Алекс Орлов - Один в поле воин [СИ litres]

– Кто же это может быть? – задумчиво произнёс Недаль, вглядываясь в скупые данные с радара. – «Игара» или «Джой механик»?

Другие конкуренты были значительно мельче и едва ли решились бы на такую акцию. А вот эти двое – вполне.

Щёлкнул замок в тяжёлой двери, и внутрь убежища заскочили двое.

– О, вы уже здесь, сэр! – удивлённо произнёс один, и эти двое, переглянувшись, скромно заняли места на стульях у стены. Затем, как и Недаль, стали рассматривать панорамы на экранах.

А он думал о том, что правильно поступил в своё время, решив не продавать опытные экземпляры оборонительных систем, которые не пошли в серию. Их смонтировали на станции, и всё это время они прятались в защитных кожухах, даже без проверки и тренировок, дожидаясь своего часа.

Это были хорошие аппараты, с узлами и схемами, выполненными почти вручную – прямо на станках, без участия промышленного оборудования фабричного класса. Каждая поверхность на них проверялась со всей скрупулёзностью, со всем вниманием, ведь потом они шли прямо на демонстрационные мероприятия.

Однако не все, даже самые хорошие системы получали одобрение заказчиков. Часто они отказывались даже от того, что не только хорошо работало, но и было уже оплачено.

Такое тоже было не редкостью, ведь военные бюджеты манили очень многих, поэтому интриги и тайные войны нередко приводили к совершенно непредсказуемым результатам конкурсов.

– Сэр, нас ломают!

Это был голос начальника по безопасности, и теперь он исходил из динамиков настенных мониторов.

– Кто? Что значит ломают? – строго спросил Недаль. Ему не нравилось, что в голосе главного охранника станции слышались панические нотки.

– Нам выдают искажённый обратный сигнал, да, Рик? – спросил главный охранник.

– Какой ещё Рик? – не понял Недаль.

– Сэр, это я, Рик Маккерс! Я ведущий специалист из программного отдела! Сейчас на посту обороны «номер тридцать два», то есть в дежурке у начальника службы.

– Короче!

– Обратный сигнал искажён, сэр, скорее всего, это более тяжёлые цели! Боюсь, нас ждёт неприятный сюрприз!

– Система работает вся?

– Почти. Лишь два узла не отзываются на западном полюсе станции.

– Что за узлы?

– Датчики расчётной системы. Но остальное в порядке, разве что задержка по исполнению наведения – приводные механизмы давно без должного ухода.

– Сколько у нас времени?

– Точно сказать нельзя. Если аппараты лёгкие, им нужно подойти близко, если тяжёлые – ударят с полутора тысяч километров.

– Если в худшем случае, это сколько времени?

– Боюсь, его уже может не быть, сэр.

– Система оборона в автоматическом режиме?

– Так точно, сэр.

– Тогда остаётся только ждать.

В этот момент стены станции тонко завибрировали, а затем на мониторе визуального наблюдения появились красивые облака из красноватых точек, которые удалялись прочь от станции.

Снова низкое жужжание, и вслед за красными облаками пошли синие, а затем – зелёные. Это было очень красиво и походило на праздничный салют. Однако этот «салют» был вызван скорострельными артавтоматами калибра пятьдесят миллиметров, которые отстреливали массивы разведывательно-фугасных боеприпасов.

Цвет их маркеров соответствовал их функциям.

Одни собирали информацию в пределах, недоступных стационарным радарам, другие выделяли частоты сигналов связи противника, третьи забивали паразитными сигналами все возможные каналы, кроме своих, сковывая взаимодействие сил противника и не позволяя ему обманывать стационарные системы разведки.

Это световое шоу выглядело настолько фантастично, что Недаль и двое других присутствовавших в камере безопасности как заворожённые смотрели на перемешивающиеся красочные облака.

Тяжёлая дверь открылась, и в камеру ввалились ещё трое. Они о чём-то на ходу разговаривали, но, заметив Недаля, замолчали и тоже уставились на монитор.

Вдруг, мигнув, начала обновляться информация на мониторе, отражавшем показания радарного центра.

Рисунок вражеской эскадры слегка поменялся, метки стали жирнее, и сопроводительная информация также обновилась, сообщая, что эти объекты представляют собой двенадцатитонные штурмовики «аллармо», снятые с вооружения лет двадцать назад. Они были не особенно скоростными, зато могли маневрировать в космосе с большой боевой нагрузкой.

– Сэр, это тяжёлые аппараты! – закричал через динамики монитора оператор.

– Да уж вижу… – произнёс Недаль.

Теперь он был уверен, что этот налёт является приветом от хозяина «Гуген моторс» Джорджа Винмара, с которым они как-то зарубились за контракт в сотню миллиардов, и Недалю удалось выиграть, подключив свои связи. В результате не очень чистой игры главные предприятия «Гуген моторс» на Левалле были отключены от энергоснабжения, и группа Недаля подала это комиссии заказчика в нужном свете.

Спустя короткое время заводы Винмара снова стали работать, однако контракт уже ушёл к Недалю.

Первое время служба безопасности его генерального офиса отслеживала возможные ответные действия со стороны владельца «Гуген моторс», но всё было тихо почти четыре года, и вот теперь Винмар, возможно, в союзе с другими конкурентами решили нанести удар.

Причём очень серьёзный, поскольку действовали в открытую.

«Гуген моторс» занимались утилизацией устаревшей техники и переоснащением её для использования в охранных подразделениях частных компаний.

С машин снимали подвески для боевых систем вооружения и заменяли их подвесками для полицейских версий – облегчённого действия.

Трое пришедших в камеру безопасности заняли места вдоль стены. Недаль продолжал стоять.

От жирных меток вражеской эскадры начали отделяться едва заметные объекты – штурмовики стали разгружать боезапас.

Недаль старался не думать о том, что будет, когда ракеты или торпеды доберутся до его станции. Разумеется, у него в запасе было ещё несколько фокусов от системы обороны, однако сейчас ему казалось, что он видит гладкие бока этих боеприпасов, которые стремительно разгонялись и начинали вычислять траекторию для противозенитного маневрирования.

Наконец, массивы разведывательно-фугасных снарядов, выполнив свои функции, начали взрываться, наполняя пространство ярким светом и мощным излучением самых разных спектров, призванных сбить настройки рвущихся к станции боеприпасов.

После организованной постановки экранных помех торпеды и ракеты заметались в поисках новых настроек взамен сбившихся – это было заметно на мониторе радарной обстановки. Но не все боеприпасы потеряли настройки, некоторые продолжали двигаться к намеченной цели, становясь всё более заметными, отчего количество меток на мониторе значительно увеличилось, а перечень их характеристик стал слишком длинным и едва понятным из-за сокращений терминов.