Ян Бадевский - Лимб

— Да.

— Неужели за всю историю Ножей не встречались отступники? Те, кто не хотел защищать Храмы, но обладали определенными амбициями?

— Встречались, — кивнул посредник. — Полтысячи лет назад мастер по имени Шор Джаруб отказался от присяги и попробовал создать армию мастеров для захвата власти в Улкундаре. Вербовал обычных крестьян и ремесленников. Ковал для них рунные ножи, тренировал по нашим канонам.

— У них же нет дара, — фыркнула Навсикая.

— Поэтому он делал ставку на численность войска и рунную гравировку. Не самая худшая стратегия, если честно.

— Что с ним произошло?

— Пал, сражаясь с Внутренним Кругом.

— Вот оно что.

— Для таких целей и создан Внутренний Круг, — голос Коэна стал твердым. — Лучшие из Знающих — последний бастион на пути Посторонних, жнецов и ренегатов. Если кто-то применяет искусство террас со злыми намерениями, братья устраняют проблему.

— Ольгерд работал на тебя, — заметил Навсикая. — И пришел в Гильдию с Посторонним внутри. Почему его не устранили?

— Не смогли.

Навсикая допила отвар и подошла к камину, чтобы пошевелить кочергой угли. Скоро на террасах потеплеет, так что дрова лучше экономить.

Девушка с удовольствием поселилась в келье, некогда принадлежавшей Ольгерду. Поначалу Навсикая думала, что ей будет больно. Вернувшись из Предельных Чертогов, она сразу последовала за Коэном в Трордор. Не хотелось встречаться с Мерт.

Внутри — опустошение.

Казалось, с Океана налетел смерч, расшвырял уютный мирок Навсикаи, оставив после себя тоску и щемящее одиночество. Наверное, стоило повидаться с Брином. Коэн знал, где обретается брат, и не исключал повторного сбора экипажа «Мемфиса». Сейчас, после расставания с Ольгердом, Навсикая жалела о своих откровениях и хотела бы всё вернуть на места. Но было уже поздно — Ольгерд отправился на другой конец Галактики. Брин — единственный человек в мире, ради которого еще стоило жить. Но встретиться с братом она еще успеет. Главное сейчас — разобраться в себе и спасти этот самый мир.

Навсикая прислушалась к собственным чувствам.

Вот она — келья Ольгерда.

Вместо боли в груди поднималось ощущение уюта и сопричастности к судьбе дорогого ей человека. Быть может, настанет день, когда удастся перерасти и это.

— Мы здесь, — Навсикая повернулась к посреднику. — Что дальше?

Они толком не успели обсудить план действий.

— Тшуммех нам не закрыть, — Коэн тянул отвар маленькими глотками. — Однажды эту задачу решил Сол Динмарк, но он за пределами Дверной Сети. Архивариусы не знают, что делать. Вэй не вступит в битву — она отвечает за сохранность Безымянного Скита. Остается лишь один вариант. Ты вышвырнешь жнецов из Преддверья.

— Что? — Навсикая едва не выронила кочергу.

— Перекрой им все измерения. Заставь убраться из этого мира. Или убей всех, до кого сумеешь дотянуться.

— Я — не Демиург.

Коэн пожал плечами:

— Тогда люди Преддверья погибнут.

Девушка приблизилась к окну.

В пятнадцати локтях от кельи вилась тропа, связывающая тренировочные и жилые террасы. Еще выше располагались владения Внутреннего Круга.

— Поверь в свою силу, — прозвучал за спиной голос Коэна. — Ты выросла, многому научилась. Умеешь творить руны, недоступные пониманию остальных. Видишь грядущее...

Коэн умолк.

И Навсикая вдруг поняла, что волшебник впервые за долгие годы надеется на кого-то другого . Не на себя.

— Знаешь, — прошептала девушка, и ее слова вплелись в песню ветра, — это ведь не похоже на путешествие рлока по ментальным угодьям или на то, что Ольгерд испытал на Нирване. Я вижу сны, они обрывочны. Много неопределенности. Иногда знание приходит во время медитации. Такими вещами я научилась управлять. Что бы мне не явилось, это приходится обдумывать и взвешивать.

— Трактовать, — Коэн подобрал более точное определение.

— Верно, — девушка проводила взглядом птицу, летящую в сторону северных нагорий. — Поэтому мне сложно быть уверенной в чем-либо. Так или иначе, мне кажется... я видела в своих снах, как мы побеждаем. Я знаю, что мы сделали. Точнее, что нам предстоит сделать.

— Завтра соберется Внутренний Круг, — посредник поднялся, намереваясь уйти. — Это всё, что я хотел сказать. Они выслушают тебя. И, если сочтут стратегию дельной, будут ее придерживаться.

— Этого недостаточно, — Навсикая покачала головой.

Коэн удивленно посмотрел на девушку:

— Что еще можно требовать от братьев?

— Я должна стать одной из них, — уверенно заявила Навсикая. — Примите меня во Внутренний Круг.

— Ты не пройдешь испытание, — возразил Коэн.

Девушка грустно улыбнулась:

— Пройду. У меня нет иного выбора.

С незапамятных времен было известно, что ближайшие к Галактическому Ядру области Рукавов заселены плотно, и лезть туда с прогрессорской деятельностью не стоит. Поэтому Демиурги, выстраивая Сеть, расширяли свою империю к полюсам и периферии Млечного Пути. В ту пору Администраторы придерживались стратегии дистанцирования. По умолчанию считалось, что вероятность встретить у Ядра агрессивно настроенную сверхрасу чрезвычайно высока. Проблема в том, что жнецы и тандрадианцы обитали преимущественно на окраинах, а Посторонние колонизировали Магеллановы Облака. И беженцы со Старой Земли устремились в центр. У них просто не оставалось выбора.

Внутренние области Галактики прекрасно обходились без человека на протяжении миллионов лет. Тут зарождались, гибли и переходили на новые уровни развития тысячи, если не десятки тысяч культур. Формировались и разваливались империи, торговые союзы, федеративные образования. Строились циклопические астроинженерные структуры. Осваивались червоточины, создавались инфосети с зоной покрытия в сотни кубических парсеков. Тут встречались молодые и старые расы, кочевые культуры, развившиеся до невообразимых масштабов искусственные интеллекты и существа, полностью утратившие интерес к окружающей действительности. Рукав Лебедя был слишком тесен для экспансии, но с человечеством никто не собирался воевать. Здесь предпочитали договариваться.

Когда Администраторы и отколовшиеся от них общности начали осваивать ничейные пространства, они первым делом приступили к созданию боеспособного флота. Чем больше удалялись друг от друга человеческие культуры, тем интенсивнее становилась гонка вооружений. Все помнили негативный опыт столкновения с магелланцами и жнецами, поэтому не ждали ничего хорошего от братьев по разуму. Одновременно создавались экспедиционные корпуса для дальней разведки и контакта с иными высокоразвитыми цивилизациями. Люди отправляли в потенциально обитаемые системы роботизированные исследовательские корабли, способные разделяться на сотни тысяч автономных станций наблюдения. Слежка за соседями приобрела параноидальный характер. Никого не интересовал обмен знаниями — только военный потенциал, степень исходящей угрозы, сильные и слабые места. Иномирян рассматривали в первую очередь как будущих соперников, а уж затем — как торговых партнеров.