Ян Бадевский - Неос

Капсула замерла у платформы, зацепившись магнитными захватами. Фальки выбрались наружу и подошли к ограждению. Конвекционные потоки взъерошили волосы Нины.

— Я не чувствую качки, — заметил Ингвар.

— Мы совершаем полный оборот за минуту, — сообщила Нина. — Да и диаметр подобран идеально. Сила Кориолиса не будет проблемой для колонистов.

— Назовем их гражданами, — улыбнулась Вера.

Платформа располагалась у самого монорельса — чуть выше транспортная труба врастала в «потолок» обитаемого кольца. Высота казалась чудовищной, но зрелище завораживало.

— Хочу построить яхту, — заявил Ингвар, — и проплыть по этой Реке.

— А что с климатом? — поинтересовалась Вера.

Когда тор будет полностью заполнен, подумала Нина, он будет напоминать пригород земного мегаполиса. Густонаселенный и многофункциональный пригород.

— Субтропики, — ответила Нина. — Чувствуешь, как здесь тепло, мама? Зима будет прохладной и влажной. В пределах десяти градусов. Без резких ночных похолоданий. Я заказала погодные установки на Венере, как мы и договаривались. Сейчас тестируются контроллеры и температурные датчики. Настройки, разумеется, можем поменять.

— Ты же не собираешься превращать это место во фьорд, — пошутила Вера.

— Не волнуйся, дорогая, — папа обнял жену за плечи. — Холодом я сыт по горло.

Перед отбытием из Системы родители провели несколько месяцев в Скандинавии, на исторической родине папы. Нина тогда решила отправиться в кругосветку и до сих пор об этом не жалела.

— Шахты на этой спице работают? — спросила мама.

— Конечно, — Нина отвернулась от кольцевой панорамы. — Идемте.

Они направились в сторону необъятной металлической трубы.

Нина до конца не верила, что у них получится всё сделать правильно. Бригады работали в системе, лишь частично контролируемой людьми. Покровитель не имел там стратегических интересов, просто добывал ресурсы. Поэтому досмотр на пересадочной станции проводился спустя рукава. Фальки нанимали случайных ревизоров и забрасывали их на строящийся объект не менее тридцати раз. Дважды здесь побывала Вера, один раз — Нина. Но это было давно — еще до формирования экосистемы. Тогда Нина увидела голый каркас, сквозь который просвечивали звезды. Монтажники упаковали девушку в скафандр, снабженный ранцевым двигателем. Нанимательницу сопровождал прораб — седовласый мужчина с резкими чертами лица и телом, которое явно привыкло к невесомости и никогда не спускалось вниз по гравитационным колодцам. Впрочем, ничто не мешает монтажнику использовать болванку, вселяясь в нее с ближайшей обитаемой планеты. Или полого астероида, вращение которого создавало центробежную силу, приемлемую для организма. Восемь десятых стандарта, насколько помнила Нина.

Прораб сопровождал ее неотступно, огибая стороной опасные участки. Каркас был почти завершен, и масштабы конструкции впечатляли уже тогда. Монтажники подключались удаленно, часть работ выполнялась наноботами. За всё время инспекции Нина встретила трех человек во плоти — они просто следили за работами, осуществляли общую координацию. И собирали времянку-пузырь для следующей смены. Проплывая среди лесов и шестиугольных ячеек, Нина видела вспышки дуговых разрядов — в открытом пространстве они казались особенно яркими.

Стэнфордские торы на орбите Земли собирали с незапамятных времен. Изначально эти конструкции не предназначались для долгого проживания — их рассматривали как форпосты для дальнейшей колонизации Солнечной системы. Во главу угла ставились экспансия и космический туризм. До 2050 года выводить груз на орбиту было дорого — консорциумы и действующие правительства тратили на сборку триллионы долларов. В конце двадцать первого века часть ресурсов стали добывать в космосе — на Луне и астероидах. Это позволило снизить расходы в разы, сэкономив на топливе при разгоне до второй космической. Кроме того, люди научились утилизировать вращающийся на высоких орбитах мусор — спутники, отделившиеся ракетные ступени, разгонные блоки и прочую мелочь. Нина поступила еще проще — подкупила парочку чиновников и получила доступ к ресурсам, отправляющимся по червоточине на внешний край Сферы. Даже несмотря на внушительный размер взятки экономия получилась существенной.

— Не понимаю, зачем было отказываться от гравитаторов, — сказала девушка, когда двери лифта открылись, выпуская Фальков на остров. — Я смогла бы достать дешевые варианты.

— Мы это обсуждали, — отмахнулся отец.

Под ногами лежали плотно пригнанные каменные плиты — Нина успела отвыкнуть в космосе от подобных вещей. Словно возвращаешься на планету...

А здесь уютно.

— Дешевые гравитаторы быстро ломаются, — пояснила мама. — Это копии, напечатанные трехмерными принтерами, а не оригинальная технология неосов.

— Оригинальные гравитаторы выписываются под конкретные правительственные проекты, — добавил папа. — Их легко отследить по электронным накладным. Что нас не устраивает.

— Ладно, — сдалась Нина. — Поняла. А копии... они настолько плохи?

— На полтора века хватает, — пожал плечами Ингвар. — После этого ты останешься без гравитации, вращения и подрядчиков. По кольцу будут плавать громадные водяные шары, воздух пропитается пылью. Фильтры накроются, урожай в гидропонных оранжереях сгинет.

— Приятного мало, — согласилась Нина.

Они двинулись прочь от спицы, с жадностью рассматривая новый дом. Остров активно благоустраивался — в почву врастали ступени, бордюры, каменные плиты набережной. Тянулись к свету молодые деревья.

— Мы сможем выбраться с острова? — поинтересовалась Вера. — Я не вижу мостов.

— Их еще не построили, мама. Придется плыть на глиссере.

— Вот это я понимаю, — обрадовался Ингвар. — Давно не управлял глиссером.

— Его поведет нейросеть, — сказала Нина.

— Хрена с два. Вырубишь эту штуку ради любимого папочки.

Фальки сошли по ступеням к причалу, где их поджидал пришвартованный глиссер. Суденышко должно было скользить на редане, а в роли двигателей выступали спаренные водометы.

Осмотрев глиссер, папа уважительно кивнул — ему нравилось бережное отношение к экологии.

— Ты ходил на водометах? — уточнила Вера.

— Еще нет.

Нина бросила прощальный взгляд на окрестности.

С поверхности кольца всё выглядело иначе. Даже Река казалась нормальной , пока не начинала вздыбливаться у близкого горизонта. По берегам тянулись раскидистые древесные кроны, местами из общей массы выглядывали пирамидальные тополя, буки и рододендроны. Две черные полосы, свивающиеся в замкнутые окружности, обозначали границу неба и земли . Вдоль стен громоздились уступы жилых комплексов. Призмы, полусферы и прямоугольники, соединенные между собой галереями и лифтовыми шахтами, лепились прямо к стенам. Среди корпусов улавливалось некое движение — то ли роботы, управляемые станционным ИИ, то ли колонии нанитов, прокладывающих коммуникации. Лесные зоны чередовались с аккуратно выстриженными лужайками, на которых что-то непрерывно строилось.