Константин Калбазов - Воевода [litres]

– Это ж сколько нужно сена заготавливать на такую-то прорву скота, – окинув представшую перед ним картину, покачав головой, произнес Гордей.

Уж кто-кто, а он оценить масштаб мог. Ну или попробовать это сделать. Подсчитать представшее перед их взором стадо куреня Белашкана было попросту нереально. К тому же здесь собрались представители всех куреней, а потому и обычное поголовье увеличилось как минимум на десяток тысяч голов. Лошади прибывших на праздник плюс калым за невест. Осенняя ярмарка – это хороший повод для свадеб.

Так вот. Именно десятку Гордея пришлось заниматься заготовкой сена. Три конные косилки серьезно облегчили задачу. Но даже в этом случае им пришлось трудиться с полной отдачей целых две недели. А с учетом скирдования так и все три. Спасибо конным же граблям, существенно облегчившим задачу.

И это на их поголовье, которое, с учетом овец и коз, не превышает шести сотен. Что уж говорить о разлившемся живом море. Тут даже если все Пограничное встанет на заготовку с сотней косилок, не управиться. У куреня Теракопы стадо, спору нет, меньше. Но все в этом мире относительно. Более восьми тысяч лошадей, тридцати тысяч скота и не менее ста пятидесяти овец.

Что и говорить, поголовье впечатляет. И уж тем более осознание потребного для всего этого количества кормов. Даже на один только скот десятью косилками придется трудиться чуть ли не год без устали. Причем для этого потребуется порядка двадцати тысяч гектаров обильных лугов.

Не-эт, прокормить такую прорву всего лишь одному селу попросту нереально. Даже если речь о заготовке сена на подкормку, что обещал Михаил, – дело непростое и потребует серьезных усилий. Но слово дано. Платить же потом и серебром куда предпочтительней, чем кровью. Так что придется поднапрячься, пока не встанут крепко на ноги. А там, глядишь, все и наладится.

– Сотник, и ты обещал их куренному заготавливать сено? – не унимался Гордей.

– Не полностью, а только на подкормку. И не сразу, а когда поставлю поселение и обучу их пользоваться косилками. То есть не раньше, чем через два года.

– Все одно оно как-то… – Десятник сделал неопределенный жест.

– Чего ты так переживаешь, Гордей. Не тебе же придется косить и сгребать сено.

– Не мне. Но от этого вроде как зависит наше спокойное житье.

– Не только от этого. Так что успокойся.

Ага. А вот и разъезд появился. Полсотни кочевников устремились к ним, ведя заводных лошадей. Как-то поздно они приметили гостей. Мышей не ловят? Или хан не высылает дальние дозоры, чувствуя себя в безопасности. Не лишено смысла.

Пешее войско достаточно медлительно. А с конным у русичей есть определенные сложности. Потому если и собираются в поход на половцев, то либо в зиму, либо ранней весной.

Степняки, кстати, для вылазок в основном тоже подгадывают момент сбора урожая. Когда все силы оседлых русичей уходят на подготовку к предстоящей зиме.

– Эгей! Приветствую тебя, Михаил, – вздев вверх правую руку, выкрикнул подскакавший воин.

– И я рад тебя видеть, Замам. Вижу, рука твоя в порядке, – ответил Романов, признав воина, которому лечил перелом.

– Ходить так долго в повязке было неудобно, но я послушал твой совет. И как видишь, теперь полностью здоров.

Половец помахал рукой, лихо выдернул из ножен саблю, выписал сверкающую восьмерку и столь же молодцевато вогнал клинок обратно.

– Рад за тебя всем сердцем, – искренне произнес Михаил.

Оно, конечно, судьба злодейка, и бог весть, может, когда ему и придется пожалеть о том, что избавил этого ухаря от увечья. Но всегда приятно наблюдать положительные плоды своих стараний.

– Готов ли ты завтра же бороться со мной? Или боишься, что после этого у тебя недостанет сил на брачную ночь? – с подначкой поинтересовался Замам.

– Не волнуйся, друг мой, у меня хватит сил и чтобы надрать тебе уши, и чтобы показать молодой жене, что я сильный мужчина, – в тон ему ответил Романов.

– Посмотрим, – подбоченившись, выдал половец.

– Поглядим, – расправив плечи, произнес русич.

Эдакая игра в браваду. Сущее ребячество, по мнению Михаила. Но для местных бахвалиться и выпячиваться вполне себе нормальная практика. Потому и воспринимается в порядке вещей.

Препятствовать проезду гостей не стали. Как, впрочем, и сопровождать их. Если бы это были какие незнакомцы и цель их приезда была бы неизвестна, то тогда оно, конечно. Но в отношении пограничников все ясно как божий день. А судя по заинтересованным взглядам, которыми их встречали, где-то даже и ожидаемое.

Курень Теракопы в орде второй по значимости. Поэтому располагается не с краю, но Михаилу туда и не надо. Не ко времени. Он ведь не просто погулять вышел, а жених как-никак. Так что появиться в его лагере может только со сватовством. Поэтому направился прямиком к шатру хана Белашкана, чтобы засвидетельствовать свое почтение. Ну и преподнести подарок. А то как же. Таковы сейчас порядки.

Кстати, с женитьбой занятно как-то получается. Курень Теракопы кочует вдоль Славутича, словно прикрывая фланг орды. А может, так оно на самом деле и было. Кому еще находиться со стороны чужих земель, как не второму по силе куреню.

По мнению Михаила, получается несколько двояко. С одной стороны, доверие защиты орды от возможного нападения это честь. С другой, Белашкан мог просто подставить конкурента, чтобы ослабить его в стычках с врагом.

Половцы между собой вроде как не враждуют. Но это открыто, с оружием в руках. Интриги наверняка есть и тут. Просто не может не быть. Разумеется, это всего лишь его домыслы. Кто знает, как тут все на самом деле. Только натура человеческая такая, что в безоблачность как-то не верится, хоть тресни.

– Глядят на нас как на диковинку какую. И будто ожидали нашего приезда, – тихо произнес Гордей.

Его десяток уже не в первый раз сопровождает Михаила и превратился чуть ли не в личный эскорт. Романов, признаться, уже всерьез подумывает перевести их в этот статус. Со временем нарабатывается опыт, где-то сам Романов подскажет, глядишь, и выльется в гвардию. А еще не помешает заиметь своего безопасника. И подходящая кандидатура уже вроде как есть – хваткий и толковый, но вплотную к этому вопросу Романов пока не подходил. А пора бы.

– Ну, русичи для них не диковинка. А то, что ждали, тут твоя правда, – ответил Михаил десятнику.

– И с чего бы такая честь?

– Политика.

– Чего?

– Быть просто сильными половцам мало. Они хотят, чтобы другие правители признали их ровней. Ты много слышал о свадьбах между половцами и русичами?

– Немного. Да и то в жены брали полонянок что степняки, что русичи.

– То есть вот эта свадьба по сговору первая, о которой ты слышал.