Михаил Тырин - Отраженная угроза

— Я так и думал, — улыбнулся в ответ Сенин. — Еще раз извините, что заставили вас беспокоиться.

На этом разговор закончился. Сенин вернулся в коттедж и заперся у себя в комнате. Ему хотелось побыть одному. Но он не смог почувствовать, что остался один — в комнате была «мочалка». За все эти дни ее наросло много, целые снопы лежали в углах. Сенин сначала поддал такой сноп ботинком, затем принялся выдирать большими клоками и швырять в корзину для мусора. Корзина заполнилась моментально, а «мочалки» меньше не стало. Он взял один пучок и внимательно рассмотрел. Похоже, снадобье Валенски еще не начало здесь действовать — волокна были живыми и такими же упругими, как всегда. Сенин завалился на кровать, положив себе на живот пистолет. «Сразу — в лоб, — подумал он. — Только войди ко мне — моментально вышибу мозги».

Впрочем, он, как никто другой, знал, что пистолет, автомат — это лишь побрякушки, иллюзия безопасности. Настоящее оружие человека — железная воля и холодный разум.

Вскоре в дверь аккуратно постучались.

— Кто там?

— Это я, открой, — раздался голос Ангелины. Сенин убрал пистолет за пояс и открыл дверь.

— Ну, привет, — расплылась в улыбке Ангелина. — Ты чего запираешься, боишься кого-то?

«В точку», — подумал Сенин.

— Извини, просто отдохнуть хотел.

Он сел на кровать. Она расположилась рядом, тут же положив руку ему на колено. Но жест был не интимный, а скорей дружеский.

— Ну, рассказывай. Где пропадал, чего делал.

— Да так, ничего интересного. Слетал между делом к начальству «на ковер».

— Бросил нас, никому ничего не сказал. Разве так можно?

— Торопился очень. А у вас тут как дела?

— По-старому, — махнула рукой Ангелина.

— Говорят, неведомые болезни вас одолевают?

— Какие болезни? А-а, ты про это… Да ничего там особенного. Мне док сказал, там что-то кожное. Корка какая-то появляется. Она заразная, как лишай, знаешь? Гриффины всех соседей заразили. Поэтому их и отселили, на всякий случай. Хочешь, возьми у меня мазь, если боишься.

— Я подумаю.

Ее взгляд упал на мусорную корзину, заполненную обрывками «мочалки».

— Всё маешься?

— А ты?

— Не знаю, я уже привыкла. Оно у меня как комнатное растение. Знаешь, надоело уже обрывать, пусть растет.

Она придвинулась поближе, и Сенин с неудовольствием подумал, что его сердце в какой-то момент забилось неровно.

— Ну, расскажи, чем занимался-то? — заговорщицки произнесла Ангелина. — Что там начальству про нас докладывал.

— Не волнуйся. — Сенин покровительственно улыбнулся. — Лично тебе ничего не грозит. Твоя работа признана высокопрофессиональной.

— А чья не признана?

— Ангелина, успокойся. Я туда не кляузничать летал, а просто доложил о результатах проверки. Скоро заберу своих ребят, и больше вы про нас не вспомните.

— Как это?! — возмущенно воскликнула она. Затем ее голос стал мягким, кошачьим. — Думаешь, у нас такая память короткая?

Она уже почти прижималась к нему, и Сенин начал нервничать. Его не покидало неприятное ощущение, что Ангелину подослали с разведывательными целями.

— Думаешь, мы бессердечные? — продолжала она. — Посмотри, как сердце у меня бьется. Вот здесь, слышишь?

Она уже совершенно бесстыдно расстегнула пару верхних пуговиц на рубашке и водила там своей рукой.

— Посмотри, не бойся…

— Ну всё, хватит, — не выдержал Сенин. Он поднялся и отошел к окну. — Извини, я устал и хотел побыть один.

— Ой! — вскрикнула Ангелина.

— Ну, что «ой»? — Сенин повернулся к ней и вдруг увидел, какое растерянное, даже испуганное у нее вдруг стало лицо.

— Только не это, — чуть не плача проронила Ангелина.

— Да что с тобой?

Она отвернула край рубашки. Над правой грудью Сенин увидел матово-розовое пятно, похожее на след старого ожога.

— У меня тоже началось. — Она вскочила, поспешно застегиваясь. — Я побежала к доку.

В дверях она задержалась, и Сенин увидел у нее в глазах совершенно натуральные слезы.

— Ты тоже иди, — сказала она. — Ты ведь рядом сидел.

После ее ухода Сенин со злостью врезал кулаком по двери. Черт подери, думал он, только приехал — и уже успел пообжиматься с заразной бабой. Очень вовремя!

Впрочем, по поводу болячек он быстро успокоился. Верилось, что доктора с этим делом разберутся в два счета. В конце концов, «рыбью чесотку» они вывели у него без особого напряжения. И Валенски в этих делах тоже не лыком шит.

И всё же упомянутой мазью надо поинтересоваться. На всякий случай.

Незадолго до ужина Сенин взял Вельцера и отправился в коммуникационный центр. Он попросил бойца подключить передатчик к видеоблоку, после чего выставил за дверь.

Безо всяких проблем он связался с «Миротворцем», после чего на экране возникло настороженное лицо капитана. По закону, капитан являлся командующим любой операцией, пока силы не высадились на поверхность планеты. Там уже в дело вступало наземное командование. Это правило соблюдалось и в частном бизнесе, и в государственных делах.

— Мы легализовались, — сообщил Сенин. — Здесь всё спокойно, и всё идет по плану.

— По какому плану? — подозрительно спросил капитан.

— По утвержденному, — с насмешкой ответил Сенин. — Инфицирование мы провели в первые же сутки, и антикультура, похоже, действует.

— И когда же она подействует?

— Ну, это мне неизвестно. Биотехник говорит, что требуется тридцать-сорок дней.

— А где он сам? Пусть он даст квалифицированную характеристику ситуации. От меня ждет отчета Сектор, я не могу говорить им «похоже» и «это неизвестно».

— Я постараюсь выходить на связь ежедневно и буду делиться всеми новостями. Мы только что прибыли, и сказать нам пока нечего. Не волнуйтесь, биотехник тоже перед вами выступит. Вы будете получать полную картину происходящего.

— Надеюсь, так и будет. У вас там точно всё в порядке?

«Абсолютно, — мысленно ответил Сенин. — Не считая того, что вся моя команда превратилась в оборотней, а у дамы сердца на коже появились следы неизвестной болезни».

На самом деле капитан не знал правды насчет «оборотней», да и никто на его корабле ее не знал. Разве что какой-нибудь особо доверенный представитель администрации.

— У нас всё в порядке, — сказал Сенин. — Вот, ужинать сейчас пойду. Ну, если вам интересно, тут какая-то кожная болезнь распространяется. Несколько семей заразились.

— Серьезная болезнь? — капитан заметно напрягся.

— Не знаю… Я видел какие-то пятна на коже.

— Ну, пятна — это еще не болезнь, — пренебрежительно поморщился капитан. — Не отключайтесь, для вас есть сообщение из Сектора.

Экран замигал, затем Сенин увидел изображение Макреева.

«Здравствуй, инспектор, — покровительственно улыбнулся тот. — Как видишь, всё у нас получается, всё происходит, как мы и задумывали. Скоро полетишь домой, обнимешь молодую жену. И не с пустым карманом. И если до сих пор думаешь, что мы плохие ребята — пересмотри свою позицию. Мы никого не убили, никого не ограбили и, что особенно важно, не оставили людей без помощи. Так что заканчивай скорее дела и наслаждайся жизнью. Твоя совесть чиста».