Вера Лейман - Дерево красной птицы. Пробуждение огня

– Хорошо, я вас опущу. Что же будет дальше? – деловито продолжил молодой министр. – Нарушив приказ государя, вы тайком проберетесь в племя мохэ. Вас непременно схватят, и тогда ваш отец и вся страна окажется в опасности. Представьте, какие требования выставят мохэ, имея такого заложника как вы?

– Я не могу… не могу отказаться от Кымлан… – прошептал Наун, бессильно опуская руки.

– Вы уже отказались от нее, когда вернулись в Когурё, оставив ее биться с мохесцами. Вы сделали свой выбор и готовы были смириться с ее смертью. Так что же изменилось сейчас?

– Она выжила и нуждается в моей помощи.

– Вы никому не можете помочь, если у вас нет силы. А сила – это власть.

Тяжелое молчание повисло в узком переулке.

– Что вы хотите этим сказать? – тихо спросил Наун. В свете факелов лицо министра выглядело устрашающе.

– Вы умны и прекрасно поняли, о чем я говорю, – кривая усмешка исказила обрамленные редкой растительностью губы. – Вы должны стать сильнее, чтобы защитить то, что вам дорого. А сейчас… идите к себе, пока Владыка не узнал о вашем сумасбродном поступке.

Наун колебался. Бушевавшие внутри чувства раздирали его на части, но самое главное, он понимал, что Ён Чанмун прав. Он ненавидел свою беспомощность и необходимость повиновения, которые должен проявлять как младший сын. Родившись принцем, он был никем. И его слово было пустым звуком.

– Что мне делать, министр? – он чувствовал себя опустошенным и растерянным. Трусливым, жалким и глубоко несчастным.

– Когда придет время, просто возьмите мою руку, и я позабочусь, чтобы вы получили все, чего пожелаете.

Бродя по тихому дворцу, Наун не переставал думать о том, что сказал ему министр Ён. Что он имел в виду? Получить власть? В королевской семье это значило только одно: стать Владыкой, но даже мысль об этом была равносильна измене. Старший принц Насэм давно был объявлен наследником престола, и Наун до сегодняшнего вечера не мог даже представить себя на его месте. Слишком это было невероятно. Хотя в истории Когурё и были случаи, когда младший сын становился Владыкой, но Наун никогда не считал себя достойным трона. И поэтому слова министра стали для него полной неожиданностью. Он не был мудр, как Насэм, не столь образован и, что греха таить, не умел владеть собой так, как это следовало Владыке. Ён Чанмун был прав: сегодняшним безрассудством принц едва не поставил под удар благополучие страны. Так почему же министр так сказал? Зачем бросил зерно сомнений в совсем не плодородную почву, ведь оно там никогда не прорастет. Если его хорошо не поливать…

Ночь была безлунной, небо с вечера затянули тяжелые облака, обещая пролиться дождем. В сумраке ночи Наун едва видел каменный мост, перекинутый через водоем возле покоев принцессы Ансоль. Погрузившись в свои переживания, он даже ни разу не навестил ее, не спросил, как она, не утешил, ведь Кымлан была важна и для нее.

Поднявшись на мост, он оперся на перила и уставился в черную воду, которая не отражала ничего, кроме тьмы в его душе. От пруда пахло тиной и илом.

– Она вернется, – нежный голос прозвучал совсем рядом, и теплая рука мягко легла на его плечо.

– Сестра! – Наун вздрогнул от неожиданности и повернулся к девушке. Он не слышал, как она подошла. Глаза привыкли к темноте, и в черноте ночи Наун различил блеск глаз и мягкую улыбку Ансоль. Принцесса была гордостью королевской семьи, величайшей драгоценностью, которую ни отец, ни братья не хотели никому отдавать. Красивая, тонкая, добрая, как нежная фея.

Ансоль встала рядом с братом, повторяя его позу и заглянула в непроглядную тьму маленького пруда.

– Ты знаешь Кымлан, она не сдастся просто так. Она же Избранная!

– Но в это никто не верит…

– Главное, чтобы верила она.

Наун посмотрел на тонкий профиль младшей сестры, погружаясь в далекие воспоминания, словно увязая ногами в илистом дне.

– …Братик, разреши мне поиграть с вами! – захныкала маленькая Ансоль, сердито топнув ножкой. Насэм и Наун бегали вокруг пруда с деревянными мечами и изображали великих полководцев, не обращая внимания на просьбы сестры. Несмотря на то, что все они были погодками, братья вели себя так, словно были гораздо старше своей семилетней сестры.

– Ты девчонка, тебе нельзя играть с нами! – Наун на секунду остановился и показал сестре язык.

– Это война! – важно выпрямив спину, заявил Насэм.

– Почему, братик? – совершенно искренне спросила Ансоль. Она была единственной девочкой в королевской семье, и ей очень не хватало подруг. Братья относились к ней свысока и постоянно дразнили, что отдадут ее в жены конюху, если будет себя плохо вести. После этого принцесса обычно плакала и убегала, но в этот раз не успела, потому что услышала незнакомый звонкий голосок:

– Глупый мальчишка, думаешь девочки не могут играть в войну? –    чужая девочка, примерно одного возраста с Ансоль спрыгнула с дерева. Она была одета в некогда красивое шелковое платьице, которое сейчас было перепачкано грязью и зелеными следами от травы. На розовых башмачках налипли комья влажной земли.

– Кто ты такая, замарашка? – высокомерно вскинул голову Наун, однако не отвернулся, а продолжил с интересом рассматривать незнакомку. Он привык к повиновению сестры, и его удивила дерзость какой-то девчонки.

– А ты? – в тон ему ответила девочка, бесстрашно надвигаясь на принца.

– Я… Да ты хоть знаешь, кто я! – вспыхнул Наун, пораженный такой наглостью. – Я принц!

Вероятно, он ожидал, что это заявление произведет эффект, но девочка лишь усмехнулась и подошла к нему почти вплотную.

– Спорим, я смогу победить тебя на мечах? – она хитро прищурилась, глядя на обескураженное лицо мальчика.

– Ты? Кто ты такая, чтобы… – от возмущения, он не мог подобрать слов.

– Если выиграю я, то ты больше не будешь обижать сестру, – она не спрашивала, а утверждала.

– Негодная девчонка, ты не знаешь своего места! – на щеках Науна выступили красные пятна.

Девочка еще раз усмехнулась и ловким движением выбила у него из рук деревянный меч, который отлетел в сторону. Не успев среагировать, принц смешно открыл от удивления рот. Стоя истуканом, он наблюдал, как его соперница поднимает оружие с земли и с видом победителя идет к нему.

– Ты такой глупый! Еще называешь себя принцем! – с этими словами девчонка звонко стукнула его по лбу деревянным кончиком. Потрясенный ее действиями и неожиданной атакой, Наун невольно отступил назад и, поскользнувшись на мокрой траве, плашмя рухнул в пруд.

– Ваше высочество! – заверещали подбежавшие слуги.

– Бежим? – прошептала незнакомка и, схватив Ансоль за руку, кинулась наутек.

…Воспоминание об их первой встрече теперь казалось далеким, как внезапно выглянувшая из-за облаков луна, осветившая и погруженный в темноту двор, и маленький пруд, и печальную Ансоль. Но если Кымлан верит, что она Избранная, в это должны верить и они. Верить и ждать ее.