Алекс Орлов - Один в поле воин [СИ litres]

– Ну вот, на сегодня всё, можешь идти отдыхать. Марсалес тебя проводит, и ещё… Давай-ка посети наш тир, пусть инструктор научит тебя стрелять. А то как-то даже неловко за тебя – взрослый парень, а из пистолета стрелять не умеешь. Надеюсь, ты не против?

– Я… Я даже за. Мне это очень интересно.

– Ну и порядок, идите в тир и проведите время до обеда с пользой. Настоящий мужчина должен уметь не только подписи ставить, но и аргументировать своё право на это в экстремальных условиях, – разъяснил Хубер, и Головин с ним согласился.

Все сроки сдачи изделия давно уже были пропущены, и госзаказчик дал ещё пару недель, что обошлось Сэмюэлю Недалю в двадцать тысяч квадров.

Сущие гроши, учитывая, что контракт, который мог уплыть от них, оценивался в два миллиарда, а дальше – «как пойдёт». Но пока не шло никак. Отладчики жаловались на технологов, те – на поставщиков спецкомплектации, а последние – на неясность технического задания.

И так по кругу уже несколько раз. Недаль был вынужден покинуть свой дом в горах, где он подолгу бывал и где ему было так спокойно, и перебраться на обитаемую станцию «четвёртого полигона», до которого было восемь часов лёту на его скоростном глайдере «Супермарина».

Этот чудо-аппарат он когда-то спроектировал сам, но тогда для его исполнения у него не было ни денег, ни даже технических возможностей индустрии того времени. Со временем всё это появилось, и он реализовал давнюю мечту талантливого инженера.

Сначала для себя, а потом ещё два экземпляра были сделаны для важных людей, которые помогали его бизнесу.

Теперь он уже вторую неделю жил на станции, где условия были далеко не те, что в его доме в горах.

Вода попахивала дезинфекцией, воздух имел привкус восстанавливающих реагентов.

Опять же постоянный шум и грохот.

В цехах круглосуточно проводили доработку техники, которая всё ещё работала не так, как надо, и металлические конструкции станции передавали уханье тяжёлых машин во всех направлениях, не помогала даже система акустического шумоподавления.

Как оказалось, в условиях изолированной станции в космосе она работала не так хорошо, как об этом рассказывали рекламные проспекты.

Чтобы как-то отдохнуть, Недаль вернулся к приёму лекарств, хотя ещё недавно гордился тем, что сумел с них соскочить.

Помимо возобновления приёма препаратов, имелась проблема питьевой воды.

Недаля передёргивало от мысли, что питьевая магистраль пополнялась из узла регенерации, где перерабатывались все канализационные сбросы.

На этот случай у него имелся запас горной воды, однако даже в ней ему стали мерещиться какие-то странные вкусовые оттенки, от которых его также передёргивало.

Таким образом, ему приходилось просыпаться плохо отдохнувшим и принимать душ, сжимая зубами загубник, – чтобы в рот не попадала обычная вода из магистрали.

Потом он пил натуральный кофе, сваренный на привезённой горной воде, и без завтрака шёл на утреннее совещание, есть по утрам он тут не мог, сказывалась затянувшаяся акклиматизация.

Добраться до совещательного зала тоже было непросто. Кое-где износившиеся панели гравитационных соленоидов давали «ноль-пять» вместо «единицы». И самое неприятное, что этот провал гравитации случался не в одних и тех же местах, а всегда в разных и потому неожиданно.

Те, кто жил на станции подолгу, уже привыкли, у них была крепкая диафрагма, а для новичков это становилось тем ещё испытанием.

Ещё одно неудобство – лифты. Для экономии энергии в лифтовых шахтах применялся режим уменьшения гравитационной тяги, поэтому прежде чем шагнуть в лифтовую кабину, Недаль покрепче стягивал пояс и напрягал пресс.

Сегодня на утреннее совещание явились лишь восемь из двенадцати начальников отделов группы испытания. Остальные сказались слишком занятыми, ведь работы было действительно много, и некоторые жили в цехах, приходя на совещание всклокоченными, в несвежих футболках и мятых штанах.

От них разило техническими жидкостями, подгоревшим пластиком и часто алкогольным перегаром. Что делать – люди тоже уставали, и им следовало как-то расслабиться, и хотя существовало множество препаратов, которые не давали утреннего выхлопа, все предпочитали алкоголь, поскольку он не притуплял техническое видение.

– Что у нас по источнику? – спросил Недаль, опускаясь в кресло во главе стола.

– Стартовые намотки в порядке, сэр, мы их всю ночь тестировали. Баг нужно искать в программном обеспечении, – заявил начальник отдела энергоснабжения установки.

– Да нету никаких багов, мы всю ночь пооперационно прошли весь код! Каторжная работа! – воскликнул начальник отдела программного обеспечения. И, похоже, он не врал, у него были красные от недосыпа глаза.

– Джон, тогда где, по вашему, искать проблему? – спросил Недаль, стараясь, хотя бы в начале совещания говорить ровно. В конце-то, конечно, снова будет орать, тут никакого терпения не хватит, но он каждый раз старался оттянуть эту стадию совещания как можно дальше.

– А тут и думать нечего, сэр! Все вопросы – к электронщикам! У нас ихняя материальная база постоянно глючит – где они комплектующие такие берут, я вообще не понимаю! – вмешался в спор замначальника отдела топливной эффективности.

– Ну, а где же наш дорогой Тримбалт? Он что, даже никого вместо себя не прислал?

– Сэр, они вроде все на доработке, – сообщил какой-то парень, которого Недаль видел на совещании впервые.

– А вы кто?

Молодой человек поднялся и, поправив бейдж, представился:

– Джим Баренц. Я заведую сектором в отделе износа у прочнистов.

– А где начальники?

– Спят, сэр, они совсем никакие. Всю ночь коэффициент прочности выводили.

– И как успехи?

– Есть новое поверхностное напыление для разгонного канала плазмы. Уже отдали на исполнение.

– Когда будет готово?

– Исполняльщики сказали – к обеденному циклу испытаний.

– Ну, хоть одна хорошая новость. Что ж, полагаю, прежде чем дальше вести обсуждение, нужно провести утренний цикл испытаний. Отдел стендов, у вас всё готово?

– Так точно, сэр, – привстав, доложил заместитель начальника отдела стендовых испытаний, бывший военный.

– Ну, тогда идёмте в смотровую капсулу, и пусть уже разводят объекты, – произнёс Недаль, поднимаясь. Следом за ним стали вставать остальные.

– Объекты уже разведены, сэр. Ещё пару часов назад.

– А почему заранее?

– Так ведь сегодня удалённый цикл. Дистанция – двадцать тысяч километров, – сообщил стендовик, немного удивлённый неосведомлённостью босса.

– Да-да, конечно, что-то я сегодня сам не свой. Конечно, удалённый цикл. Конечно. Прошу всех на выход, камрады. Давайте скорее приступим, – сказал Недаль и вопреки обыкновению пропустил к выходу из зала всех присутствовавших и лишь затем вышел сам, на ходу пытаясь разобраться, что же ему мешает сосредоточиться – плохие ли условия проживания или обычная зимняя хандра, которая внезапно накатывала на него каждый год.