Варвара Иславская - Жемчужный принц

– Зачем тебе этот Кроун, когда у тебя теперь есть я? Кроун – всего лишь регент, управляющий королевством. Но сейчас все полномочия правителя уже перешли ко мне. И вообще, я хочу, чтобы ты стала моей женой! – выпалил принц.

– В ответ Фаустина долго смеялась, чем не на шутку взбесила Перля.

– За грозного короля Перля Первого! – серьезно сказала она и опорожнила бокал с граппой. – Королевская свадьба отменяется, потому что я гожусь тебе в матери и вряд ли принесу потомство.

– Причем тут потомство? – не понял принц и опять попытался поцеловать Фаустину.

– Для брака нужна настоящая любовь.

– А что это такое? Объясни мне, наконец. А то ходишь вокруг да около!

– Мы тысячелетиями путаемся в вопросах любви и верности, а ответ найти не можем. Я с трудом научилась читать и писать. Твой «Платон» мне неизвестен. Но я знаю синеглазого принца Перля, которого люблю всем сердцем, как сына.

– Ты моя возлюбленная!

– Жена и возлюбленная – это разные вещи, которые редко совпадают друг с другом.

– Только не для меня, – заупрямился Перль. – Я люблю твое тело, я люблю твою душу. Что еще тебе надо?

– Того, что тебе не сказал твой Платон.

– Кстати, Фаустина, ты не знаешь, кто еще во дворце читает Платона?

– Кроун, – не задумываясь, ответила Фаустина. – У него пытливый ум, и он часто рассказывал мне именно об этой книге и вообще о нравах в Древней Греции, где больше всего ценилась гомосексуальная любовь.

Принц задумался.

– Ты можешь ответить мне на один вопрос, Фаустина. Я всегда боялся задавать его. Слуги у нас молчаливые и вышколенные, от них слова не добьешься, а Кроун всегда смущал меня своим неприступным видом.

– Что же ты хочешь узнать?

– Кто мой отец?

– Принц, мой милый мальчик, это знает только твоя матушка, королева Маргарита, а ты до сих пор не был в ее усыпальнице. – Нам с Робином стоило стольких трудов подделать ключ, а ты вместо того, чтобы сходить к матери, валяешься в постели со старой теткой.

Принц схитрил и сделал вид, что не заметил упрека. Фаустина вздохнула и сказала:

– Мне вообще кажется, что этого никто не знает.

– А почему ты не вышла замуж за Кроуна? – продолжал допрос принц и даже приподнялся на локтях от возмущения.

– Потому что он делал мне предложение точно так же, как ты, то есть совершенно несерьезно. Я с первого нашего знакомства знала, что Кроун никогда не полюбит простую ныряльщицу, потому что у него были планы покорить этот мир. А ныряльщица ему не пара. Тем не менее, он поступил порядочно. Заняв место управляющего, он взял меня жить во дворец.

– А ты брось дворец и снова стань независимой! – выпалил принц.

– Поговорим об этом лет через 15, если я доживу, – веско заметила Фаустина.

Неожиданный яростный порыв ветра и звон бьющегося стекла прервал их тихую беседу. В комнате потемнело и послышалось хлопанье невидимых крыльев.

– Это ворон! – закричал принц и схватил со стола кортик.

Но черная птица оказалась хитрее. Сделав круг над постелью возлюбленных, ворон подлетел к Фаустине и со всей силы вонзил клюв в горло принцессы. Кровь ручьем брызнула на льняное покрывало и мягкие подушки. Бедная женщина даже не успела закричать, настолько сильным и неожиданным был удар хищной птицы.

Однако принц не растерялся. Он вскочил и кортиком сумел сбить ворона на пол. Потом он схватил его за лапы и хотел перерезать ему горло, но не смог. Хищник жалобно смотрел своими черными, бездонными глазами.

– Ладно, стервятник! Я пощажу тебя и на этот раз. Но отныне быть тебе хромым. – И принц полоснул лезвием по левой лапе птицы. Та заорала человеческим голосом и, словно вихрь, вылетела из спальни Фаустины.

А на постели, стоная, лежала залитая кровью, принцесса Фаустина.

Принц схватил колокольчик и яростно зазвонил, созывая слуг. Первым прибежал Робин, который сразу обо всем догадался.

– Я же говорил вам, принц, закрывать окна, а лучше всего задвинуть ставни. Это непростая птица.

Робин достал свое красное снадобье и начал смазывать рану принцессы. Однако ему еле-еле удалось остановить кровь. Потом Робин извлек еще один пузырек со светлой жидкостью и дал выпить лекарство Фаустине, которая сразу же открыла глаза, но говорить не смогла.

Тогда Робин достал третий флакон с темной жидкостью, смочил им повязку и наложил на шею Фаустины.

– Я категорически против самолечения! – сказал вошедший в покои придворный врач. Это был еще совсем молодой человек, отличающийся большой серьезностью и такой же занудливостью. На нем был одет длинный черный холщовый плащ, такого же цвета четырехугольная шляпа и обязательная для врачей маска.

Не слушая никого, врач достал инструменты из своей медицинской сумки, которые в современном понимании больше походили на орудии маньяка. Потом он дал что-то выпить Фаустине, и она уснула.

Взявши жуткий инструмент с тремя крючками, доктор снял повязку, наложенную Робином, и принялся изучать при помощи этих орудий рану Фаустины. Провозился он довольно долго и каждый раз тяжело и безнадежно вздыхал. Наконец он наложил на рану повязку с лекарством и забинтовал шею принцессе.

– Я дал ей снотворных капель, и она будет спать до утра. Поменяйте ей постель и наденьте на нее чистую рубашку. Только обращайтесь с ней осторожно. Рана очень глубокая. К тому же задеты голосовые связки и неизвестно, сможет ли она вообще говорить.

– Джулия, – обратился он к одетой во все белое, своей помощнице, – ты останешься за сиделку. – У Фаустины начинается жар. Поэтому чаще прикладывай ей ко лбу холодные компрессы. Лекарств пока никаких не давать. Все. Ей нужен покой.

С ней будет постоянно находиться Джулия.

– А я, как принц, могу навещать ее? – спросил неожиданно обозначившийся монарх.

– Не раньше завтрашнего утра после моего осмотра, – строго сказал врач и с видом дожа покинул спальню.

У постели Фаустины хлопотали служанки, и принц, не желая им мешать, тоже покинул покои принцессы. В горле у него сжался ком, и он еле-еле сдерживал слезы.

– Принц! – раздался знакомый голос.

Принц обернулся и увидел плачущего Робина.

– Почему ты плачешь, Робин? – сдавленным голосом спросил принц.

– У Фаустины нет шансов. Кровь была отравленной. – И эльф исчез.

– Что!!! – голосом раненого зверя закричал принц и побежал в свои покои.

Вбежав в спальню, он бросился на кровать и зарыдал, повторяя одни и те же слова:

– Зачем я не убил тебя! Зачем я не убил тебя, подлая птица!

Выплакав все слезы, принц уснул, а когда проснулся, то был абсолютно спокоен, уравновешен и полон решимости действовать.

Первым делом он зашел в купальню и тщательно вымылся, благо запасов пресной воды хватало всегда, и не нужно было лишний раз вызывать этого наушника Витторио.