Дэн Абнетт - Прямое серебро

— Да, сэр.

— Пришли, чтобы спасти всех нас.

— Пришли, чтобы сразиться с архиврагом, сэр.

Полковник фыркнул. Его кожа была очень бледной и слегка покрытой веснушками, а обритые по бокам головы волосы были красно-золотыми. — Мы сами можем выиграть эту войну, — сказал он. — Без сомнений. И без вашей помощи, — закончил он.

— Не мне судить, сэр.

Полковник хмыкнул и отвернулся. Февриерсон вернулся вместе с генералом.

— Документы в порядке, сержант, — сказал Харгюнтен, возвращая их Мколлу. — Ступайте с лейтенантом. Осмотритесь вокруг. Передайте моё почтение вашему командованию.

Мколл сунул свёрнутые бумаги в рюкзак и отсалютовал.

— Узрите фронт, — крикнул полковник. — Узрите войну, какой вы её никогда не видели.

— Я видел войны, сэр, — сказал Мколл и, повернувшись, покинул блокгауз.

— Шлейк меня! Не могу поверить, что Вы это сделали! — воскликнул Февриерсон, когда, задёрнув за собой химзащитные шторки, они вышли наружу во влажный вечерний воздух.

— Сделал что?

— Поставил его на место!

— Кто это был?

— Редьяк!

— Кто?

Февриерсон хлопал глазами, глядя на Мколла, будто тот был не в своём уме. — Редьяк… Редьяк Анкре, из Коттмарка, ну?

— Не понимаю, о чём ты.

— Коттштадские Виверны?

— Я серьёзно, не в курсе. Коттмарк — это соседняя страна, верно?

— Ага… и основной наш союзник в Альянсе. Мы были бы уже мертвы, если бы Коттмаркцы не присоединились к войне двадцать лет назад.

— А этот Редьяк… он особенный?

— Их лучший полевой командир. Возглавляет Виверн. Они бешеные. Нам повезло, что они с нами в этом секторе.

— Я так и понял.

К тому времени уже темнело. Февриерсон приказал своим людям сменить дислокацию, и они двинулись через серию зигзагообразных ходов сообщения на передовую. Там все было так, как и ожидал Мколл. Никакого электричества, только редкие прометиевые лампы или жаровни. Грязные огневые траншеи, глубиной около трёх метров, часто усиленные поперечными балками и заполненными землёй габионами. Огневые ступени были сделаны из каменных перемычек, уложенных у основания передней стены, под бруствером с железными бойницами. Несмотря на дощатый настил, траншеи заполняла жидкая грязь, в которой кишели паразиты.

Измотанные солдаты в синих мундирах сменялись и стали медленно отходить нестройными шеренгами, пока Генсвик Фут занимали их места у парапета.

Небо заволокло тучами, и свет, казалось, вытекал из него. Где-то прогремел гром.

Окопы смердели. Мколл повернулся к своим людям. — Каобер, Баен, Бонин… туда. Мквеннер, Хьюлан… в ту сторону. Двадцать минут и назад. Посмотрим, что вы найдёте.

Они разошлись, но Мколл поймал Мквеннера за рукав и на мгновение задержал его.

Неофициально Мквеннер был вторым номером после Мколла среди разведчиков, полностью преданным своему делу и совершенно безжалостным, каким Мколл, несмотря на всю его репутацию, даже не надеялся стать. Некоторые танитцы говорили, что Мквеннер владел старыми приёмами кил-вил [7] Кил-вил — (ориг. Сwlwhl) — боевое искусство братства Налшин (Nalsheen, что-то вроде "Сияющие-среди-налов"), название которого Абнетт выдумал. Оно заключается во владении боевыми посохами с лезвиями на концах, управляясь с которыми, воин может совладать с численно превосходящим врагом. Произношение поясняется в статье на "Лексикануме". — прим. пер. Bigsmall. , боевого искусства Налшин, легендарных воинов, которые поддерживали закон на Таните в неспокойные времена феодализма. Мколл всегда опровергал эти слухи. Главным образом потому, что они были правдивы. К тому же, он знал, как тщательно Мквеннер хранил своё прошлое.

— Присмотри за Хьюланом, — сказал ему Мколл. — В Десятом ещё не всё устаканилось, пока Криид вживается в роль командира. Убедитесь, что всё в норме.

Мквеннер кивнул и удалился. Мколл видел, как его высокая гибкая фигура вскоре затерялась в забитом людьми окопе.

Мколл присоединился к Февриерсону в командном блиндаже. Он был немногим больше сарая, вырытого в передней стене траншеи. На штативе стоял V-образный бинокулярный перископ, и Мколл прильнул к нему.

Это был его первый взгляд на поле битвы. В сумерках это место выглядело уныло, хотя он был уверен, что днём ​​оно должно смотреться ещё хуже. Вздыбленная земля, непонятные обломки, высокие столбы с натянутой и болтающейся на них проволокой. Через километр истерзанная земля немного уходила вниз, превращаясь в обширную низину, затопленную отравленной водой. Тухлые лужи перемежались с илистыми островками и пластами земли, разбросанными вокруг взрывами снарядов.

— Там внизу много воды, — сказал он.

— Это река.

Мколл снова посмотрел. — Но, тут нет реки…

Февриерсон улыбнулся ему. — Ага! Это прекрасный Нэйм, гордо несущий живительную влагу со всего приграничья!

— Но тут лишь какие-то пруды, лужи, затопленные ямы…

Голос Мколла затих. Он понял, что именно так выглядит река, которую бомбардировали снарядами на протяжении сорока лет. Берега, окрестности, даже само русло реки были разорваны на части и превращены в руины. Но вода всё ещё текла. Там, где когда-то гордая и полноводная река петляла через луга и тихие деревушки в долгом путешествии к морю, теперь она прерывалась, заливая истерзанные просторы, словно кровь из раны. Её первоначальные форма и содержание были утрачены, пока шла война.

Раздался глухой хлопок, и пространство вокруг внезапно озарило холодным белым светом. Ещё несколько секунд, и наверху вспыхнули новые звёзды ракетниц. Теперь в перископ всё выглядело обесцвеченным и холодным, резкие тени дрожали, пока мерцающие светопатроны падали с небес.

— Огни мертвецов, — пробормотал Февриерсон, надевая стальной шлем. — Теперь держитесь, — добавил он.

— Почему?

— Пришло время войны.

Вдалеке раздался свисток. Потом взвыла и затихла сирена, её стон эхом разнёсся по всему фронту.

Зато ожили артиллерийские окопы Пейнфорка.

Звук и свет рассекали тьму и затмевали трепетное сияние ракетниц. Земля дрожала. Из глубины котлованов и скрытых огневых позиций, из-за траншей линии фронта, крупнокалиберные гаубицы и минометы швыряли боеприпасы в сгущающиеся сумерки. Наземные полевые орудия и системы залпового огня вскоре тоже присоединились к ним.

Мколл оглянулся на тыловые окопы Альянса, и его взору предстало грандиозное световое шоу. В двух километрах на западе и на двадцать километров с севера на юг изрыгали пламя огромные орудия и плясали дульные вспышки пушек поменьше. Ослепительно яркие сполохи расходились вверх и вниз по артиллерийскому строю, некоторые из них на мгновение отбрасывали причудливые тени, выхватывая из темноты окружающие брустверы. Мколл слышал оглушительный визг тяжёлых снарядов, летящих над головой, гулкие компрессионные хлопки минометов и грохот массированной бомбардировки. Ракеты взмывали вверх и со свистом разлетались в воздухе, оставляя за собой огненные следы.