Ян Бадевский - Неос

По мере приближения к стене геодезика господин У начинал видеть истинную природу вещей. Сквозь пелену искусственной тьмы и фальшивых созвездий проступали ярусы вертикальных галерей, связанные между собой лестницами, прозрачными трубами лифтовых шахт и направляющими для подключения кубов.

Эмиссар резко свернул за угол. Это случилось у витрины круглосуточной лавки со свежими фермерскими продуктами. На вывеске красовалось слово «Витамины». Каждая буква — в зеленой неоновой окантовке. Внутри — ящики с аккуратно сложенными фруктами и овощами. Вейшенг в очередной отметил преимущество дальних миров — колонисты еще не успели оснастить пищевыми синтезаторами каждую квартиру.

За углом никого не было.

Грег Иггерт растворился в тусклом фонарном освещении, перестал существовать.

Вейшенг активировал зрительный имплант и расширил спектр восприятия. Впереди мелькнула тень. Дистанция — тридцать шагов. Эмиссар сросся с ландшафтом, сделавшись полупрозрачным силуэтом, повторяющим контуры бордюров, фонарных столбов, дверей и аннигиляционных урн. Казалось, по тротуару движется не человек, а расплывающаяся водяная клякса.

Иггерт обернулся, заметил агента и побежал.

Шутки закончились.

Слежка обернулась преследованием.

Они пересекли по диагонали крохотный парк с заросшим кувшинками прудом. Свернули на ажурный металлический мостик и неожиданно оказались у стены Пузыря.

Иллюзия развалилась на части.

Перед господином У высилась невообразимая стена, сложенная из крытых галерей, транспортных тоннелей, обзорных площадок, лестниц, эскалаторов и лифтов. Вертикаль, живущая по собственным законам, выламывающимся из подкупольной пасторали. Функциональность, эргономичность. Технологический муравейник, в плазменные дисплеи которого муниципалитет вмонтировал чужие солнца.

Иггерт мчался к скоростной лифтовой шахте. Платной — такие открываются после списания кредитов с проездного счета. Или по абонементу. У мысленно выругался — ему стоило заранее пробить абонемент у своего начальства.

Куда же ты идешь?

Вейшенг ускорился, но понял, что не успевает. Чужак тоже обвешался нейроусилителями, так что агенты ни в чем не уступали друг другу. Прохожие в недоумении оборачивались, когда мимо них проскальзывали молниеносные тени.

Эмиссар почти достиг прозрачной трубы, когда Вейшенг выхватил табельный пистолет и отправил в полет самонаводящуюся пулю. Сердечник с парализатором, атака по запаху.

Пистолет подключался к нейровставке на ладони. Чем-то подобным оперативники ДБЗ пользовались с незапамятных времен. Управление на эмпатическом уровне, каждый снаряд напичкан наноботами — юркий зверек, продолжение воли хозяина.

Выстрел за пятьсот кредитов.

Дорогое удовольствие, особенно по меркам периферии. Когда выпускаешь цепного пса на траекторию поражения, ожидаешь безотказности.

Не сработало.

Баллистическая коррекция.

Пуля выполнила маневр, но внезапно попала в область ментальных искажений. Связь с пистолетом оборвалась. Искра — рикошет о металлическую опору грузовой эстакады.

Иггерт нырнул в пустую кабину — матово-черные двери срослись за его спиной.

Вейшенг за пару секунд добрался до соседней шахты. Со счета списалось десять кредитов — сумасшедшая для простого горожанина сумма.

Мысленное управление.

Вверх.

Изнутри открывался восхитительный вид на город. Подсвеченные встроенными лампами скамейки в парке, вереницы фонарей, сияющие конструкторы жилых комплексов и полотнища ситилайтов...

Свозь прозрачный изгиб шахты господин У видел соседнюю скоростную трубу. Без намека на перемещение кабины внутри. Черная артерия, вросшая в купольную плоть.

Пистолет он убрал в кобуру.

Нырнул в Сеть, подрубился к транспортной системе, открыл схемы движения лифтов.

Эмиссар ехал на семидесятый уровень.

Кабина чужого шла с опережением на три этажа.

Семидесятый.

Давно Вейшенг не встречался с серьезными противниками. Задание щекотало нервы. Действительность слетела с катушек, У ничего не контролировал.

Первая кабина остановилась.

Господин У подождал еще пару секунд. Лифт замер, треть цилиндра отъехала в сторону. Милая архаика — агент успел соскучиться по рассыпающимся в пыль плоскостям.

Крохотный вестибюль.

Арка, ведущая в галерею внутреннего периметра.

Вейшенг выбросил руку — в ладонь скользнул пистолет. Нейроконтакты состыковались.

Нырнуть в арку.

Иггерт увеличил разрыв до пятидесяти шагов. Крохотная фигурка удалялась в юго-восточном направлении.

Господин У побежал.

Пришлось вложить в этот бросок все внутренние ресурсы, разогнав себя до предела. В интерфейс дополненной реальности выводились индикаторы состояния. Пока — зеленый и желтый спектр. Бегунок мышечной усталости — в пределах разумного.

Галерея была сравнительно безлюдной для вечера пятницы. Условной пятницы, никак не вписывающейся в дождливый сумрак Динкена. Вейшенг обогнул молодую женщину с чемоданом на колесиках, промчался мимо парня в желтой робе и понял, что дистанция сократилась.

Налево.

Коридор, прорезающий толщу геокупола.

Раскрытая диафрагма внешнего люка.

И нескончаемый шум дождя, льющегося с равнодушных небес. Дождя, годами терзавшего стены человеческих куполов.

Господин У, задыхаясь, выбежал на открытый технический уровень, окольцевавший Пузырь на семидесятом этаже.

Под ногами загрохотала рифленая сталь.

Эмиссар ждал своего преследователя снаружи. Встроившись в ливневый полумрак, блеклую зелень джунглей и мутные очертания неохватной стены. В правой руке Иггерт что-то сжимал.

Оружие.

Вейшенг выстрелил, не задумываясь.

Точка отрастила четыре металлических шипа и превратилась в звезду. Увеличилась до размеров теннисного шара. Выбросила еще с десяток шипов. Затем начали разворачиваться плоскости. Одни поверхности изгибались, формируя криволинейные структуры, другие вытягивались, третьи обрастали новыми деталями.

Машина увеличивалась в размерах.

Стремительно.

Нина Фальк завороженно следила за топографическим сумасшествием, не в силах отвести взгляд. Ее предупреждали, что развертку следует запускать вдалеке от жилых зон, и теперь она поняла причину этого. За несколько секунд точка прошла цепь сложных трансформаций и расширилась до габаритов капсулы Гиперпетли. Нина с трудом успевала отслеживать переходы между состояниями — что уж говорить о жилых помещениях, двигателе, щитах и прочем...

Ей пришлось отплыть на достаточную дистанцию, чтобы не пострадать. То, что начало происходить вслед за этим, не укладывалось в привычные шаблоны. Расширяясь, звездолет использовал принципы переменной топографии, вышедшие из-под контроля после отключения сдерживающей оболочки. Нина с трудом отслеживала зарождение главной и вспомогательной жидкостных магистралей, воздуховодов, силовых генераторов, стабилизаторов и топливных баков. Из небытия складывались варп-двигатель и досветовые приводы. Корпус затягивался броней, в нем прорезались сопла, сервисные люки и портовый шлюз. В полупрозрачных недрах кормового отсека вспух бочкообразный энергетический реактор. Цилиндры инерционного компенсатора, не успев затвердеть, спрятались под обшивку.