Надежда Навара - Расходный материал

Гётсборг, Майя,

провинция Плеяды,

Объединенная Республика Гиад.

29 апреля 3000 года

Новенькое авто сияло на солнце хромом и лаком. Вой ветра в открытом салоне, рев двигателя и шипение покрышек слились в победную симфонию. Машина летела вперед, поглощая милю за милей. За рулем красного родстера сидел Ингемар Або – удачливый бизнесмен и известный всей Майе плейбой.

Автострада плавно влилась в предместье Гётеборга, вынуждая Ингемара снизить скорость, но он по-прежнему обгонял попутные машины, а иногда настойчивым гудком просто вынуждал их уступить дорогу.

Видеокамеры дорожной полиции методично фиксировали выкрутасы лихача, где-то в недрах департамента ожил принтер. Водителя мало заботили штрафные квитанции, он ценил имидж дороже денег, а риск – дороже женщин, лошадей и спортивных машин.

Лихач выскочил с многоуровневой развязки на проспект Единства и ударил по тормозам – пришлось смирить гордость и встать в ряд. Красный родстер протащился в плотном потоке еще пару кварталов и нырнул в горловину подземного паркинга. Ингемар оставил машину на персональной стоянке и уверенно направился к лифту.

Огромное сооружение из стали, стекла и бетона на проспекте Единства олицетворяло мощь и богатство «Або инвестментс». Сотрудники и клиенты этого города в миниатюре могли удовлетворить все насущные потребности, даже не выходя на улицу. Здесь были магазины и салоны красоты, рестораны и бары, поликлиника и спортивно-оздоровительный комплекс, отделение связи ЮНИТРИСС и транспортное агентство, банк и отель. Сфера интересов концерна простиралась от импортно-экспортных операций и торговли недвижимостью в межзвездном масштабе до издания полутора десятков влиятельных газет и журналов. Венцом грандиозной бизнес-структуры являлся широко известный в Объединенной Республике «Фонд развития и поддержки галактической торговли имени Райнеса Або».

С него-то все и началось – основатель клана Райнес с потрохами продался Хранителям. С тех пор мужчины рода Або из поколения в поколение служили разведке сети. Семья Або надежно хранила свои тайны – никому и в голову не могло прийти, что под крышей «Або инвестментс» свила уютное гнездышко стратегическая служба ордена.

Для Ингемара, с детства пресыщенного богатством и привилегированным положением в обществе, шпионаж был допингом и средством самоутверждения. В этой области мерились не наследственным состоянием и фамильными связями, а личным интеллектом и изворотливостью. Здесь по-крупному рисковали не капиталами, а жизнями.

Мелодичный звонок известил – кабина достигла нужного этажа. Магнат придерживался демократических принципов, а потому игнорировал персональный лифт, ведущий прямо в кабинет. Або натянул на лицо лучезарную улыбку – считается, что оптимизм и дружелюбие шефа повышает производительность коллектива, – и ступил в свои владения.

На пути через головной офис он пожимал руки мужчинам, шутил и обменивался спортивными новостями, галантно кланялся женщинам, спрашивал про семью и детей, рассыпал комплименты. Стандартный утренний ритуал. Покончив с ним, хозяин скрылся за дверью кабинета.

В приемной за секретарским столом сидела женщина. Нет, не женщина – сирена! Тугой пучок отливающих медью волос, зеленоватые омуты глаз, пикантный носик, строгая линия губ, изящные руки и затянутый в броню делового костюма идеальный бюст. Можно заверить: то, что скрывала столешница, не уступало в совершенстве видимой части.

– Доброе утро, сэр.

– Здравствуй, Клер.

Нельзя сказать, что убойный экстерьер секретарши уже не производил на него впечатления. Просто первый человек в иерархии Эсэс на Майе не позволял себе опускаться до уровня возбужденного самца. Он ценил деловые качества своего заместителя.

К тому же сейчас Або интересовало совсем другое. Он секунду постоял в раздумье и все же спросил:

– Еще не звонил?

– Нет, шеф. Со вчерашнего вечера от магистра не поступало новых распоряжений.

– Отлично. – Ингемар удовлетворенно вздохнул. – Тогда я успею просмотреть свежие донесения.

Со времени окончания последней войны коалиций центральное руководство уделяло мало внимания деятельности агентурной сети в Плеядах. Доблестные рыцари плаща и кинжала в основном проводили время в тиши кабинетов за составлением хитроумных отчетов и аналитических записок – скучно, но комфортно. Вторжение легионов положило конец шпионской идиллии – резидентура на местах озаботилась проблемами банального выживания. В конечном итоге у Або сложилось впечатление, что Констант, занятый сходной проблемой, вовсе потерял интерес к делам и заботам его сектора. Неожиданное прибытие нового магистра стратегической службы опровергло преждевременный вывод. Интемару даже пришлось отказаться от некоторых приятных привычек, приобретенных за время безделья и исполнения роли светского льва. Теперь он проводил в офисе долгие часы, переваривая потоки информации. Благо ему не приходилось заботиться о делах концерна – «Або инвест-ментс» и без того функционировал как отлаженный часовой механизм.

– Я уже подготовила сводку. Обрати внимание на раздел, касающийся Нидароса, у нас там проблемы, а в остальном без изменений. – Клер протянула ему инфокристалл и словно невзначай добавила: – Пара сообщений поступила прямо наверх.

Ингемар задал помощнице немой вопрос.

– Бесполезно, у меня нет ключа, а личный шифр Камински необычайно сложен… – Секунду подумав, она осторожно посоветовала: – Возможно, нам и не стоит пытаться дешифровать его. Мое чутье подсказывает, этот человек смертельно опасен. Прошу тебя, будь осторожен с ним.

«Черт! Я готов пожертвовать многим, чтоб узнать его планы».

Персона нового начальника чрезвычайно будировала Або, пробуждала скрытые до поры авантюрные черты характера. Камински, на первый взгляд сухонький, безобидный старичок, обладал могучим интеллектом и несгибаемой волей. Пристальный взгляд его желтых демонических глаз просвечивал собеседника как рентген. Магистр не счел нужным посвятить Ингемара в свои замыслы и просто отдавал распоряжения. Честолюбивый начальник сектора не привык к роли пассивного исполнителя и не намеревался с ней мириться, но осторожные попытки получить информацию пока не дали результата. От этого ситуация приобретала особую пикантность – азарт подхлестывал, заставлял думать о магистре как о противнике.

«Ну, ничего, дай срок. Еще поглядим, кто кого!»

Клер заметила признаки раздражения на его лице, отнесла их на счет своего последнего высказывания и поспешила исправиться:

– Если хочешь, я могу продолжить попытки.