Люси Сорью - Стигмата

И о войне.

В космосе нету границ и преград. Единственными узкими местами были гиперпереходы, связывавшие звёзды, и даже там вавилонян удалось только задержать — ровно настолько, сколько потребовалось им, чтобы расчистить второпях выпущенные мины. Из двенадцати кораблей, отправленных к гиперпереходу, вернулось два. Авангард вавилонян стёр их в космическую пыль.

Марция была в одном прыжке.

- Доклад от адмирала Фальке: вражеский флот маневрирует для входа на орбиту, высота 682 345 километров. - сообщил голос «Серениссимы». - Продолжаю наблюдение.

Зеро нахмурилась. Крейсера Фальке были в четырёх световых секундах от основных сил Флота метрополии, в разведывательном полёте. Она обернулась к тактическому монитору: силуэты восьми крейсеров горели впереди по орбите, между красными отметками и векторами вражеских кораблей и созвездием Флота метрополии. Синие облака разных оттенков вокруг кораблей отмечали радиусы их электромагнитных сенсоров, подчинённых скорости света и световой задержке сигнала.

Дальняя связь позволяла командиру заглянуть за световой горизонт, получая разведданные о вражеских манёврах в реальном времени. Но даже так Фальке рисковал — привлечь внимание противника и не успеть сменить курс, ввязавшись в заведомо проигрышную схватку с превосходящими силами.

Красные отметки вавилонских кораблей ярко горели на мониторе. Разведчики смогли уточнить показания гравилокаторов и координаты выхода из прыжка, а также получить данные с радаров и ИК. Картина, собранная и составленная бортовыми интеллектами, заставила Зеро нервно прикусить губу. Во рту вдруг пересохло.

Манёвр снижения орбиты завершали шестнадцать вавилонских супердредноутов. Данные с базы ВКС идентифицировали их, как корабли класса «Мяарду»; более точное определение было невозможно, но достаточно было того, что один «Мяарду» перевешивал дредноут класса «Кампионе» на более чем три миллиона тонн.

Зеро моргнула, убирая из поля зрения возникшие профили кораблей. Она и так знала их почти наизусть. Это мало чем помогало: разведданные по ВКФ Вавилонии — как и по Вавилонии вообще — оставляли желать лучшего. Военной разведке приходилось полагаться на открытые источники — то, что вавилоняне сами предоставляли в общий доступ — и показания сенсоров, часто полученные через третьи руки. Доклады и сообщения о действиях вавилонян в том же Промежутке носили такой же характер и запросто могли как преуменьшать, так и преувеличивать угрозу.

Толку от них было немного.

- Передай Фальке, чтобы продолжал наблюдение. - сказала она вслух. - Но пускай не увлекается. Как только ему покажется, что его заметили и собираются на перехват - пусть немедленно убирается оттуда.

- Так точно.

Вавилонские супердредноуты окружали отметки меньших кораблей; восемь тяжёлых крейсеров, шедших в одном ордере с шестнадцатью ударными крейсерами, восемь крейсеров ПРО, и девять эскадрилий эсминцев. Крейсера вавилонян должны были связать боем её крейсерские силы, оставив дредноуты и корабли ПРО без прикрытия от эсминцев — но эсминцы были не самой большой проблемой. Эсминцы Зеро ещё могла понять: у большинства космических сил в Промежутке не было ни одного корабля тяжелее.

Главной проблемой будут супердредноуты.

Зеро ничего не знала о противоракетной обороне противника — но, к сожалению, слишком много знала о своей. Её пять крейсеров ПРО были в достаточно хорошем состоянии: все они за последние годы прошли ремонты с модернизацией систем управления. Она также собиралась использовать часть крейсеров и эсминцев для усиления противоракетной обороны — и поэтому не могла позволить вавилонянам связать их боем. Но каждый «Мяарду» нёс три орудия главного калибра, дававшие ему вес залпа в двадцать шесть ракетоторпед.

У её дредноутов — девятерых «Кампионе», четырёх более старых «Фундаторе» и трёх «Репуббликах» - было всего по два главных орудия. На «Репуббликах» стояли барабаны автоматов заряжания большей вместимости, чем у «Кампионе» и «Фундаторе», но это было слишком незначительное преимущество.

И — у неё был «Аффондаторе». Недостроенный линейный крейсер класса «Ардите», на который у Министерства обороны времен министра Вайткевичуйте попросту не хватило денег. У «Аффондаторе» никогда не было ни главных орудий, ни систем управления огнём, ни даже большей части бортовых батарей; вместо них его достроили с минными аппаратами и погребами, больше похожими на огромный эсминец, чем на минный заградитель.

Она держала линейный миноносец в резерве — вместе с практически невооружёнными заградителями. Их сложно было использовать для агрессивной постановки мин — ниши, традиционно занятой эсминцами и крейсерами; но в оборонительной позиции они будут незаменимы. Близость Марции и разница в скоростях вынуждали Флот метрополии к обороне: нападающие корабли всегда будут быстрее обороняющихся, выходя из прыжка на более высокой орбитальной скорости.

Оставалось понадеяться, что Флот метрополии доживёт до использования мин. Законы орбитальной механики, ставившие нападающие и обороняющиеся силы в неравные условия, гласили, что противники рано или поздно сблизятся друг с другом.

Останется ли к тому времени кому сражаться с их стороны?

Зеро закусила губу. Она не знала. Она не знала слишком многого, чтобы чувствовать себя увереннее. Всё, что у неё было — неточные разведданные, устаревшие корабли и экипажи, никогда не видевшие настоящего боя. В последние годы сложно было выбить финансирование даже на эскадренные учения.

А теперь она должна была повести их в бой.

- «Серениссима», - сказала она вслух. - Сообщи всем командирам эскадрилий, что я жду их для совещания через десять минут.

- Так точно, госпожа адмирал. - отозвался дредноут. - Прикажете подготовить флагманский конференц-зал?

- Будь так любезен. - ответила Зеро. Она прошла под тактическим монитором, блестнувшим на золотых застёжках и петлицах её мундира, к выходу из мостика — мимо полукруглых консолей боевого информационного центра и боевой рубки. Постовой у люка вытянулся «смирно», поднеся руку к козырьку; Зеро вернула салют.

Она вышла из люка в уставленный шкафчиками скафандров коридор, соединявший мостик с лифтами и флагманским конференц-залом. Здесь, глубоко внутри бронированной цитадели дредноута, царило фальшивое спокойствие — такое, под которым невооружённым глазом можно было разглядеть сковывающий сердце страх перед неизвестным.

Зеро не могла закрыть на него глаза. Но у неё не было выбора, кроме как встретить страх лицом к лицу.

Жребий был брошен. Слишком многое было поставлено на кон.