Ян Бадевский - Неос

У не собирался покидать пределы клуба.

Его интересовала одноразовая комната, созданная для переговоров эмиссара с чиновником Департамента Коммуникаций. На Динкене сотрудники ДК ведали не только инфосетями и спутниковой связью, в их сфере влияния находились орбитальные грузоперевозки. Эмиссар хотел получить доступ к логистическим серверам, чтобы отслеживать потоки между планетой и пересадочной станцией. Такие сведения считались секретными, но за кредиты всё покупается.

Чиновника могли уволить.

И даже отдать под трибунал.

Но эмиссар выглядел фигурой более значительной — его требовалось доставить в управление Корпуса. У знал основную версию — принадлежность эмиссара к одной из враждебно настроенных культур. Быть может, тшу. В таких случаях разум извлекается из синтезированной оболочки, помещается в специальный конструкт и взламывается агентами кибербеза . Личность будет разрушена, зато ценные воспоминания эмиссара извлекут, проанализируют и используют в собственных интересах. Могут поступить и еще жестче — внедрят в потухшее сознание собственного представителя, который попробует проникнуть к чужим, вооружившись добытыми знаниями. Работенка для отборных психопатов, не останавливающихся ни перед чем.

Вейшенгу поручили собрать информацию о контактах первого уровня. И постараться вырубить противника незаметно, применив подкожный инъектор с нейротоксином.

Для начала следовало отыскать комнату.

Одноразовые соединения — коварная вещь. Участники завершают переговоры и растворяются в цифровой безбрежности. Взлом комнаты обычно приводит к дисконнекту.

Вот только у «Лампы» была слабенькая охранная система.

У выбрался в пространство локальной сети. Тропический остров, залитый лучами неведомой звезды — белого карлика, вмурованного в выгоревшие небеса. Хаотично разбросанные среди пальм и неизвестных широколиственных деревьев бунгало. Дощатые и глиняные домики, выкрашенные в белый цвет. С островерхими соломенными крышами и простенькими дверями. Иногда — просто крыши на опорных столбах. Один из домиков исчез — участники чата разорвали контакт.

Простенькая следящая утилита вывела У в нужную локацию. Распаковывая троянскую программу, агент успел подумать о том, что жители неуютных мирков, подобных Динкену, испытывают неизбывную ностальгию по земным курортам. Солнце отредактировали, но Земля — в каждом глотке воздуха. Есть в этом что-то трогательное и грустное.

Троян вырубил брандмауэр.

Вейшенг У приблизился к домику на сваях. Опоры вросли в песчаное дно голубой лагуны. Терраса нависала над океаном и была связана настилом с еще одним квадратным островком — там стояла парочка шезлонгов, в беспорядке валялись прорезиненные подушки. Господин У поднялся по скрипучим ступеням, обогнул дом и устроился в шезлонге на просторной террасе.

Рядом сидели чиновник и эмиссар.

Первого звали Горацием Саттоном. В вирте Гораций помолодел, похудел и обзавелся рельефной мускулатурой. Эмиссар назвался Грегом Иггертом, представителем торговой компании «Паритет» с Таардуса. Разумеется, легенда не соответствовала действительности. Грег ничего не стеснялся — оставил себе облик худощавого юнца, короткие осветленные волосы, выстриженные ежиком, цепкие серо-стальные глаза и нос с горбинкой. Всё, как в реале.

Собеседники не видели господина У.

Троян работал безотказно.

— Первая транзакция завершена, — сообщил эмиссар. Взгляд чужого блуждал в параллельном потоке, отслеживая ход сделки. — Дело за вами, председатель.

У не интересовался деталями.

Суть торгов была предельно ясна.

— Откройте доступ, — процедил чиновник. Саттон заметно нервничал и торопился. — Я передам текущие пароли.

— И слепок вашего психотипа, — уточнил Иггерт.

— Разумеется.

— Приступайте.

Вейшенг уловил изменения, произошедшие в конструкте. Собеседники обменивались данными.

Закачка растянулась на полторы секунды.

Иггерт встал.

— Проверьте счет, председатель. Второй транш проведен.

Взгляд чиновника остекленел.

— Благодарю, Иггерт.

Кивнув, эмиссар исчез.

Всё это время У не мог отделаться от мысли, что Иггерт почувствовал слежку.

Пора отключаться.

Бросив прощальный взгляд на лагуну, Вейшенг растворился в вихре изменений. Троян начал заштопывать бреши в конструкте и самоуничтожаться, но эти вопросы больше не интересовали агента.

Эмиссара нельзя упустить.

Господин У покинул рабочий кабинет, завершив сеанс почасовой аренды. Спустился по спиральной лестнице, пересек гулкий вестибюль и вышел из здания на парковку электрокаров. Главный вход располагался с другой стороны «Лампы» — там, где зияла подсвеченная неоном арка.

Под куполом включили ночь.

Звездную ночь с лунным серпом. Без опостылевших туч и голографического дождя. Небо проецировалось на всю внутреннюю поверхность геодезика, так что возникало ощущение безбрежности космического пространства над головой.

Шум дождя не проникал в центральные районы.

Вейшенг, держась подальше от кругов света уличных фонарей, перебрался к периметру парковки. Замер под раскидистым кленом.

Долго ждать не пришлось.

В стене здания прорезалась дверь, и на парковку по рифленым металлическим ступеням спустился человек в долгополом непромокаемом плаще. Черном, как и полагается хорошему камуфляжу. Скользнув взглядом по плотным рядам электрокаров, человек набросил капюшон на голову и устремился в ближайший переулок. Вейшенг зашагал следом.

Эмиссар свернул за угол и ускорился.

У не отставал.

Вдвоем они пересекли тенистый бульвар, засаженный кленами, тополями и каштанами. Выбрались на радиальную дорогу, ведущую к стене купола.

Чужой не оглядывался.

И постоянно наращивал темп.

Дорогу обступили одноэтажные дома, но на втором кольце картина поменялась. У видел тридцатиэтажные жилые башни, гостиничные комплексы и приземистую крышу молла «Италия». Вершину искусственного холма справа от дороги занимал муниципалитет.

Звезды и городские огни сплетались в единую ткань.

Никакого светового шума, когда речь идет о голографических иллюзиях.

Улица, по которой двигались агент с эмиссаром, на карте значилась как Третья Авеню. Четырехполосное шоссе с бесшумно скользящими во тьме электрокарами. Господин У шагал по левому тротуару, выложенному сероватыми каменными шестигранниками. Вдоль дороги стояли галогенные фонари, часть которых не работала. На двухсотметровой высоте парили отели, оснащенные антиграв-платфомами. Чуть ниже сновали автономные кубы. А вот канатки в Пузыре вообще не было — местные власти обходились легким наземным монорельсом.