Алексей Живой - Вторжение в Китай [litres]

И вдруг засмеялась так громко и от души, что все напряжение последних мгновений куда-то улетучилось. Повинуясь своему желанию, Антон вдруг шагнул к ней, обнял и притянул к себе владелицу косметического салона. Маша ответила ему долгим и страстным поцелуем.

Когда лифт остановился на восьмом этаже, они в обнимку медленно дошли до ее двери № 827, находившейся в самом конце коридора, целуясь и не обращая внимания на попадавшихся по дороге китайцев.

– Зайдешь? – игриво поинтересовалась Маша, открыв дверь.

– Я думал, ты меня даже не спросишь, – усмехнулся Гризов, – как честный человек, я просто обязан зайти.

Нащупав на стене выключатель ночника, Маша хлопнула по нему, сделала пару нетвердых шагов и рухнула лицом на широкую кровать, стоявшую посреди небольшого одноместного номера. В тусклом свете ночника Гризов быстро окинул взглядом хоромы. Собственно, кровать была центром скромной мебельной композиции, плюс два стула и телевизор. Но больше всего его сейчас интересовало прекрасное тело посреди кровати, затянутое в зеленое платье.

«Надо срочно помочь ей освободиться от лишней одежды, – заторопился Гризов, – а то еще заснет мгновенно. Пять графинов рисовой водки! Вот она, цена культурного шока. Упущу момент – и все, придется снова в оперу идти».

Закрыв дверь, он сел на рядом кровать и быстро расстегнул молнию на спине Маши, которая, казалось, уже не подавала признаков жизни. А затем аккуратно перевернул девушку, помогая стянуть платье. Когда его восхищенному взору, наконец, предстало обнаженное тело владелицы косметического салона из Москвы, Маша очнулась и пробормотала:

– Инициатором наших отношений стал алкоголь…

– Все верно, – усмехнулся Гризов, нежно поглаживая красивую грудь, которую еще сдерживал упругий лифчик, – а кто же еще.

Он осторожно расстегнул застежку и прикоснулся губами к набухшим коричневым соскам. Сначала на левой груди, потом немного размял правую. Медленно осыпал поцелуями все ее тело. Маша тихо постанывала в ответ на прикосновения. Начал Антон с увлекательной впадины между грудями и стал медленно опускаться вниз. Когда губы Гризова коснулись пупка, а Маша в предвкушении вцепилась двумя ладонями в его шевелюру, сознание пронзил космический сигнал такой силы, что Гризов вздрогнул. Он отдернул свои губы от желанного тела и понял, что вновь переносится в Сиань. Там случилось что-то настолько важное, что оставаться здесь основному сознанию было никак нельзя.

– Чертовы сектанты, – выругался Гризов, – ну почему именно сейчас!

– Ты о чем? – пробормотала Маша, но ответа не дождалась.

Мысленно Гризов был уже далеко. Дальше процесс пошел без сознания.

Голос старца Ливея звучал теперь приглушенно, словно доносился до слуха генерала Зихао издалека, хотя учитель был от него всего в десяти шагах. Да и очертания комнаты показались генералу какими-то расплывчатыми. Более того, ему почудилось, что в темных углах посверкивают хищные глаза и копошатся неизвестные чудовища, замышляющие напасть на заговорщиков. Всегда готовый к бою, хоть с человеком, хоть со зверем из другого мира, он инстинктивно положил руку на ножны меча. Сейчас это было единственное оружие, остававшееся при нем в присутствии учителя, которого он поклялся почитать и защищать выше родного отца.

Но вдруг взгляд генерала упал на бокал с настойкой из лотоса [6] Цветки голубого лотоса содержат апорфин (химическое вещество класса энтеогенов) и нуциферин (спазмолитик). Воздействие этих веществ оказывает выраженный успокаивающий эффект. Однако, помимо расслабления, возникает также эйфория и лёгкие видения. У некоторых людей лотос вызывает даже изменение восприятия цветов. Поэтому цветки и листья голубого лотоса (растения вида Nymphea caerulea) на территории РФ запрещены к продаже и находятся в списке наркотических средств. Эти свойства лотоса известны давно. Еще отец истории Геродот описывал страну, где жители употребляют в пищу цветы лотоса. Также они готовили из него «напиток забвения», который стирал память. Каждый, кто хотя бы раз его попробует, навсегда останется на родине цветка. , и Гризова осенило: «Так вот в чем дело! Как и положено в тайных мистических обществах, меня тут опаивают галлюциногенами, чтобы оказался податливее на всякие внушения. Видимо, старец что-то задумал на сегодняшний вечер».

Напиток действительно оказался каким-то странным – все внутренности уже горели огнем, а тело слушалось все хуже. Мгновенно избавив себя от настойки лотоса в крови, которое, помимо расслабляющего эффекта, вызывало видения и несло еще какой-то не сразу ощутимый эффект, Гризов насторожился: с этим ученым мужем надо держать ухо востро. Хотя с виду остался таким же, как и был. Генерал Зихао по-прежнему блуждающим взглядом посматривал на своих коллег по «двору династии Цинь» и рассеянно внимал речам старца Ливея.

«А старец-то – профессионал, – подумал он. – Интересно, он рецепт настойки сам разработал или с местными наркобаронами якшается. Традиции тут по этому вопросу богатые. Китай как-никак две опиумные войны [7]пережил, – спасибо культурным англичанам, – а бесследно такое не проходит».

Немного успокоившись, Зихао стал внимать ровному голосу учителя. Ничуть не усиливаясь, этот голос, казалось, проникал во все уголки Главного зала Лотоса, изгоняя оттуда скалившихся чудовищ.

– Уже много лет все мы – последователи истинного учения «Голубого лотоса» – делаем обще дело, тайно служим идее возрождения великого Китая под единым началом. За последние десять лет мы проникли во все структуры управления этой страны и практически взяли их под контроль. Среди нас много чиновников высшего ранга.

Легкий одобрительный ропот был ему ответом. Ливей на мгновение остановился и выпил глоток из стоявшей перед ним чаши с настойкой лотоса.

– Я рад приветствовать сегодня здесь наших собратьев. В первую очередь тех, которые представляют, если можно так сказать… официальную власть, – тихо рассмеялся учитель, отчего его белая борода мелко затряслась. – Центральный комитет Коммунистической партии Китая, его Политбюро и Постоянный комитет, из семи членов которого – пятеро уже члены «Голубого лотоса». А скоро будут все. Это представители той самой власти, не верующие в древних богов, которую в ближайшие время сменит истинная власть. Мы стоим на пороге великих изменений.

Старец сделал вдох и назвал своих учеников:

– Рад видеть тебя, Гуожи.

Один из «высших чиновников империи Цинь» в парадной одежде Чаофу: синий шёлк с изображения драконов, сидевший слева от Гризова, встал и поклонился собратьям по тайному обществу. Это был дородный мужчина с широким лицом, – настоящий партийный лидер, – которому очень шел костюм древнего чиновника. Словно в нем и родился.