Андрей Царев - Конец игры

— Всем круговую оборону, я иду в сторону коробочки! — отдал я команду, и мне кивнули стоящие рядом Сергеевич с Богданом.

По глазам вижу, что им тревожно. Сергеевич жевачку жует и хочет казаться крутым, но Глушаков то вон он, сидит рядом. Хотя, хорошо, что вакцина у этих парней имеется. Не пропадем, жить будем. Но ладно, мне дело делать надо. Никто кроме меня, как говорится.

Майор Кузьмин, 4 мая, Крым.

Впереди снова показался импровизированный блок-пост, и на этот раз меня остановили сотрудники ДПС в повязках на лицах. Я откровенно уже зевал и клевал носом. Еще бы, больше суток не спал. Да и предыдущую ночь нельзя назвать спокойной, в четыре утра поднялся и убил такого же сотрудника ДПС. Хотя нет, не такого, эти, вроде, в добром уме и здравии.

— Инспектор Сидоренко, — представился невысокий щуплый капитан в белой рубашке с кобурой на боку, — предъявите документы!

Я со вздохом полез в свой карман. Ну почему я отдал служебное удостоверение, когда оформлял перевод? Сейчас бы никаких проблем не было, а так за гражданского принимают. После нескольких минут препирательств меня развернули. Странно, не помогало ничего. Ни мой рассказ о назначении, ни фамилия начальника, я даже пытался дозвониться до Павлова, но увы, абонент был не абонент. Наверное, или рано слишком, или на совещании где то мой новый начальник. В итоге, плюнув, я развернулся и поехал по указателям. Что у нас тут дальше, ага, вот указатель, на Феодосию сюда. Поеду, остановлюсь в гостинице, хоть высплюсь немного, потом продолжу путь в никуда. Я сам усмехнулся своей мысли. Путь в никуда… Время уже почти восемь утра, глаза словно свинцом налились, еще немного и свалюсь прямо тут.

Просто на автопилоте я продолжал движение, пока не увидел знакомые места. Год назад я отдыхал тут, с Маринкой в Коктебеле тогда остановились, эх, золотое было время! Проехав еще немного, я свернул налево и стал подниматься в гору. Не разбиться бы мне, подъем крутой, гора Клементьева справа, там аэродром находиться, и не только аэродром, тут полёты организуют на парапланах и парашютах различных, не знаю, как они называются. А сразу за горой открывается вид на город. Проехал еще немного, пошел на спуск, и сразу от пейзажа захватило дух. Даже сон пропал куда-то! Горы, море, арка, в которую въезжаешь, как будто в сказочные ворота, и надпись — «Страна Коктебель».

Раньше, при Украине, надпись была «Страна коньяков», но ее сейчас заменили на другую. Хотя сам коньячный завод никуда не делся, — вон он, слева, а сразу напротив поворота знаменитая гостиница «Визитка Коктебеля». Две высоких белых башни с красными конусами на крыше, и здание в четыре этажа. Я тут останавливался в прошлом году, хозяина зовут Федор, он хохол. Ну в смысле, украинец, живет в Харькиве, а сюда приезжает и сдает гостиницу с мая по сентябрь. Точнее, в мае сдавать особо некому, он просто подготавливает комплекс к сдачи и проверяет, все ли нормально за зиму. Сам Фёдор живет в вагончике рядом, с ним еще жена живет, сын с семьей иногда заезжает, и собака — Трезор, на цепи в будке.

Строго говоря, бизнес этот гостиничный тут незаконен. Построили все гостиницы, и эту, и рядом стоящие, на территории садоводческого товарищества. Но до две тысячи пятнадцатого года властям было пофигу, а после этого года, уже как все это стало российским, решили пока не трогать местное население. Вот так и работает Фёдор, налогов никаких наверняка не платит, но и зарабатывает он не много. Гостиница на отшибе стоит, желающих тут остановиться мало. Это мы тогда на машине приезжали, нам все равно, что пешком, что доехать до пляжа, а до моря тут почти два километра, не каждый решит жить в такой дали. Всем ведь прямо около моря нужно. Я при Маринке не пил почти. Постоянно за рулем ездил, так что не проблема остановиться не у пляжа. Да и спокойнее спать по ночам.

