Брендан Денин - Кровные узы

Морбиус огляделся. Лаборатория и коридор, насколько хватало глаз, были заполнены фигурами в красных балахонах. Ему никогда не приходилось сражаться против стольких врагов, да еще и в замкнутом пространстве. Ко всему прочему, Морбиус чувствовал, что слабеет, – кровь Джейка уже не питала его, как раньше. А если...

Морбиус опустил голову. В руке он по-прежнему сжимал пакет со странной жидкостью, а рядом, в стеклянном ящике, были и другие похожие упаковки. Подняв голову, Морбиус с улыбкой посмотрел Таддеушу в глаза.

– Так давайте веселиться, – ответил он.

Молниеносно схватив несколько пластиковых пакетов из ящика, он поднял их над головой. Как по команде служители культа бросились на него всей толпой. Морбиус пронзил пакеты острыми когтями и, запрокинув голову, широко раскрыл рот. Его атаковали спереди и сзади, острые кинжалы вонзались в его тело, и в то же время измененная кровь из пакетов заливала Морбиуса багровым потоком, попадая в рот, смешиваясь в небывалый коктейль.

Падая под напором толпы, Морбиус сделал большой глоток. Кровь хлестала из ран на его теле, однако в горло вливалась совсем другая, более мощная жидкость. Он закрыл глаза. Боль от ударов стала почти невыносимой... А потом исчезла. Разум потянулся к яркому лучу света. Раздался голос Мартины, а потом Аманды и Джейка.

«Морбиус... – одновременно произнесли они. – Поднимись!»

Живой вампир вырвался из-под груды навалившихся на него служителей в красных балахонах, разрывая зубами и когтями на части всех попавшихся на пути. Белая комната стала красной от рек пролитой крови и лоскутов ткани. Поднявшись к потолку, Морбиус приземлился у дальней стены и встал к ней спиной. Наставив указательный палец на Таддеуша, спешащего к нему в первом ряду служителей, вампир прошипел:

– Тебя я убью последним. Наконец-то вы с Джастином вместе будете жариться в аду.

Таддеуш зарычал от ярости и бросился вперед. Морбиус встретил противника мощным ударом и отбросил обратно в толпу нападавших. Служители на мгновение оцепенели, отступили на несколько шагов, и кто-то из них, наверное, случайно нажал на рычажок выключателя на стене – свет погас, и лаборатория погрузилась во тьму. Мерцали лишь несколько экранов компьютеров, все еще стоявшие на столах.

Измененная кровь бежала по жилам Морбиуса, позволяя ему видеть с сюрреалистичной четкостью. Приближающиеся силуэты высвечивались серым, как в черно-белых фильмах, а на фигурах время от времени появлялись красные пятна, отблески крови, которая разлеталась веером из разодранных вампиром тел. Морбиус шел вперед, почти не отличая реальность от галлюцинаций.

Его резали кинжалами, били электрическим током, однако он почти ничего не чувствовал, отвечая приспешникам культа яростью, десятикратно превышавшей их силу. Морбиус топил клыки и когти в теплой плоти, замечал в темноте блеск чужих глаз – в них сверкала ненависть, безграничная ненависть. Эти мужчины и женщины были готовы умереть за дело, понять цель которого Морбиус был не в силах. Неужели они действительно думали, что культ Огненных демонов заботится о благоденствии нового мира?

Несчастные фанатики! Морбиуса тошнило от их слепоты

И все же он не собирался позволить этому стаду овец удержать его вдали от Аманды и Мартины. Он уничтожит весь этот отвратительный культ, если придется, развеет в пыль все их отделения по всей стране, если они посмеют коснуться хоть волоска на голове Аманды.

Вспомнив об подруге, Морбиус ощутил новый прилив ярости. Отчасти он злился на себя, надо признать, и тут же бросился на противников с новыми силами. Измененная кровь будто бы взрывалась в его жилах, придавая ему энергии. Свеч включили, однако лампы теперь мерцали, как стробоскопические лампы на концертах, и Морбиус хватал все, что попадалось под руку, превращая это в смертельное оружие. Швырял в толпу тяжелое оборудование, будто легчайшие перья.

Извращенный балет хаоса и крови длился недолго.

Толпа наконец поредела, пол в лаборатории покрылся телами в красных балахонах. Добивая оставшихся врагов, Морбиус вдруг заметил, что свет горит, как обычно, не мерцая, а световое шоу разразилось в такт биению его сердца.

Последний противник упал замертво.

Морбиус медленно огляделся.

Перед ним неподвижно лежали изувеченные тела. Глубоко вдохнув, вампир задержал дыхание. В лаборатории царила тишина, а ведь совсем недавно здесь бушевала настоящая битва! Тишина показалась Морбиусу чудовищем, притаившимся, готовым к новой бойне. Он ощутил ее горячее дыхание у затылка.

«Ничего не кончено», – прошептала тишина.

От металлической двери раздался тихий скрежет. Морбиус направился на звук, пробираясь через тела убитых.

Таддеуш.

Еле живой жрец медленно полз к выходу. Морбиус бесцеремонно перевернул его на спину. Таддеуш моргнул, глядя на вампира, и вдруг плюнул врагу в лицо.

Морбиус спокойно стер плевок тыльной стороной ладони, еще сильнее размазав покрывавшую лицо кровь. Свет перестал мерцать, и вампир сосредоточил взгляд на лице врага, едва видимом в полутьме.

– Все равно ты проиграл, – задыхаясь, проговорил Таддеуш. Из его рта потекла кровь.

Морбиус оглядел лабораторию и снова взглянул на Таддеуша.

– Неужели? – недоверчиво переспросил он.

– Аманда у нас. Теперь она на нашей стороне. Даже если ты выберешься отсюда, все равно ничего не выйдет. Ты опоздал. Ты один. Ничтожество. Глупец.

Слова Таддеуша ранили сильнее кинжалов краснобалахонников, потому что в душу Майкла закралось сомнение: вдруг мерзавец говорит правду? Взвыв от нахлынувшего гнева, Морбиус погрузил клыки в шею Таддеуша.

АМАНДА ГОРЬКОсожалела о сделанном.

Когда сестра ушла, она съела всё оставшееся на подносе до последнего кусочка. Сначала, правда, колебалась, не отравили ли сыр и фрукты, но очень уж хотелось есть, и Аманда отбросила все сомнения. Служители культа Огненных демонов и так могли убить ее, когда пожелают. А вот Кэтрин, казалось, говорила вполне искренне, когда предлагала Аманде вступить в...

К чему, кстати, пригласила ее присоединиться старшая сестра?

К семейному бизнесу?

От этой мысли Аманду передернуло. Она вспомнила об отце. Жив ли он? Вроде бы Кэтрин считает, что жив, но разве можно ей верить? Откинувшись на спинку дивана, Аманда раздумывала о словах Кэтрин о Морбиусе.

Этому верить не хотелось, однако Морбиус так и остался для нее загадкой даже после всех дней и недель, проведенных вместе. У него часто менялось настроение, уследить за его эмоциями и приспособиться к жизни рядом было очень трудно. А как он временами разговаривал с ней? Непростительно. И все же Аманда чувствовала в живом вампире добрую душу, умела разглядеть ее за бледной кожей, острыми клыками и злобной ухмылкой. Девушка искренне верила, что Морбиус хотел творить добро. Его проклятье было самым настоящим, а к этому времени Аманда уже уяснила, каково жить такую проклятую жизнь.