Марина Ковалева - Дух Фиилмарнен и его дети

Сон, заставивший Снорки клевать носом и расслабивший его руки, мгновенно слетел с мальчика. Он почувствовал, как окружающая тьма словно навалилась на него, прижала к дну огромного вертящегося круговорота, задавила ужасом и холодом. Раб знал, что наказание отныне неотвратимо как смерть, и что рука у хозяйки тяжелая. С этой минуты все его мысли были направлены на одно – как бы не усугубить свою вину.

Кони вышли из реки. Има приказала лошадям обвязать ноги войлоком. Воины должны были рассыпаться и линией прочесать лес, который сразу начинался на той стороне. Поднялся сильный ветер. Он так завывал в верхушках деревьев, что заглушал неосторожный хруст сухих веток, который иногда вырывался из – под ног лошадей, а заодно и уносил запах всадников. Има была рада ветру, она раздувала ноздри и довольно кривила в усмешке полные губы. Взошла луна, осветив неверным светом волнующиеся кроны деревьев. Вдруг между стволами мелькнул огонек. Криком ночной птицы Има собрала вокруг себя воинов и указала туда. Осторожно они окружили это место. У костра спали, закрывшись с головой, неизвестные люди. Один из них, сторож, сидел у огня и дремал, опершись на лук.

– Непуганые птички, спят даже под вой ветра, – усмехнулась Има. – Сейчас мы добудем себе проводников. А ты, – обратилась она к мальчику – рабу, – стой в стороне и приблизишься туда, – она указала на костер, – не раньше, чем все враги будут захвачены. А если опять что – нибудь случится с девочкой, я прикажу разорвать тебя лошадьми.

Сделав напутствие, Има издала боевой клич: «Ур – р – рагр!» И люди ее бросились на врага. В ту же минуту позади них раздался другой клич : «Ур – р! Ур – р! Ур – р – рагр!» – и другие люди выскочили вслед за ними и стали избивать людей Имы. Незнакомцы, сидящие у костра, при этом даже не сдвинулись с места. Има, ударив мечом сторожа, закричала от ярости: он был сделан из войлока. В ту же минуту тяжелый боевой топор опустился на ее голову, и она свесилась с седла, разметая косами пепел и заливая кровью огонь. Ее люди падали один за другим на войлочные чучела, хрипя и ломая кости под тяжестью обрушивавшихся под ними, бьющихся в агонии люшадей.

– Ну вот, кажется, все, – сказал один из нападавших, когда последний из воинов Имы перестал шевелиться. – Сосчитай –ка!

– Да, Хэмиль, здесь все десять, а Има одиннадцатая, лошади тоже все, кроме одной, а из людей нет только девчонки и мальчишки, который ее нянчит, – ответил другой.

– Эй, вы, трое, – крикнул Хэмиль, – прочешите все вокруг, поищите дочку Имы и мальчишку – раба.

Трое отправились на поиски, а Хэмиль, нагнувшись, стащил с Имы пояс, чистый и без крови.

– Зачем ты это делаешь? – спросил один из его воинов. – Ее дух и так сердит на нас.

– Ничего, я успокою его богатыми дарами, а пояс мы с вами найдем в реке, и скажем отцу, что неосторожная Има утопила весь отряд, заведя его в место, где полно подводных ям и холодных ключей. Эта причина заставит отца, не проверяя слов, поскорее выступить на восток, который мы распишем в лучших красках. Скоро отец, не смотря на свои чудодейственные напитки, отойдет в вечность, где с радостью попадет в объятья Имы и любимого зятя, а я стану вождем! – засмеялся Хэмиль. – Как мы тогда заживем! У каждого из вас будет по семь табунов лошадей! Спать вы будете на белом войлоке, ваши жены будут увешаны золотом! Но все это будет у тех, кто поддержит меня и не оставит до последнего вздоха!

Не успел Хэмиль договорить, как вернулись трое его посланцев с вестью, что детей они не нашли.

– Это не страшно, – ответил им сын вождя. – Мальчишка меня так боится, что не посмеет вернуться обратно, а если и посмеет, то вряд ли найдет брод. А если и найдет, то знает, что одно его слово, и я сотру его в пыль. Девчонки я и вовсе не боюсь. Она так мала, что едва ли сможет нас выдать. Впрочем, я думаю, что раб и Хаскнет, испугавшись, ускакали в лес, откуда им не выйти. Теперь дело времени, чтобы они умерли с голоду. Ну да ладно! Дело сделано. Вперед, мы должны обследовать наши новые владения на восходе солнца и привезти вождю хорошие сведения!

Хэмиль ударил лошадь и вломился в темную чащу леса, сминая на пути кустарник и молодые деревья. Его воины бросились за ним. Вскоре раздался плеск, потом он затих. Костер на месте битвы потух, и только ветер яростно гнул и ломал ветки деревьев.

3 Дети в дупле

В первую же минуту боя, когда мальчик увидел, как има мертвой упала с седла, Снорки с силой ударил пятками коня, и конь, испуганный предсмертными криками людей и других лошадей, помчался прямо в черноту леса. Мальчик не знал, куда несется конь, но не останавливал его. Ему нечего было оставлять позади, кроме мертвой Имы, от которой его ждало наказание, и Хэмиля, который, несомненно, убил бы его сразу как нежелательного свидетеля смерти сестры.

Наконец конь остановился и, опустив голову, стал жадно пить воду. Мальчик слез на землю. Его привыкшие к темноте глаза различили небольшую полянку и протекающий по ней ручей.

– Сними меня тоже, – тут же потребовала Хаскнет и спросила: – Это что, такая игра?

– Да, игра, только веди себя тихо.

Он снял девочку с седла и прислушался. Ни одного человеческого голоса не слышалось поблизости.

«Должно быть, мы далеко», – подумал он.

– Я не хочу играть. Я хочу спать, – заявила Хаскнет.

– Сейчас я тебя уложу, – сказал мальчик. – Погоди, только найду место.

Он огляделся и увидел черную тень дуба, грозно отбивавшегося ветвями от нападения ветра. У его могучих корней была ложбинка, которая немного защищала от непогоды. Мальчик снял с лошади войлочную попону, уложил ее в ложбинку, а затем позвал Хаскнет. Сам он сел рядом и прободрствовал до утра. Во – первых, он должен был удостовериться, что погоня им больше не угрожает, а, во – вторых, нужно было обдумать, как им теперь быть. Когда серенький рассвет забрезжил над поляной, мальчик стал обследовать окрестности. Поляна была небольшая, через ее середину протекал ручей с болотистыми берегами. Примерно в центре рос большой дуб, под корнями которого они устроились. Пытаясь определить, насколько они далеки от реки, мальчик полез на дерево и обнаружил большое дупло. И он, и Хаскнет легко поместились бы в нем, если бы свернулись калачиком. Дно дупла было в гнилых щепках и сырых прошлогодних листьях.

«Ну вот, теперь у нас есть дом, – подумал мальчик. – Я вычищу его и выложу мхом. Здесь нас никто не достанет и можно будет укрыться от дождя.»

Обследовав дупло, он полез дальше. Зависнув на самой высокой ветке, раскачиваемой ветром, он огляделся, но увидел кругом только море темных крон, да бледную полоску солнца на востоке. Реки не было видно, но и ничего другого, кроме деревьев, тоже не было видно. Дети были совсем одни в огромном лесу. Когда мальчик спустился, Хаскнет уже проснулась.