Сергей Нуртазин - Уничтожить Бессмертного [litres]

– Лечу, Никитушка! – крикнул лесовик и, превратившись в филина, взмыл в небо.

Не успел он достигнуть ущелья, как оттуда вылетели три птеродактиля с явным намерением полакомиться пернатым Лешко. Лесовик повернул назад, но расстояние между ним и его преследователями быстро сокращалось. Дружина застонал от бессилия. Олег закричал:

– Никита, стреляй!

– Не достану, это оружие ближнего боя! – Никита машинально схватился за меч-бластер, мысленно сознавая, что Лешко обречен.

Отвлеченные разыгравшейся в небе трагедией, они не заметили, как Манас что-то крикнул, вскочил на коня и помчался к ущелью, за ним последовали его воины.

Всеслав первым обратил внимание на действия степняков:

– Никита! Степняки уходят! Предали!

Он ошибся. Вооруженные луками степняки доскакали до места, над которым несчастный Лешко метался между трех птеродактилей, пустили стрелы. Войско затаило дыхание, моля богов, чтобы одна из стрел не попала в лесовика-оборотня. Этого, к счастью, не случилось. Птеродактили, напуганные стрелами, на миг оставили Лешко в покое. Этого времени ему хватило, чтобы понять, где его ждет спасение. Он уклонился от атаки птеродактиля, камнем полетел к земле. Птеродактиль последовал за ним и даже ударил филина-лесовика когтистым крылом, сбив его с курса. Стрелы степняков впились в тело летающего хищника и заставили его оставить свою жертву в покое. Птеродактили покружили над людьми, а затем полетели к ущелью.

Лешко слез с коня Манаса, прикрывая распоротый птеродактилем бок, подошел к Жиховину:

– Извиняй, Никитушка, не случилось разведать ущелье, я ведь чуял – там ждет меня опасность.

Олег указал на бок лесовика:

– Никита, гляди, он ранен! А я думал, что нежить ничего не берет.

– Это другая форма жизни, а если есть жизнь, получается…

– Лешко, друже, что с тобой! Как же ты! – Дружина подбежал к лесовику, взял его на руки.

Несчастное лицо Лешко озарилось довольной улыбкой. Лишь стоило богатырю посмотреть на него, как лицо лесовика вновь приобрело страдальческое выражение.

– Ничего, Дружинушка, травками хворь излечу, – слабым, жалобным голосом пролепетал Лешко.

Олег обратился к Кашинскому:

– Послушайте, профессор, не кажется ли вам, что эти твари были крупнее, чем те, с которыми нам пришлось встретиться в битве?

– Птерозавры делятся на два подотряда: римфоринхов длиннохвостых и птеродактилей короткохвостых…

– Альберт Венедиктович, а нельзя ли короче?

– Которые в свою очередь, – невозмутимо продолжил профессор, – делятся на мелких и гигантских – птеранодонов, тех, что нападали на нас во время битвы. Увиденные же нами экземпляры, скорее всего, орнитохейрусы, самые крупные из них. Но, насколько мне известно, они питались рыбой, а эти не брезгуют крупным рогатым скотом, лошадьми и даже людьми.

– Все, командир, накрылась наша разведка. Нельзя нам в ущелье соваться, пока авиация Кощеева в небе кружит. Плану нашему грош цена. Надо отменять операцию. Пока не ликвидируем птеродактилей, не видать нам удачи.

– Ликвидируем, говоришь? А помнишь, как в первом бою с гунманами Скороход своего Мотяню поймал?

– Помню.

– А раз помнишь, беги за Скороходом, тут у меня одна идея возникла.

Назначенной на утро атаки на ущелье не последовало. Вместо этого войско славян решило отдохнуть после долгого и утомительного пути. На вершине скалы сидели птеродактили. У одного из них на голове блестела металлическая пластинка – знак Великого Хозяина Горного Гнезда, они зорко следили за лагерем пришельцев. В стане неприятеля раздавались редкие голоса, дымили костры, вражеские воины или спали, или бесцельно бродили по лагерю. Пятеро из них погнали лошадей на водопой к ручью, который протекал в трехстах метрах от места расположения войска. Птеродактили увидели лошадей, оживились. Их голодные взгляды неотрывно следили за животными, и чем дальше лошадей уводили от стана, тем все хищнее становились взгляды летающих ящеров. Предел их терпения наступил, когда табунщики оставили лошадей пастись у ручья и сели неподалеку в кружок. Хищные птицы поднялись в небо. Вожак с пластиной на голове летел впереди. Вскоре они парили над животными и табунщиками. Выбрав себе цели, птеродактили стали снижаться. Когда желанная добыча была совсем близко, из-под земли неожиданно появились вооруженные луками воины. В голове ящера с пластиной прозвучал приказ Великого Хозяина Горного Гнезда. Вожак издал гортанный звук, но попытка остановить летящих к своей смерти сородичей не имела успеха. Ослепленные видом добычи хищники не видели опасности. Из зарослей на склоне горы вылетела огромная стрела и пронзила тело одного из птеродактилей. Хищник рухнул на землю. Его собрату повезло чуть больше, он успел схватить одну из лошадей, но был тут же истыкан стрелами и копьями. Его попытки оказать сопротивление не имели успеха. Через минуту тело ископаемой рептилии было разрублено на куски мечами и секирами. Пытаясь избежать той же участи, вожак, повинуясь приказу Хозяина, взмыл вверх. И вот тогда, когда опасность, казалось бы, миновала, красная молния ударила ему в грудь…

Жиховин подошел к голове монстра, посмотрел на пластину на лобовой части умирающего ящера:

– Хкош-ин-ин-мэй! Ты хотел убить меня! Так смотри, я здесь и готов сразиться с тобой!

Никита достал нож, удалил пластину с головы монстра.

– Все, конец Кощеевой авиации! – радостно воскликнул Олег. – Я что-то не понял, командир, ты это с кем сейчас разговаривал?

Никита показал ему пластину.

– Это специальное устройство, вживленное в голову птеродактиля. При помощи него так называемый Кощей мог управлять им и одновременно видеть и слышать то, что видит и слышит его подопечный. Выходит, мы лишили его глаз, по крайней мере, на время, а это значит, что мы можем осуществить отложенную операцию «Ущелье».

Рассвет едва забрезжил, а операция «Ущелье» была начата. Славянские воины, словно темные тени, скользили вверх по отвесному склону, цепляясь за каждый куст, за каждый уступ, стремясь поскорее добраться до цели. Олег ухватился за веревку, сброшенную ему Атеей. Амазонка, невзирая на протесты Дружины, пошла с ним. Олег взобрался наверх. Они оказались первыми. Воронов жестом приказал девушке пригнуться. В десяти шагах от них дремали гунманские воины. Их было трое. Один из них лежал, укрытый плащом, двое других дремали сидя, склонив голову. Олег и Атея подобрались к дозорным. Воронов схватил голову одного из них, резко крутанул ее вправо. Послышался хруст шейных позвонков. Тело гунмана завалилось на бок. Второй из воинов приоткрыл полусонные глаза, попытался вскочить. Нож Олега вошел ему в грудь по самую рукоятку. За это время Атея успела сразить мечом спящего под плащом гунмана.