Михаил Тырин - Отраженная угроза

«Надо же, — удивился Сенин. — Даже прокламацию для меня заранее записали. Интересно, у них есть второй вариант? На случай, если ни хрена бы у нас не получилось?»

После ужина он сидел в своей комнате и листал каталог с яхтами. Послание от Макреева настроило его на чемоданное настроение. Перед глазами так и маячил образ большой фарфоровой чашки с какао. Уже хотелось считать дни, когда кончится эта экспедиция, когда большой и быстрый лайнер унесет его прочь от этой заледенелой тверди, где под землей копошатся тихие, но безжалостные убийцы с человеческими лицами.

Рядом стояла ополовиненная бутылка с настойкой которой Сенин разжился у заботливой Ангелины. Правда ему показалось, что она здорово обиделась, когда он взял бутылку, развернулся и ушел.

Надоело всё до чертиков. Пора в новый дом. В тепло. В тишину и покой. К чашке с какао.

Вошел Валенски — хмурый и подавленный. Присел где-то в углу и горестно вздохнул.

— У нас проблемы? — поинтересовался Сенин. Валенски вяло покачал головой.

— Устал я что-то сегодня, — безжизненно проронил он. — А ты чего один сидишь?

— А с кем мне сидеть?

— С кем-нибудь. Стемнеет скоро… сам понимаешь.

— Надоело уже бояться. — Сенин захлопнул свой каталог. Потом отхлебнул из бутылки. — Сам не знаю, кого боюсь. Есть он или нет — кто мне скажет?

— Есть, — упрямо произнес Валенски.

Сенин встал и открыл створку шкафа, где было зеркало. Критически осмотрел себя с головы до ног. Потом выхватил пистолет и направил в собственное отражение.

— Ты что делаешь? — испугался Валенски.

— Да ничего… — пожал плечами Сенин. — Упражняюсь в прицеливании по самому себе.

Он внимательно посмотрел своему отражению в глаза.

— Так вот ты какой, двойник-убийца, — медленно произнес он. — Сволочь проклятая… На-ка тебе пулю в лоб!

— Так не получится, — с сожалением улыбнулся биолог. — Ты не сможешь. Он не будет вызывать тебя на честный бой, он просто нападет сзади и проломит голову.

— Кто — он? Вот этот? — Сенин ткнул пальцем в зеркало. — Да его нет! Он просто мое отражение. Он ничто.

— Откуда ты знаешь, что его нет? — произнес Валенски с каким-то недобрым придыханием. — Ты же его видишь.

— Я вижу стекляшку. А в ней — отражение, которое ничем не может мне угрожать.

— А если может? А если отражения повсюду охотятся на людей и занимают их место? Мы ведь на этом свете ничего не знаем точно.

Сенин присел на кровать и удивленно посмотрел на Валенски.

— Тебе не кажется, — сказал он, — что мы все тут уже капельку сбрендили?

Он взял бутылку, подержал на весу и отставил в сторону.

— И даже не капельку. Вот, и на спиртное меня как-то подозрительно часто тянет…

Его взгляд упал на клоки «мочалки», торчащие по углам.

— Валенски, командование интересуется, когда подействует твое зелье?

— Уже действует.

— Да нет же. Гляди, пожалуйста, цветет буйным цветом. И нич-чего с ней не делается.

— Делается. Ты просто не видишь, она… она уже другая. Она умирает. — Биолог нагнулся, вырвал клок и поднес к самому лицу Сенина. — Вот, посмотри получше.

— Убери от меня, — сморщился Сенин.

У Валенски в этот момент было совершенно необычное выражение лица. Вдруг показалось, что он владеет некой сверхъестественной чувствительностью, которая позволяет ему насквозь видеть все травинки и знать, что делается у них внутри.

Вдруг он поднял на Сенина глаза, собрался с духом и сказал:

— Ганимед, вообще-то у нас проблемы.

— Та-ак… — процедил Сенин. — Конечно! Я просто знал, что без проблем не обойдется. Ну, говори.

— Я про эту болезнь…

У Сенина екнуло сердце.

— Ну, говори, не томи!

— Это мы ее привезли.

— Извини, не понял.

— Это мой грибок. Он почему-то поражает людей. Нет, не людей! Я хотел сказать, подражателей. В общем, через какое-то время тут будет полномасштабная эпидемия…

Валенски умолк, затравленно глядя на Сенина.

— Интересно, очень интересно. — Сенин нервно встал, прошелся по комнате. — Значит, вместо того чтобы убить грибницу, эта плесень отравит всё поселение?

— Почему «вместо»? Она уничтожит грибницу, в этом нет сомнений.

— А что будет с народом?

— А этого я пока не знаю. Но ты не волнуйся, тебе бояться нечего.

— Нашел, чем успокоить! Этого нельзя было предвидеть? Разве было неясно, что твой грибок подействует не только на «мочалку», но и на ее «плоды»?

— Нет-нет. — Валенски энергично замотал головой. — Я же не идиот, я знаю, что делаю. Мой грибок ориентирован на совершенно иную молекулярную схему. Подражатели — это фактически люди, споры просто не могут прижиться на их тканях. Им там, проще говоря, кушать нечего.

— Но оказалось, что очень даже можно покушать, так?

— Я не знаю, почему это происходит. Просто мистика.

— Мистика? В мистику я не верю. — Сенин остановился и вдруг заорал в полный голос: — Валенски, ты представляешь, во что мы вляпались?! Ты понимаешь, что мы натворили, гений хренов?

— Подожди, подожди! — Биолог поднял руки, словно защищаясь. — Еще ведь ничего не известно. Это всего лишь пятна на коже. Я только об одном прошу — не сообщай ничего на рейдер. Потерпи совсем чуть-чуть, пока мы не выясним хоть что-то!

Сенин сел.

— Так-так-так… — Он забарабанил пальцами по колену. — Вообще-то, местные врачи особо не паникуют. И еще Ангелина мне говорила, что есть какая-то мазь…

— Да какая мазь, какие врачи?.. — Валенски горестно всплеснул руками. — Что они могут знать, эти врачи, если даже я пока ничего не понимаю?

— Но какое-то лекарство в принципе возможно?

— В принципе всё возможно. Я, между прочим, только этим сегодня и занимался.

— Чем ты занимался?

— Посетил лагерь-изолятор, взял соскобы у больных. Сейчас препарат в термостате, завтра надеюсь получить опытную культуру. Тогда уже будем смотреть. Попробую сразу сделать вакцину. С врачами у меня полное понимание.

— Слушай, Валенски, надо сообщать, — твердо заявил Сенин.

— Умоляю!

— Что «умоляю»? Там специалисты, оборудование. Ты что — суперлекарь какой-то, в одиночку хочешь эпидемию остановить?

— Я не суперлекарь, я просто в курсе проблемы. От их специалистов здесь никакого прока, им всё равно придется идти по моему пути. А оборудование… Есть тут и оборудование. Разве что попроси своих ребят завтра перенести в клинику пищевой синтезатор из столовой.

— Пищевой синтезатор тут при чем?

— А какая разница? Синтез — он и есть синтез. — Валенски смотрел на Сенина с надеждой и ожиданием. Словно от него зависело что-то глобально важное.

— Не надо сообщать, — повторил он. И пересел ближе, заговорив быстрым шепотом: — Я сказал врачам, что болезнь принесла грибница. Даже показал соответствие на анализаторе. Они, кажется, верят. Они даже попросили, чтобы я изготовил биоцид для удаления грибницы из помещений. Они сами готовы ходить с распылителями. Понимаешь, что это значит?