Ну а мне сейчас просто отдохнуть несколько часов нужно, и я свернул в открытые ворота направо, закатил во двор и заглушил двигатель. Трезор на цепи выскочил из будки и сразу залился звонким лаем.

— Трезор, фу, свои! — закричал я, и здоровенный волкодав завилял хвостом, узнав меня.

Еще бы, сколько всего вкусного я ему давал прошлым летом! Вот и пригодилось. Нет, я вообще собак люблю, а с этим кавказцем с помесью восточно-европейской овчарки мы даже подружились. На лай собаки во дворе показался Фёдор. Высокий сутулый мужик лет пятидесяти пяти, с седыми волосами и длинными, чуть ли не до колен, руками. По виду обычный работяга, и не скажешь, что владелец такой солидной гостиницы.

— Привет, Фёдор, — окликнул я его, — вот заехал к тебе отдохнуть!

Близоруко щурившись, хозяин, наконец, узнал меня. Формальности мы уладили быстро, и я, не торгуясь, выдал Фёдору две бумажки по тысячу рублей каждая, взял своё чехол с оружием, рюкзак с самым необходимым, включая патроны, получил у Фёдора ключи от номера на четвертом этаже, запер машину и пошел отдыхать. Позвонил еще раз Павлову, тот же самый результат. Ничего, я пока спать, а уж он сам позвонит. Сейчас главное отдохнуть немного. Спешить мне уже некуда, все равно без распоряжения начальника никто меня не пропустит, все перемещения между городами прекращены из-за карантина.

Я не спеша скинул ботинки, брюки, повесил сумку с оружием на спинку стула, бросил чехол с карабином на кровать, скинул футболку, и пошёл в ванную комнату. И так руки мыть рекомендуют чуть ли не каждые полчаса, а я еще с дороги. Душ принимать не стал, просто сил не было. Умылся с мылом и повалился на кровать.

Бывает так, что спишь и поскорее хочешь проснуться, но никак не можешь. Кошмар сновидения не отпускает тебя ни на минуту, не дает тебе открыть глаз. Ты понимаешь, что это всего лишь сон, тебе нужно только проснуться, и все закончиться, но ты не можешь проснуться. Как будто кто-то давит тебе на веки и не дает открыть их, кто-то держит тебя за руки и за ноги, и ты не можешь ими пошевелить. А кошмар все ужаснее и ужаснее, ты хочешь убежать от него, но ноги не слушаются, и жар сдавил грудь, не дает тебе дышать.

— Аааа, — вскочил я с кровати и проснулся.

За окном садится красный диск солнца. Вершина Кара-Дага купается в облаках, и даже кусочек моря виднеется вдали. Я жил в этом номере очень давно, как будто в прошлой жизни. Голова гудит, все равно что по ней били и били чем-то тяжёлым. Так всегда бывает после тяжёлой дороги и дневного сна. А ещё чувство голода сжимает желудок. Кусок жареного на огне мяса так и стоял у меня перед глазами, я даже слюну проглотил и облизнулся.

Протёр глаза, умылся, выпил воды из чайника и поставил еще кипятится. Кофе нет, чая нет, ничего нет, и еды нет. Только оружие есть. Как там свежая шутка, мол у кого будут патроны, у того будет гречка и сахар с макаронами. Ну и что мне теперь, патроны есть, сахара и кофе нет. Да я бы и от тарелки гречки не отказался. И зачем мне патроны, когда есть деньги? Сейчас подойду к Фёдору, хотя, ну его нафиг, этого хохла. Поеду лучше на берег, перекушу там в нормальной шашлычной, выпью стаканчик вина… Вот только телефончик проверю, не звонил ли мне товарищ Павлов.