Дмитрий Тацуро - Легенды Сэнгоку. Золотой остров

– Кстати, настоятель Коику. – вдруг вспомнил Нагао. – А где малыш Сачико?

– Ах, этот. Ну, да. Ну, да. – сам себе повторил монах. – Он убежал ещё в начале весны.

– Почему?

– Не захотел обрить голову, а решил заняться самодурством – стать самураем.

– Ясно. – кивнул Кагэтора. – Надеюсь, он додумается прийти ко мне. Я бы взял его на службу.

– Да сохранит его будда, если он явится к тебе! Нынешнее общество затуманило твоё сознание, неужели ты желаешь ему того же? – Коику хотел было уйти, но спросил напоследок. – Я бы тебе тоже посоветовал обрить голову и стать монахом, а ещё лучше- пожить вдали от людей. Таким заблудшим это помогает.

– Тогда, почему вы живёте в монастыре, да ещё и рядом с городом? – с интересом спросил Кагэтора.

– Мне не нужно отшельничество, я и так всё прекрасно вижу.

Тэншицу развернулся и пошёл обратно в святилище. Кагэтора лишь качнул головой:

– Ни капли не изменился.

После полудня молодой князь вернулся в замок. Валил крупный снег. В главном дворе творилось что-то непонятное. Женщины, жёны самураев, включая Сэйган и Оген, «умирали» от смеха, в то время как их мужья кувыркались в снегу.

– Что здесь происходит? – спросил Кагэтора, подойдя к матери.

– Сын мой, ты только взгляни! – монахиня указала в сторону дурачившихся вассалов. – Взрослые мужи, воины, а ведут себя как дети!

Самураи играли в «снежки». Катали небольшие шары из мокрого снега и кидались друг в дружку. Больше всех доставалось Ятаро. Из-за его комплекции, он был довольно лёгкой мишенью. Зато Амакасу, с его средним ростом и необычайной ловкостью, не получил ещё не одного попадания.

– Господин! – завидев князя, прокричал Какидзаки. – Присоединяйтесь! Это отличная тренировка для мышц рук и меткости глаз!

– Да Кагэтора-сама! – поддержал Кагэмочи. – Представьте, что снежки- это стрелы и от них нужно уворачиваться или отбивать!

– А мне нравится! – весело согласился Кагэтора. Скинув с себя лишнюю одежду, он ринулся к своим воинам. Слепил комок, увернулся от броска Китадзё и тут же отправил свой снежный шар в лицо Амакасу. Глаза Кагэмочи залепило снегом, и он гневно закричал:

– Господин Кагэтора, так нечестно! В меня ещё ни разу не попадали!

– Вы только посмотрите, – смеясь, произнесла Оген, стоявшая рядом с Сэйган. – И князь туда же!

– Такие они – мужчины! – заметила монахиня, не сводя глаз с сына. – Сколько бы битв не прошли, сколько бы подвигов не свершили, а всё им веселья да игры!

Месяц Яёй, 17-го года Тэнмон (апрель 1548). Касугаяма, Этиго.

Касугаяма бурлила жизнью. Зима не выдалась слишком суровой, и жители Этиго избежали обильных снегопадов, а соответственно и больших заносов на дорогах. В северную провинцию стали стекаться всё больше торговцев, путешественников и паломников. Наоэ Кагэцуна, доверенный вассал князя Нагао, неустанно трудился на своём поприще по возведению городских построек и доков на побережье Нихонкай. Хотя порт ещё не был закончен и всё же, здесь уже появились первые торговые лавки, и даже причалило несколько кораблей из других провинций. Суда, в основном, были торговые, везли рис, шёлк, оружие и ещё всякую всячину. Люди хотели торговать и богатеть за счёт этого. Как-то в порту, даже появился боевой корабль, на парусе, как и на знамёнах самураев, красовался герб-мон – три разрезанных дыни. Кому-то, может это не о чём и не говорит, но знающие люди сразу узнали представителей клана Асакура. Прибыли они не просто так, а договориться о морской торговле Этиго с провинцией Этидзэн, где и хозяйничал данный самурайский клан. Сухопутную торговлю вести было никак нельзя, потому, что дорогу в Этидзэн перекрывали злополучные Дзинбо из Эттю и икко-икки из Каги. Кагэтора согласился на предложения Асакура, послал гонца с документом в Нагаоку, к достопочтенному сюго Уэсуги, дабы тот знал о всех делах, творившихся в провинции. Сададзанэ соглашение одобрил и теперь Этиго и Этидзэн могли спокойно торговать, но кроме этого, каждая сторона обязывалась охранять торговый морской путь от пиратов-вако, иначе, ничего хорошего из этого не выйдет.

В один прекрасный, солнечный, весенний день, когда дул приятный влажный, морской ветерок, господин Наоэ, устав от трудового дня, присел отдохнуть на свой складной стульчик, с которого он отдавал приказы строителям. Стянул с головы эбоши и вытер пот со лба. Переведя дыхание, он мечтающим взглядом, посмотрел на прекрасную водную рябь. Там вдалеке виднелся белый парус, с едва различимым моном, какого-то корабля, приближающегося к порту.

– Очередной торговец, наверное, – подумал в слух Кагэцуна.

– Господин Наоэ! Кагэцуна-сама! – орал кто-то неподалёку. Самурай огляделся и увидел бегущего в его направлении человека. Это был один из его начальников над рабочими.

– Чего ты так кричишь?!– неодобрительно прикрикнул Кагэцуна. – Добеги сначала и объяснись толком.

Человек, в конце концов, достигнув своего господина, отдышался и начал выплёскивать из себя поток информации.

– Там, балка… Ну, то бревно, на котором причал держится. Утонуло. Мы её ловили, ловили, а оно взяло да уплыло… Что делать?

Наоэ посмотрел на работника как голодный кот на толстую мышь.

– Я понял, – сваю унесло течением. Как? – работник на это, лишь развёл руками. Взгляд Кагэцуны оставался неизменным. – Как, я тебя спрашиваю, его могло унести, когда вас там двадцать человек работает?

– Да мы так-то не совсем соображаем, что там к чему. Вы ведь не дали чётких указаний по строительству причала, мы же больше по дорогам мастаки.

– Я оставлял вам человека, который знает всё что нужно? Где он?

– Так он вчера женился. – ответил работник. – Не отошёл ещё.

– Ах, женился! – Наоэ закатил глаза. – Ну, так это меняет дело. Дай мне свою руку.

– Зачем? – не понял строитель.

– Монетку тебе дам. -спокойно ответил Кагэцуна. Работник протянул ему левую руку, самурай мгновенно схватил её и потянулся за катаной.

– Что вы делаете Каэцуна-сама?!– запаниковал строитель. – Не рубите!

– А ты думал, я тебя награжу?! Криворукая ты обезьяна! А ну не дрыгайся! Хотя, подожди! Давай я лучше голову тебе отрублю, там всё равно мозгов нет!

Рабочий, в конце концов, вырвался, а Наоэ погрозил ему мечом.

– Пошёл прочь, недоносок! И чтобы к вечеру причал стоял! Ищи своё бревно, где хочешь!

– Я всё сделаю Кагэцуна-сама! – испуганно закивал рабочий и побежал исправлять ошибку.

– Идиот. – буркнул под нос Наоэ и снова опустился на стул. Пока он разбирался со своим рабочим, корабль, что он недавно углядел, причалил к порту. Наконец, на парусе можно было разглядеть герб владельца. Каково было удивление Кагэцуны, когда он узнал, кому принадлежало судно.