Борис Усенский - Берега Ахерона

Морозов еще раз посмотрел на Арвидаса и нахмурился. Сэр Арнольд все понял, закурил сигару и поморщился, когда Андрей Васильевич достал из мятой пачки крепкую египетскую папиросину.

— С Вашим другом что-то серьезное?

— Видите ли, сэр! Есть вещи, находящиеся несколько выше обычного понимания! — ответил Морозов, — Необходимо провести одну церемонию, но…

— Экзорцизм? — улыбнулся англичанин.

— Вроде этого! Вы достигли степеней тайного посвящения?

— Розенкрейцерской! — с гордостью ответил Арнольд, — Не на шхуне же проводить обряд? Моряки народ суеверный и нас не поймут, вздернут на рее или привяжут к якорю. Вы переходите на наш корабль, и мы проведем церемонию на одном из принцевых островов. После этого доставим в Стамбул, а там, на почтовом катере в Зонгулдак или куда угодно еще, вплоть до Трабзона.

— Спасибо за участие, но я должен посоветоваться с друзьями, — почти согласившись со столь заманчивым предложением, ответил Морозов и направился к Дроздову, который таки переспорил сержанта и с наслаждением дегустировал отменный шотландский виски.

— Саша! Ты не вышиб дух из нашего друга? — поинтересовался капитан.

— Нет! Просто поставил мозги на место, а то они у него набекрень! — весело ответил Дроздов, — Вот Джонни предлагает провести встречу по боксу! Как тебе мысль?

Морозов пересказывал суть предложений сэра Артура, а подполковник, не расставаясь с флягой виски, согласно кивал, посматривая в сторону англичанина.

— А этот жидяра нас не продаст? — засомневался Александр Михайлович, — Чего оскалился? Все масоны — жиды и ты вместе с ними, только не признаешься в этом!

— А вот за жида ответишь! — вспыхнул Морозов, — Что говорить сэру Арнольду?

— Переносим вещи и тело Арвидаса на английский корабль, а вечером устроим грандиозный бокс! — поигрывая флягой, сообщил Дроздов, обнимая сержанта своей лапищей, словно людоед жертву, — Джонни обещал мне показать бокс английских докеров!

Морозов махнул лейтенанту рукой, что все в порядке и принялся собирать скромные пожитки. Дроздов с помощью окончательно захмелевшего сержанта переместил литовца на носилки и презрительно посмотрел на золотой перстень на пальце друга.

Сильные волны с грохотом разбивались о скалистые берега, и камни стонали от ревевших потоков воды, моля Посейдона о пощаде. Небольшой скалистый островок Принцева архипелага помнил опальных ромейских императоров, хранил тепло ног аргонавтов и следы иных искателей приключений. У камней впереди вечность и они не обращали внимания на возню однодневок: властолюбивых язонов, страждущих принцев и белых эмигрантов.

Ринг устроили на небольшой ровной площадке с видневшимися остатками чего-то настолько древнего, что время давно стерло следы былого строения. Англичане весело шутили по поводу схватки, делали ставки и пили виски столько, сколько позволяла рыжая английская душа, а она позволяла таки многое. Вечно невозмутимые офицеры корабля стояли в стороне и обсуждали последние новости с греко-турецкого фронта.

— Интересно, сколько раундов продержится Ваш друг? — обратился сэр Арнольд к Морозову, который без особого восторга воспринял саму идею спортивного мордобоя.

— Зависит от крепости виски! — буркнул в ответ капитан, — Я попросил, чтобы сэр Алекс закончил этот балаган во втором, ну максимум в третьем раунде.

Англичанин усмехнулся и понимающе кивнул, взглянув на мускулистого, но оплывшего жирком здоровяка боцмана. Дроздов выглядел не впечатляюще и потому суетливый Джонни принимал ставки в пользу соотечественника, периодически косясь на сумасшедшего русского. Арвидас, словно на скамье амфитеатра, устроился на гладко отесанном камне и безразлично смотрел на разминавшихся боксеров.

— Как здоровье? — поинтересовался Морозов, — Кулаки господина подполковника весьма убедительны?

— Какие кулаки, Андрей Васильевич? — простонал Арвидас, — Совсем расклеился! Пора возвращаться в Вильнюс!

Соперники заняли места в углах ринга и рефери, коренастый шотландец, взмахнул рукой, давая сигнал к началу поединка.

— Билли, давай! — закричали матросы, видя, как боцман тяжело подходил к сопернику, закрыв лицо и живот кулаками.

Александр попытался обойти англичанина, но короткий правый сбоку прервал дыхание, и камни прыгнули навстречу. Публика взвыла от восторга, и в шапку Джонни посыпались фунты, а его помощник едва успевал записывать ставки.

— Я же говорил! — сочувственно комментировал сэр Арнольд, — Тем не менее! Джонни! Пятьдесят фунтов на мистера Алекса!

Пронырливый малый с готовностью принял ставку и виновато развел руками, показывая, что деньги по любому пропадут впустую. Едва рефери сосчитал до шести, Дроздов уже стоял на одном колене, готовясь на «девять» вскочить одним пружинистым движением, избегая клинча. Боцман был великолепен в ближнем бою, но в дальнем… Тяжеловат и годы твои не те, дружище англосакс! Дышишь тяжело, а вот… Скотина, твою…!

Билли резко ударил в ухо открытой перчаткой так, что в голове загудело. Вот так, оказывается, дерутся докеры, хулиганы и прочая шпана! Удары посыпались один за другим, и Дроздов согнулся в позе избиваемого боксера. Публика захлебывалась от восторга, ревела, словно плебс в Колизее и подобно тому же плебсу напивалась дешевым вином до полного непотребства. Дроздов тщательно уходил от схватки, стараясь не столько вымотать противника, сколько восстановить сбитое дыхание. Билли опять входил в ближний бой, намереваясь пересчитать ребра русского нахала, открыл на мгновение грудь и… Дроздов встретил англичанина прямым правым в грудь, а затем апперкотом сбросил на землю. Шотландец растерянно досчитал до девяти, посмотрел в лицо боцмана и разочарованно констатировал: «Аут!» Дроздов торжествующе указал большим пальцем правой руки вниз и победно поднял руки.

— Ваш друг ненормальный! — резюмировал Арнольд, — Ударов Билли еще никто не выдерживал!

Джонни трусцой подбежал к сэру Арнольду и, заискивающе глядя в глаза, протянул солидную кучку скомканных купюр.

— Это еще зачем? — брезгливо глядя на замусоленные деньги, поинтересовался лейтенант, — Мне не нужна эта мелочь!

— Но сэр! Здесь почти две сотни фунтов, — пролепетал Джонни.

— Поздравь от моего имени мистера Алекса и передай выигрыш ему! Сэр Эндрю! Идемте вглубь острова и решим наши вопросы!

— Арвидас! Не составите нам компанию? — сказал Морозов так, словно эта мысль возникла в голове только сейчас.

Мишрис согласно кивнул и так неуверенно поднялся, словно был изрядно навеселе. Темнота наступала быстро и ущербная Луна напоминала угасавшему дню, что пора бы и честь знать. За ближайшим холмом оказался еще один, а вот за ним… Пожалуй, трудно было найти место для церемонии удобнее этой ровной, окаймленной замшелыми камнями, площадки.