Сергей Вишневский - Юринай

— Так саторки страшные!

— А ты на волны три месяца посмотри! — возмутился рассказчик. — Тогда тебе не то, что саторки! Тебе бабы с севера не такими страшными казаться будут!

В этот момент скрипнула дверь и на пороге показался высокий брюнет в плаще мага. В одной руке у него была бутылка, а в другой плащ недовольного подростка, за который он его держал.

— Когда я сказал отдыхать — надо отдыхать! — заявил он и втянул в питейное заведение юнца. Его взгляд остановился на матросе-рассказчике. — Эй! Сиплый! Иди сюда!

Матрос с опаской оглянулся, после чего поднялся и подошел к магу.

— Господин маг…

— Значит так! — сунул он ему в руки плащ парня, получившего прозвище мастер. — Вот этого отдаю тебе на поруки! Сегодня он должен разучиться ходить от выпивки!

— А как же…

— Держи! — сунул он ему в руку серебряную монету. — Справишься — получишь еще одну!

— За все нужно платить, — произнес Маркус глядя на Юриная.

Парень был раздет по пояс. На ногах остались лишь старые, заношенные штаны из мешковины, которые он использовал, когда тренировался во владении палашом с матросами.

Тело его было покрыто рунами, от гладко выбритой макушки до пят.

— Может не стоит оно того? — задал вопрос капитан. — Малый умен. Он и так проживет. Да я лично готов его к себе взять и за боцманскую долю в команде держать.

— Это не мое решение, — покачал головой Маркус. — Он бредит артефакторикой и университетом. Хочет стать полноправным магом.

— Но ведь сожжешь парня, — с досадой произнес Руберт. — Его в команде не числится и за него никто не спросит, но ведь погибнет… Сам говорил.

— Скорее всего погибнет, — кивнул Маркус. — Один раз я в нем выжег резерв. Второго ожога он скорее всего не выдержит.

— Так какого черта ты это делаешь?

— А ты спросил у него, хотел бы он жить и дальше с таким куцым даром? Знать, уметь и не иметь силы, чтобы зарядить тот же котел? Каково это иметь дар и жать калекой среди магов?

— Он же настроил его, — упирался капитан судна. — Его теперь на четыре дня хватает!

— Он сделал ловушки для силы ветра, — хмыкнул Маркус. — Он сам говорил: сила ветра и сбор тепла, от дров, когда топить будете.

— Даже так, это большая подмога в дальнем плавании, — растерянно произнес капитан. — А представь сколько было бы пользы, если бы на каждом боевом корабле такие артефакты были? Да мы бы таких дел наворотили бы!

— Да, внезапно развернуться и идти против ветра — многого стоит, — хмыкнул Маркус. — У саторцев глаза на лоб вылезли, когда их на абордаж за полчаса взяли.

— А представь, если бы нас было не один, а шесть кораблей? Мы бы флот их развалили с такими кораблями-артефактами.

— Не думаешь ты, — покачал головой боевой маг. — Ты не знаешь сколько силы я вложил. А вложил я ее больше, нежели бы маг ветра, захоти он вам в паруса напрямую дуть. Ведь саторцы так и делают, да? Мага ставят на корме и он паруса надувает.

— Да, но… — маг расстроенно вздохнул, но так и не продолжил фразу. Махнув рукой, он разочарованно бросил: — Не понять мне вас…

Недалеко от парня собрались матросы, которые за два года плавания стали уже родными. Многие на него посматривали с грустью, кто-то подбадривал. Все без исключения матросы звали восемнадцатилетнего парня не иначе как «Мастер». Вольность себе позволял только боцман, называвший его «младшим». Мастером он поклялся его называть только после того, как тот его победит на палашах. Несмотря на частые тренировки и хороший успех в фехтовании «по-морскому», Юринай так и не смог победить боцмана. Потому остался для него «младшим».

— Ты там держись, — произнес лысый, когда заметил, что Маркус двинулся к парню.

— Да, удачи тебе!

— Да! Давай, чтобы как старший переродился!

Маркус подошел к нарисованному ритуалу и толпа матросов тут же затихла.

Ветер трепал его черные волосы и загорелое лицо. Голубое небо было безоблачным, поэтому маг огня слегка щурился от солнца. На горизонте виднелась земля, куда они возвращались после последнего удачного похода.

— Ветер крепчает, — послышался в тишине голос боцмана.

Крепкий мужик тоже не одобрял попытку юноши стать сильнее. Слишком велик был риск того, что закончится все печально, но Юринай уперся и не хотел никого слушать.

— Готов? — спросил Маркус.

— Я еще помню прошлый раз, — произнес парень взволнованно переменившийся с ноги на ногу внутри ритуального рисунка. — К такому нельзя быть готовым.

Маг шагнул к парню и спокойно приложил руку к его груди. Заглянув ему в глаза, он тихо признался:

— Я бы на такое не решился.

Парень начал глубоко дышать от жара, который разливался по телу.

— Даже если бы стал сильнее.

Кожа начала наливаться кровью. Юринай покраснел как рак.

— Даже если бы нашел смысл жизни без войны.

На лбу выступили капельки пота, которые росли на глазах. По лицу побежали первые струйки уже через несколько секунд. Ученик сжал челюсть до хруста.

— Не вздумай сдаваться мелкий! — послышался голос боцмана.

— Я не отступлю, — глядя в глаза произнес Юринай.

— Это только начало…

Резкий импульс из руки Маркуса и тело юноши мгновенно переходит в горизонтальную плоскость. Еще рывок и парень впечатывается телом в ключевую руну на палубе.

Ритуал тут же вспыхивает пламенем. Огонь повсюду, но благодаря упорству и дотошности ученика огонь не смог продавить защиту.

Ее Юринай превратил всю надводную часть корабля в укрепленный артефакт, покрыв каждую доску изнутри укрепляющими техниками.

— Сгорит, — сглотнув прошептал Лысый и ухватил приготовленное ведро с водой.

— Стоять! — рявкнул на него боцман. — Он свою участь сам выбрал!

Огонь же тем временем достиг высоты в три метра и был настолько сильным, что в нем не было возможности что-то разобрать. Ритуал проводили на носовой палубе, а чтобы не зацепить пламенем паруса и оснастку было решено их полностью убрать.

— Как есть сгорит! — замер с ведром Лысый.

— Ведро поставил! — рявкнул на него боцман. — И чтобы без моей команды не дышали!

Пламя держалось всего несколько минут, после чего не торопясь начало спадать. С каждой секундой языки пламени уменьшались и через минуту можно было разглядеть Маркуса и ученика в той же позе.

Когда пламя почти растворилось, оставив на палубе выжженные следы рун, исходящих дымом, пиромант поднялся и устало повел плечами.

— Не сгорел, — прошептал Лысый.

Маркус повернулся и кивнул на бессознательное тело ученика.

— В трюм его. Тряпок намочите и оберните его с ног до головы. Ночь у него будет жаркой.

***

— Мама! — выкрикнул Юринай и вскочил с кровати.

Рубаха, что была на нем была мокрой, но уже не от воды. Матросы пытались сбить его лихорадку тем, что было. Но в этот раз это был холодный пот.