Джей Эм - Убийца теней

Но первый священник сделал ещё одно волевое усилие, и красное свечение исчезло. Воллет возвратил себе человеческий облик. По его искажённому, покрытому потом лицу было видно, какого труда ему стоит сопротивляться притяжению зверя.

Несколько раз повторялось это: Воллет-человек то почти исчезал, то вырывался из-под власти ларва. Ярла и Лорк, наблюдая борьбу двух сущностей, человеческой и звериной – на самом деле, конечно, не звериной, а много худшей, – чувствовали невольный страх. Не обычный, побуждающий спасаться, но почти что благоговейный – такой страх вызывают созерцаемые издалека природные катастрофы вроде обвала в горах или взрыва огненной горы. И казалось уже, никогда не закончится это противостояние.

Но, в очередной раз приняв вид человека, чему предшествовало почти полное истаивание, Воллет с воплем, в котором смешались рычание хищника и стон гибнущей души, рванулся к окну, прочь от ларва, и прыгнул. Звон стекла, крик – уже самый обыкновенный человеческий крик, который не может сдержать падающий с большой высоты, утонули в раскатах грома.

И вот теперь ларв, помедлив лишь мгновение, обернулся к двум людям, стоящим на пороге. Он не забыл об их присутствии. Ему, утомлённому борьбой, как никогда требовались свежие силы. И страх жертвы был для него самой подходящей пищей. Ларв прыгнул, но ещё раньше Ярла выстрелила. Стрела угодила твари точно в грудь. Следом полетел метательный нож – уже ненужный, исключительно для «перестраховки».

Ларв с грохотом рухнул на пол. Прежде чем его тело потеряло подобие плоти и исчезло, Ярла успела достать из кошеля новый кристалл-ловец.

К разбитому окну Ярла и Лорк бросились одновременно. Далеко внизу, на тёмной земле, смутно чернело что-то неподвижное. Молния на миг высветила человеческую фигуру.

– Там грядка цветочная, – сказал Лорк. – Может, он…

Ярла сомневалась, что есть шанс чем-то помочь Воллету. Башня высокая, и слишком уж в неестественном положении он лежит. Но можно ведь и ошибиться… Если он всё-таки жив, придётся оказать ему помощь, настолько, насколько это в их силах. Некоторым людям совсем не хочется помогать – но сумеречные охотники на стороне людей, и с этим не поделаешь ничего.

– Пойдём, посмотрим, – откликнулась Ярла.

Покидая библиотеку, они решили ничего не трогать. Оплывающие свечи, догорающие светильники, куча золы в жаровне – пусть всё это остаётся, как есть. Только осколки кристалла Ярла собрала. Хотя вряд ли кто-то признал бы в них то, чем они были в действительности, разве что другой видун. А для остальных – стёклышки битые и ничего больше.

Когда выскочили из подсобного дома, Ярла входную дверь предусмотрительно с помощью отмычки заперла. А Лорк опередил её, к месту падения Воллета побежал. Здесь действительно была цветочная грядка, но первый священник упал шеей на каменный бордюр. Ярла, подойдя, взяла в руки его запястье, но никакого движения не ощутила.

Что ж, самое главное – вопрос жизни и смерти – решён. Теперь – другое. Ярла замерла, прислушиваясь. Но никаких признаков переполоха в обители слышно не было. Яростная гроза сделала своё дело. Если братья сквозь раскаты грома и слышали что-то, наверное, решили, что это завывают левобережные духи.

Лорк чувствовал горькое разочарование. Смерть Воллета подействовала на него угнетающе, несмотря на то, что этот человек причинил ему немало зла. Такого конца никому не пожелаешь… Но ещё и другое означала гибель первого священника. Настоятельных просьб ускорить казнь Талвеона больше не будет, но и просьбы об освобождении не будет тоже. Исходящая от Воллета, такая просьба значила бы оправдание и свободу для философа. Талвеон обвинялся в отступничестве от двухбережной веры – защитное слово первого священника стало бы для него спасительным, судьи не нашлись бы, что возразить. Но не будет защитного слова.

Рассчитывать на то, что Воллет сможет победить своего зверя, что он изменится, обуздает внутреннюю тьму, станет другим, было глупо. Глупо и по-детски.

– Ну, ты хотя бы свою работу всё-таки сделала, – сказал Лорк. – И сделала всё, что могла, для Талвеона. Кто же виноват, что ничего не получилось…

Он медленно побрёл прочь от башни, не очень понимая, куда направляется. Ярла двинулась за ним.

Упоминание Лорка о Талвеоне с особенной яркостью напомнило ей об этом человеке, друге стихийный духов, не разделяющем мир на «плохое» и «хорошее», на сферу людей и враждебной им природы. О человеке с волей настолько сильной, что ни заключение, ни даже пытка не сломили её. Не только не сломили, но и не вызвали в нём ненависти к миру. Не разделяя мир, он любил его. Ярла и говорила себе, что один-единственный человек никогда не сможет по-настоящему изменить окружающую действительность к лучшему, но вопреки этим разумным скептическим доводам в Талвеоне для неё заключалась надежда. Надежда на будущее. На другое, новое будущее для всех.

Она посмотрела в небо, словно ожидая опять разглядеть там сильфа. Но Лоурела видно не было. Только утихомиривалось кипение туч, стихал дождь. Последняя молния сверкнула отдалённой вспышкой, последний гром прозвучал едва слышным ворчанием.

– Лорк, я сделала для Талвеона ещё не всё, – сказала Ярла.

– А что ещё можно сделать? Эти мысли о побеге…

– Нет, не то. – Ярла остановилась и глубоко вздохнула. – Надо разыграть спектакль… – да, который раз ей должна пригодиться отцовская наука актёрства. – Такой, в котором не будет стрел и ножей, а кое-что другое.

Лорк озадаченно посмотрел на неё.

– Может, попонятнее объяснишь?

– Нет, сейчас от этого избавь. Если у тебя есть свои предложения, с радостью выслушаю.

Лорк понял, что спорить с ней бесполезно.

– Значит, моя идея – единственная, – подвела итог Ярла.

– А я чем-то помочь могу?

– Это вряд ли. От тебя нужно прежде всего вот что: не поднимать шума из-за Воллета. Утром его всё равно найдут. Но мы с тобой о его падении должны… ничего не знать.

– Я не такой дурак, чтобы поднимать шум.

Лорк даже поёжился – мало ли что могут подумать, вдруг решат, что Воллет не сам убил себя? Конечно, маловероятно выбросить такого человека из окна или принудить к прыжку… Но и маленькая вероятность стать подозреваемым в убийстве Лорку не улыбалась.

– Дальше. Кто из ваших знает, что тебя заперли?

– Один брат, который меня в этот сарай отвёл.

Ярла поморщилась:

– Лучше бы Воллет сам закрыл тебя. Тогда ты сейчас мог бы спокойно вернуться к себе в келью. С другой стороны, хорошо, что он прилюдно, при всех тебя не обвинял…

– Наверное, подождать с этим собирался.

– Тебе где-нибудь укрыться нужно понадёжнее. Правда, в связи со смертью Воллета твоё исчезновение малость подозрительно будет выглядеть. Либо вернуться в сарай…