Ян Бадевский - Лимб

— Это аналог Блуждающего Скита? — заинтересовалась Вэй.

— Не совсем, — мягко поправил чужой. — Речь идет о планете, скользящей по струнам мироздания. Вместе со своим солнцем.

— Звездная машина, — прошептал Велиар.

— Вроде того, — когда поток говорил, его слова транслировались в сознание людей с помощью корабельного ИскИна. — Но я не уверен, что Демиурги строили вокруг своей звезды что-либо. Честно говоря, никто в Линии Баланса не представляет, как они это делают.

— Джампер не сможет телепортироваться в звездную машину, — уверенно заявила Миока.

— Если только, — на губах Марка заиграла ухмылка, — я не запомнил участок пространства внутри этой машины. Я же прыгнул в звездолет, обращающийся вокруг Преддверья, верно?

— Верно, — нехотя признала Миока.

— Кто они? — не выдержал Коэн.

— Вы и сами догадаетесь, — сказал поток, — если сопоставите известные факты. Каким критериям должны соответствовать истинные Демиурги?

— О, это интересная игра, — улыбнулась Завея. — Начнем с того, что их мощь должна превосходить всё, с чем мы сталкивались ранее. При этом осознать природу силы Демиургов будет проблематично, ведь они далеко опередили нас в развитии. То, чем они владеют... Наверное, это даже не наука, притворяющаяся магией. Думаю, это чистое волшебство.

— И они должны вести себя скромно, — добавила Миока. — Вероятно, их разум не привязан к телесным оболочкам. Так что большие города, комфортная среда обитания, развитая промышленность — всё это лишнее. Думаю, они живут в поселках или поодиночке.

— Им не нужны механизмы, — заметил Коэн. — Не нужны амулеты, артефакты, посохи, руны и заклинания. Все свои чудеса они творят силой мысли.

— У них нет устремлений, — медленно произнес Ольгерд. — Демиурги познали все грани бытия и выработали свою философию. Ни во что не вмешиваться, жить в гармонии со вселенной. Отказ от желаний...

Миг озарения.

Кажется, он понял, где спрятались боги.

Ольгерд осмотрелся.

На востоке — заснеженный горный пик. На западе, юге и севере — сплошной лес, который карабкается по пологим холмам и заполняет собой низины. До боли знакомое озеро — правильный овал, вписанный в зеленую оправу. Извилистое русло крохотной речушки, петляющее средь поросших хвойными породами возвышенностей.

Порыв ветра принес запахи.

Не осенние, как во время первого визита Ольгерда. Летние — пряные, насыщенные и домашние. Воздух прозрачный, в небе — яркий солнечный диск. И никаких птичьих стай, улетающих на юг. Ты возвращаешься в старый дом без тоски и печали. Дух спокойствия и величественной безлюдности. Остывающая к вечеру земля. Мягкая трава под ногами.

Покой.

Рык сорвался с места и помчался вниз по склону холма. Увидел какую-то мелкую зверушку...

Мастер был почти уверен, что рядом будет стоять Наставник Вячеслав — со своей ироничной улыбочкой и ответами, которые так просто не получить. Повернув голову, Ольгерд встретился взглядом со своим спутником. Джампером Марком. Они все еще держались за руки.

— Можешь отпустить, — сказал Марк.

Ольгерд разжал пальцы.

— Мы на Нирване, — догадался он.

Мир, в который Хозяева Дверей приводят своих учеников. Здесь немыслима любая агрессия — хозяева попросту вышвырнут тебя со своей планеты, если не будешь соблюдать правила.

Ниры исповедовали буддизм. Точнее — новую форму буддизма, позволившую им превратить в Нирвану собственный мир. Теперь Ольгерд знал, почему планета называется именно так. Человек избавляется от страданий, остановив Колесо Сансары. Перестав рождаться. Ниры сделали именно это. Обрели бессмертие, достигли гармонии со вселенной, вышли на новый уровень миропонимания. Отвернулись от всего, что некогда сотворили. Можно ли назвать этот путь правильным? Не поймешь, пока не сделаешь первый и последний шаг. Не поймешь, если не станешь приверженцем этой философии.

Скитания научили Ольгерда многим вещам.

Мастер перестал осуждать.

И в любых явлениях искал скрытые грани. То, что ты не способен постичь, вовсе не обязано быть плохим. Оно просто иное.

— Скажи, Марк, — Знающий посмотрел в глаза джамперу. — Как давно ты покинул свой дом? И почему решил отказаться от Нирваны?

Лицо джампера застыло.

— Я понял это сейчас, — успокоил звездного скитальца мастер. — Коэн и другие не в курсе.

— Как ты догадался?

— Ничего сложного, — отмахнулся Ольгерд и побрел в уже известном направлении. Джампер догнал мастера и зашагал рядом. — Насколько я понял, из Преддверья теперь сюда не попасть. Из лимба — тоже. Планета непрерывно движется, никто не знает ее точных координат. Откуда узнал ты? Как сумел запомнить отдельные участки пространства? Что ты вообще здесь делал, если даже Коэн ни разу сюда не заглядывал? Я сильно сомневаюсь в том, что Посох и Нож имеют дела с нирами. Это культуры противоположные, магам тут... скучно. Я не прав?

— Прав, — нехотя признал Марк.

— И тогда я нашел самое простое объяснение, — продолжил свои рассуждения мастер. — Ты здесь родился, Марк. Ты — Демиург. Только очень странный. С двойным дном.

Марк рассмеялся.

— Мне такого еще не говорили.

Их путь лежал на юг, к озеру.

— Ты специально меня перебросил именно на этот холм, — уверенно заявил мастер. — Ты читаешь мысли. Влез в мои воспоминания, да? Ниры всегда так поступают.

Марк вздохнул.

— Хватит уже про ниров, дружище. Ты спрашиваешь, откуда я родом. Ладно, не спрашиваешь. Утверждаешь. И ты прав, я родился на Нирване, научился телепортировать себя к другим звездным системам и отправился в путешествие. Возвращаться не захотелось.

— Почему?

— Ты знаком с философией ниров, — их обступили сосны, но узкая тропа, которую Ольгерд запомнил по предыдущему визиту, еще не появилась. — Они достигли всего, о чем только могли мечтать. И отказались от дальнейшего развития.

— Они просто видят его по-своему, — возразил Ольгерд. — Развитие. Самопознание. То, что внутри, ценнее того, что снаружи.

— Ты близок к пониманию их культуры, — хмыкнул Марк. — И бесконечно далек одновременно. Самопознание... всё верно, мы поставили его на первое место. Но забывать о гармонии тоже не следует. А гармония немыслима без глубинного понимания мира. Я подразумеваю вселенную, а не только планету или систему. Или даже Дверную Сеть. Те, кого ты называешь Демиургами, проникли в самые основы мироздания. И не нашли там ничего удивительного.

— Правда?

— Чистейшая правда, друг мой. Всемогущество сменилось актами творения, затем — безмерной скукой. А чуть позже мы выработали философию, которой придерживаемся и по сей день.

— Не ты.

— Есть и другие, — они вышли на тропу, петляющую среди высоченных строевых сосен. Ольгерд подсознательно искал признаки осеннего увядания, но их не было. Лето в разгаре. А вот вечерние тени неумолимо удлинялись. — Насколько я знаю, только по Млечному Пути странствуют десятки, если не сотни джамперов. А ведь многие пересекли войды и отправились в отдаленные галактические скопления...