Наталья Свидрицкая - Хроники Нордланда. Королева Мэг

Триста лет спустя, во времена Гая Гэролда и Генриха, Гранствилл был большой столичный город, славный своими колоколами и ювелирами, и находился уже на правом, а не на левом берегу Ригины, далеко от замка. Во времена Аскольда же город был намного меньше и располагался прямо под замком, вдоль дороги к Фьяллару. Скульд ещё в юности, завоёвывая для своего брата Карла Первого Элодис, наткнулся на заброшенную эльфийскую дорогу в Элодисском лесу, мощёную местным желтовато-белым известняком. Дорога привела Скульда в глубь Элодисского леса, к огромной круглой башне, неведом, кем и зачем выстроенной здесь. Ведь эльфы Элодис не строили из камня, и не жили в каменных строениях. Дикари тоже не строили таких башен; одни из них рыли себе землянки, другие плели на деревьях хижины, а на островах, образованных протоками Фьяллара на южной оконечности Нордланда, племена пастухов устраивали себе жилища меж гигантских валунов, издавна стоявших группами на равнинах, поросших вереском. И ни одно из этих племён не способно было не то что башню, но даже крепкий каменный дом выстроить.

Скульду полюбились и башня, и река, и лес. В Элодисском лесу были какие-то чистота, и ясность, и свежесть, хотя это был настоящий дикий лес. После страшной войны с драконами эльфы Нордланда находились на грани исчезновения, и помощь Карла Первого была им очень кстати; само собой, они не препятствовали завоеваниям Скульда, заключив негласное соглашение не вторгаться в чащобы Элодиса. Впервые увидев Ригину, Скульд в тот же миг поклялся себе, что присоединит Элодис к королевству Карла Первого и станет герцогом этого края, а замок построит здесь: вокруг этой невиданно-высокой башни, золотистой при солнечном свете, и призрачно-белой при лунном.

Случилось так, что королевство распалось, смута и чума погубили большинство новых городов. Вместо одного королевства на Острове стало три, враждующих друг с другом. Скульд много лет скрывался при помощи эльфов в Элодисском лесу, копя силы, растя племянника, собирая по крупицам людей, золото, силы, земли. Он мечтал сохранить род Хлорингов и вернуть ему силы и влияние, а там и весь Остров. Практически из ничего Скульд в короткий срок создал королевство, способное соперничать с сильным Анвалоном, но сам предпочитал держаться в тени, приписывая заслуги Аскольду. Не ради него, ради славы рода, ибо род, кровь, семья были понятиями, священными для Скульда, на совести которого тяжким грузом лежало убийство родного брата, Хельга. Под его опекой Гранствилл, который двадцать лет назад был населён крысами, истлевающими чумными трупами да горсткой выживших людей, сейчас по тем меркам был вполне приличным городом, вёл выгодную торговлю мехами, воском и лесом, выстроил у себя постоялый и торговый дворы, имел каменную христианскую церковь, первую в Нордланде, и конечно же, замок, самый красивый замок Острова, который Хлоринги приобрели, потеряв Урт в Блэкбурге; величественный белый замок, с вершины древней башни которого виден был весь Элодисский лес…

2.

Торкилль радушно встретил принца и Олле. Не то, чтобы ему нравилось, что принц волочится за его приёмной дочкой, но выбора у него всё равно не было, и, взвесив плохое и хорошее с чисто саксонской рассудительностью, Торкилль решил остановиться на хорошем: принц был щедр. Правда, он унаследовал порок мужчин из рода Хлорингов, берсеркское бешенство; порой на принца накатывала чёрная ярость, и тогда он не понимал, что делает, кроша и ломая всё перед собой, как бешеный бык. А Юна как раз умела, как никто, спровоцировать эти приступы, так как была вздорной, избалованной и не особенно умной красавицей. Светловолосая, пепельная, с серыми глазами, которые при определённом освещении казались лиловыми, стройная, немного сухопарая, как большинство уроженок Леса, грациозная, с кудрявыми волосами, которые вечно выбивались из причёски и вились по длинной шее соблазнительными прядями, Юна крепко знала себе цену, очень гордилась тем, что Карл выбрал её, и отнюдь не считала, что он сделал ей одолжение – скорее, наоборот. Не смотря на уговоры Торкилля и Аши, Юна ни в какую не желала стать благоразумной, не смотря даже на то, что уже не раз Олле выхватывал её из-под носа принца буквально в последний момент. Да и выгодно оно было: после такой вспышки Карл всегда раскаивался, и заваливал Юну и её семью подарками. На зависть всему Гранствиллу, Юна щеголяла золотыми украшениями и дорогими тканями; в доме не переводилось дорогое вино, дичь и экзотические сласти; но чем сильнее баловал принц свою подружку, тем чаще дулась и выделывалась Юна.

Сейчас она дулась из-за того, что Карл собирается жениться. У неё уже были по этому поводу разговоры и с отчимом, и с матерью, но Юна категорически не желала принимать всё, как есть. Сначала она вообще не хотела выходить и накрывать на стол гостям; а когда Торкилль приказал ей всё же выйти, она так фыркала, швыряла на стол посуду и блюда и огрызалась, что Карл сам начал закипать. Но держался до последнего – именно сегодня ему хотелось доказать самому себе и семье, что он сам выбрал себе женщину; и пока что надеялся, что после небольшого отпора Юна всё таки подарит ему то, ради чего принц сюда и ходил.

– Все твои предки женились на местных женщинах. – Быстро и ловко двигаясь по комнате, передёргивая выразительными плечами, с восхитительным местным акцентом говорила Юна. – Один ты не таков! Какой король был Карл Первый, другого такого не было и не будет, а он взял в дом Дрейдре из Леса!

– Юна, я не ссориться пришёл.

– А зачем? Зачем ты вообще ко мне ходишь? Девушки твоей родины тебе ведь уже нехороши! Тебе подавай лебединую кровь, хоть сам ты был и будешь сын волчицы из Леса!

– Не нужна мне ирландка! – Обиделся Карл. – Ты прекрасно знаешь, что я не хотел…

– Как же – как же!!! Вся семья тебе пятки лижет, и тут вдруг насильно женят тебя! Ха-ха! – Юна перебросила косу на спину. – Ха-ха-ха! Расскажи это Зуре!

– Дрейдре эльфа. – Ревниво заметил Олле. – А не дикарка.

– И что?! – Запальчиво возразила Юна. – Сам-то ты кто? Карлова шестёрка, кто твой отец?! Ульвен, мама дорогая! Да у неё пузо на глаза лезло, когда она с Ульвеном на…

– Заткнись! – Вспыхнул Карл. – Не тронь мою родню! Я сто раз говорил – не тронь мою мать!!!

– А я не прошу, чтобы ты меня трогал! – Тоже вспылила Юна. – Если я тебе не хороша, то и не надо; я не служанка, и не подстилка на ночь!!! Если думаешь, что я буду ублажать…

– Юна, иди к себе! – Мягко, так как заметил первые признаки, произнёс Торкилль. – Давай, девочка.

– Ненавижу эту дуру! – Крикнул Карл, швырнув о стол медный кубок так, что тот погнулся, а вся посуда на столе попадала. Тёмно-красное вино попало на светлую юбку Юны, как кровь. Олле мгновенно схватил Юну за плечи и вытолкнул за дверь, а Торкилль осторожно отодвинулся в угол.