Андрей Лойко - Символ мира – предмет раздора

– Монашескую одежду захвати тоже, так как на людных дорогах из-за орка в нашем отряде на нас сначала нападут, а потом уже будут задавать вопросы, – велел ему беззлобно старец.

– Ну вот, мне теперь еще и сменную одежду с собой таскать, нет уж, спасибо, обойдусь! – снова расстроился Лин.

Наскоро перекусив оставшимся вполне неплохим провиантом орков, люди в спешке двинулись дальше. Монах уверил всех, что орки не успели отравить пищу при отступлении, да и зачем им было это делать, после чего вновь повел отряд дальше. Темп заметно упал, так как продираться через дремучую чащу, да еще и ночью было такой себе затеей, но, несмотря ни на что, отряд упрямо шел вперед.

Черная громадина леса, разбавленная яркими пятнами, успокаивала и убаюкивала, особенно после перекуса. После очередного бурелома Лин предложил монаху остановиться и хорошенько вздремнуть, после чего получил знатный нагоняй и был отправлен в хвост отряда, чтобы больше не предлагать глупых идей. Мокороко также смотрел на полушутки Лина с нескрываемым осужением.

Воин в белых доспехах проникся проблемой монаха и всеми силами хотел помочь пожилому человеку вернуть реликвию.

Через пару часов путешествия отряду начали попадаться следы жизнедеятельности человека: делянки и нехитрые растяжки охотников – верный признак того, что внешняя окраина леса была где-то неподалеку. Монах велел воинам усилить бдительность и сам стал осматриваться и останавливаться намного чаще. Один раз Лин угодил ногой в силок, упал и долго потом ругался, отряхивая грязь с новых штанов.

В какой-то момент отряд наконец выбрался на дорогу, опоясывающую лес по периметру. Здесь следы беглецов в пыли были видны очень хорошо даже обычным воинам, и даже в ночное время.

Лес стеной возвышался с одной стороны, редколесьем уходя в возделанные поля с другой. Следы шли строго по дороге. По дороге идти было намного быстрее и легче, чем лезть по чаще, и отряд заметно прибавил ходу. Спустя несколько часов непрерывной ходьбы впереди замаячила околица деревни.

В темном ночном небе уже погасли все звезды, и вскоре должен быть заняться рассвет. Монах рукой велел всему отряду остановиться. До слуха преследователей донеслись отделенные крики, после чего Сато и Мокороко даже в какой-то момент обнажили катаны.

Мокороко со словами: – Они решили разорить еще и деревню! – бросился сломя голову вперед по дороге.

Сато и Лин в орочьих штанах стрелой последовали следом за ним.

Котори и монах переглянулись и, не говоря ни слова, бросились вслед за тройкой воинов. Котори последним доставал из ножен свою катану, а монах удобней перехватил свой походный посох.

– Странно, что он так хорошо держится, несмотря на то, что несколько часов назад был явно ранен и прошел пешком всю ночь, – успел подумать Котори, прежде чем совсем другие мысли поглотили его сознание.

За очередным поворотом дороги взору Котори предстало зарево горящей деревни, видневшейся на пределе видимости. После секундной остановки и созерцания открывшегося вида монах и Котори спешно перешли на бег, пытаясь догнать убежавших далеко вперед Мокороко, Лина и Сато.

Часть построек в деревне горела. Языки пламени то тут, то там лизали домики местных жителей. Жар от огня был пока еще не слишком силен и общее ощущение безысходности, когда все твое и без того скудное имущество может рассыпаться в прах, еще не витало в горячем воздухе. Более того, первые жители, попавшиеся бегущим во все лопатки воинам, как раз пытались тушить загоревшееся жилье. Воины вихрем ворвались в селение.

Не сбавляя темпа, Мокороко бросил первому попавшимуся жителю?

– Где орки?!

Опешивший житель ничего не успел ответить, но быстро сориентировался и махнул рукой в сторону центра деревушки. За Мокороко мимо крестьянина пронеслись Сато и Лин в костюме орка. Крестьянин, вновь завидев орка, хотя это был и не орк, а человек в костюме орка, шарахнулся за угол дома и завалился назад, споткнувшись обо что-то, явно сильно испугавшись. Очевидно, такая картина мира совсем спутала все мысли в мозгах крестьянина, и где низ, а где верх, теперь было сложными вопросами в его жизни. Через мгновения из-за поворота выскочили еще двое: монах и воин в темно-синих доспехах – и убежали в том же направлении, что и остальные.

Миновав центр деревушки, Мокороко, не сбавляя темпа, устремился к ее противоположной окраине.

Оттуда слышались крики, и снова, как и в монастыре, то тут, то там начали попадаться тела. В основном крестьян, но попадались и бледные тела орков. Чуть отставая от них на бегу, Котори бросил монаху.

– Ну так что за реликвию мы ищем?

– Это орк, его нельзя убивать ни в коем случае. Вы узнаете его по одежде!

Котори даже остановился от удивления.

– Да какого… – начал было он, но монах перебил его:

– Я знаю, у тебя много вопросов, но, поверь мне, синенький, – выдавливал из себя на бегу монах, – его нельзя убивать ни при каких обстоятельствах. Он очень важен для всех нас.

Котори подумал, что вопросов теперь у него еще больше, но ответов сейчас он точно не получит. Все потом, сначала нужно разобраться с тем, что осталось от двух сотен из отряда орков, которые еще позавчера ночью приступом взяли и полностью уничтожили его гарнизон, потеряв всего пару десятков своих бойцов и перебив порядка сотни друзей и знакомых Котори, потом уже с большими потерями взяли приступом запретный монастырь.

Тем временем троица с Мокороко во главе приближалась к месту, откуда были слышны крики и все явственнее стал доносится лязг оружия.

Тройка вылетела на полянку между домиками на окраине деревни. Путь из деревни преграждали человек двадцать-двадцать пять. Кто с серпами, кто с вилами. Мокороко заметил, что несколько крестьян сжимали руках яри: длинные пики, которыми, как правило, снаряжали легкую пехоту.

– Видимо, ветераны, у которых осталось оружие после службы, – подумал воин. Перед ними и спиной к набегавшим держали оборону семеро оставшихся воинов орков и один орк, облаченный в белые с красными цвета клана Озерной стрекозы.

– Странно, орки никогда не станут носить не свои цвета, – подумал было еще Мокороко, прежде чем обрушиться на спины занятых крестьянами орков.

Тройка воинов на всей скорости врубилась сзади в небольшой орочий отряд. Двое остроухих погибли на месте, вмиг лишившись головы. Третий, тот, которого атаковал Сато, успел было среагировать, но вторым ударом воин в синем сбил противника с ног и пригвоздил врага к земле третьим ударом.

Ошеломленные подоспевшей непонятно откуда подмоге крестьян, орки начали разворачиваться, одного из длиноухих, ближайшего к боевому беспорядку, крестьяне тут же зацепили вилами. Тот вскрикнул, но остальным было уже поздно выручать товарища: толпа быстро прикончила беднягу. Оставшаяся тройка уже не могла сдерживать натиск с двух сторон и начала метаться, пытаясь найти лазейку, через которую можно было бы выбраться из этой западни. Очевидно, они пока еще не могли принять тот факт, что обречены. Оставшихся орков явно выбило из колеи еще и наличие воина, облаченного в их же доспехи. Посреди всего этого гвалта облаченный в бело-красные одежды, в цветах клана Мокороко гордо стоял, подняв голову, на вид молодой орк и взирал на все это, как показалось Мокороко, с небрежным презрением.