектабельный курорт.

А потом пришли захватчики. Перебили ополчение магистрата, потопили боевые корабли, стоявшие на рейде. Вырезали всех, кто был способен поднять меч. Обрушились на Храм Демиургов. И так же внезапно исчезли. Несметная армия, пираты не смогли бы собрать столько кораблей и браннеров.

Едва жители Типра оправились от вторжения, как распахнулись Двери. Это уж ни в какие ворота, как говаривали старожилы. Дверям положено открываться на Облаках. Не к добру такие вещи.

Но Двери открылись.

Сначала – у Колонны Феодосия, вросшей в землю неподалеку от Храма Демиургов. Потом – у Заброшенных верфей, там, где с незапамятных времен высилась Башня магов. И, наконец, в Безветренной гавани. Да-да, прямо на воде.

Три Двери.

Горожане приготовились встретить свою погибель. Но чудовища и орды врагов решили не наводнять Типр. Из Внемирья явились иные существа.

Возле Колонны Феодосия портал начал выплевывать воинов, не похожих на людей. Гибких, высоких и хрупких на вид. Вместе с ними шел человек, подозрительно смахивающий на мастера ножей. Знающие люди заявили, что за этим странным мужиком неотступно следует полярный рлок. А рлоки, как известно, подчиняются только стражам Храмов.

Над Заброшенными верфями появились штуковины, похожие на браннеров. Кто-то вспомнил, что такие воздушные суда называются дирижаблями. Этих аппаратов было много – около сотни. Огромные, с вращающимися лопастями. Боевые, судя по всему.

В гавань хлынули корабли. Один из них протаранил судно захватчиков. Пустившихся вплавь моряков перебили лучники-иномиряне. Оставленный Посторонними гарнизон попытался дать отпор чужакам, но из этого ничего не вышло. Мастер ножей и гибкие бойцы моментально перебили всех, кому хватило ума вступить в сражение.

Все это произошло на рассвете.

К полудню Типр перешел в другие руки. А суда продолжали прибывать в гавань. Уцелевшие горожане не знали, радоваться им или горевать. Что это за пришельцы? Почему они воюют с теми, кто захватил Типр? Что им всем нужно?

Никто не знал ответов.

Странная армия выходила из Дверей, заполняя улицы, площади и парки. Дирижабли грозно висели над верфями. Корабли заняли практически всю гавань. Так продолжалось несколько дней. Потом в тавернах возникла новая тема для пересудов. Вроде бы войска Септена обложили Устой, взяли его штурмом и вернули себе контроль над Рузом. Это означало, что чужаки не смогут покинуть Срединное море, не вступив в сражение с имперской армией.

Вскоре начали происходить неслыханные вещи, но типрцы перестали чему-либо удивляться. Из Трольма явились отряды Альянса – оказывается, Трордор теперь дружил с северянами. Войско разбило лагерь в эвкалиптовой роще. Бьольв, предводитель северян, не спешил что-либо предпринимать. Он ждал. И дождался.

Утром следующего дня из города выдвинулся необычный отряд всадников. Ехали пришельцы не на лошадях, а на массивных косматых зверях с острыми рогами. Звери были закованы в броню, а в седлах держалось по двое седоков. Чужаки оказались иномирянами – теми, кто накануне захватил Типр, явившись из распахнутых Дверей.

Нелюди .

Высокие воины, в которых кое-кто признал дзуаров – полумифических бойцов, редко заглядывавших не то что на Твердь, даже на Облака.

Итак, всадники были дзуарами.

Все, кроме одного.

Этот носил одежду мастера ножей, ехал в паре с невысоким дзуаром на косматой твари. И его неотступно сопровождал рлок.

Человека звали Ольгердом.

Достигнув рощи, всадники спешились. Ольгерд и его спутник слезли с неведомых ездовых животных и неспешно зашагали вперед. Строй вооруженных северян, готовых ко всему, расступился, выпуская для переговоров своего конунга. Бьольв, одетый в легкую кольчугу и льняные шаровары, направился к переговорщикам. В левой руке конунг держал щит, в правой – копье. Лысая голова Бьольва была усеяна защитными рунами, борода заплетена в две косички.