Алексей Живой - Вторжение в Китай [litres]

Время с алкоголем и закусками пролетело так быстро, что вольный сын эфира даже забыл о том, что его вторая оболочка сейчас находится на важнейшем собрании сектантов. Но эфир был пока спокоен, значит, присутствия основного сознания пока не требовалось.

Болтая о всякой всячине и просидев так не меньше часа, они решили перейти на рисовую водку. Причем инициатором была Маша. Видимо, стресс от посещения Пекинской оперы был так силен, что алкоголь впитывался очень быстро и вина ей было уже мало. Вскоре она уже так сильно размахивала руками, требуя от официанта по-русски принести новых закусок и графинчик рисовой водки, что немного стала напоминать строителя Федора во время загула. Улыбчивый китайский официант молча кивал, но выполнял все в точности, словно действительно научился понимать по-русски. После третьего графинчика водки Гризов даже запереживал, что у него дежавю, и это не официант вовсе, а второе воплощение И Ван Чая.

Честно говоря, наблюдая разгулявшуюся брюнетку в шикарном зеленом платье, которое так плотно облегало стан, что грозило вскоре треснуть по швам, Гризов уже думал о продолжении банкета в отеле. Ведь владелица косметического салона еще в опере дала ясно понять, что прихорошилась только ради него.

«Так чего же тебе еще надо? – спрашивал себя Гризов, глядя, как Маша лихо закладывает за воротник, и сам себе отвечал: – Надо ее отсюда уводить. А то никакого продолжения не будет. Сейчас нажрется в хлам и начнет морды бить китайцам или рыдать о своей судьбе, как у нас заведено в таких случаях. А я ни к тому, ни к другому не готов. Да еще этот старец Ливей с его голубыми лотосами так вовремя случился, зараза. Некогда с девушкой время провести как следует».

В этот момент принесли новый графин с рисовой водкой и зажаренную королевскую кобру на желтом блюде под острым соусом. Владелица косметического салона нетвёрдой рукой отрезала ей хвост и отправила кусочек в рот.

– О, вкусненько, – заявила он, прожевав змеиное мясо, – попробуй. Я решила еще змею съесть. Надо же всех местных гадов попробовать, пока мы в Китае. Верно?

И ловким движением, не дожидаясь ухаживания кавалера, сама плеснула себе водки в рюмку и поднесла ко рту.

– Маша, – отважился на поступок Гризов и бережно, но твердо перехватил своей ладонью ее изящную ручку с рюмкой рисовой водки у самого рта, – мне кажется, что стресс ты уже погасила. Пора немного притормозить, а то в Китае рисовая водка закончится.

– Не закончится, – владелица косметического салона попыталась отмахнуться и довести дело до конца, но Гризов был непоколебим. Легким нажатием он вернул ее руку с рюмкой на стол.

Только тут Маша начал понимать, что ей уже хорошо.

– Что, я уже так сильно напилась? – вопросила она, посмотрев снизу-вверх на Антона взглядом побитой собаки и отпустив, наконец, рюмку.

– По сравнению с Федором еще нет. Но для приличной девушки уже достаточно, – нехотя подтвердил кавалер. – Вам бы, мадмуазель, пора в отель выдвигаться. А то, не ровен час, буянить начнете.

– Это я могу, – кивнула она, усмехнувшись. И заявила: – А вообще-то каждая приличная девушка хоть раз в жизни должна напиться до неприличия. Чтобы почувствовать разницу между ней и другими девушками. Нет, вообще-то я тихая. Белая и пушистая. Но если достанет что-то до самых печенок… ну, как опера эта. Тогда… могу и в морду дать.

– Я понял, – кивнул Антон, – верю. Только не сегодня, пожалуйста.

– Ну, это я не про тебя, – озадачилась Маша и начала бормотать себе под нос, распластавшись на столе: – Это про них… там… Устала я что-то. В Москве одни проблемы, все работаю, работаю, а счастья нет…

Гризов понял, что пора действовать. Наступал вторая фаза. Он подозвал официанта, оплатил счет – гадов они поели прилично и выпили хорошо. Но зато и посидели душевно. Одной рисовой водки вышло пять графинов. Впрочем, Антон еще держался на ногах вполне сносно и решил доставить свою спутницу до отеля без всяких помощников и такси. Благо до спасительного входа было всего два шага.

Он подхватил под руки уже почти дремавшую девушку и привел в вертикальное положение.

– Кобру доедать будем? – вдруг спросила Маша, очнувшись и посмотрев на заставленный яствами стол.

– Ты разве голодна? – уточнил Гризов.

Маша замотала головой.

– Не-а, но может, с собой возьмем? Эй, официант… заверните!

Гризов не стал обращать внимания на эти заявления и вывел девушку на улицу. После тесного помещения ресторана, заполненного запахами еды, здесь было удивительно просторно и свежо. Придерживая Машу за талию, Гризов прошел с десяток шагов по направлению к отелю. Затем остановился на тротуаре, с наслаждением вдохнул всей грудью ночной воздух и немного «поплыл». В голове шумело от удовольствия. Подсвеченные крыши окружающих домов, сделанные в стиле пагод, закружились в мерцающем хороводе. Вечер удался.

А вот реакция Маши на порцию свежего воздуха оказалась неожиданной. Почти заснувшая в ресторане девушка вдруг приободрилась. Маша сделала пару глубоких вздохов, словно собиралась нырять в глубину, и вдруг запела во все горло:

– Не пей вина, Гертруда!!! Пьянство не красит дам…

При этом она так активно размахивала свободной рукой, что рядом остановилось сразу несколько такси. Гризов обрадовался, что Маша вернулась в сознание, и решил побыстрее транспортировать в отель это шикарное тело в зеленом платье.

– Пойдем, красавица, – поторопил он голосившую на всю улицу девушку, увлекая ее вперед, – а то тут не принято так шуметь. Могут невзначай и в полицию забрать.

– Да пускай только попробуют, – храбро заявила хозяйка косметического салона, вдруг прекратив петь и резко остановившись, – я им тогда…

И она продемонстрировала Гризову сжатый кулак.

– Э, нет, – продолжил движение к цели Антон, – мы же договорились, только не сегодня.

До спасительных дверей отеля оставалось буквально двадцать шагов, когда на соседнем перекрестке завыла полицейская сирена. Услышав ее, Маша вдруг окончательно проснулась и ускорилась так, что ее больше не надо было поддерживать. В отель она ворвалась первой, оттолкнув портье, и устремилась к лифту так быстро, что Гризов еле догнал ее у самых дверей. Маша изо всех сил давила на кнопку восьмого этажа, где располагался ее номер.

– Куда ты так несешься? – спросил Гризов, прислоняясь спиной к зеркальной стене лифта рядом с испуганной девушкой, с которой слетела вся напускная спесь при звуках полицейской сирены, – это не за нами. Отстреливаться сегодня не будем. Да и бить полицейских тоже. Хватит с нас впечатлений от Пекинской оперы.

Лифт стремительно летел вверх.

– Да уж, – пробормотала она, рассеянно посмотрев в глаза Антону, – хватит. Я до сих пор в шоке…