Константин Калбазов - Неугомонный [litres]

Резко распахнув дверь, он увидел мальчишку лет двенадцати. Такие нередко крутятся вокруг присутственных мест в надежде заработать мелочь на посылках. Держать постоянного курьера накладно, вот и пользуются услугами мальцов. Случаи утраты корреспонденции были крайне редкими. Детвора, пробавляющаяся этим, подрастала и уходила во взрослую жизнь, на их место становились другие, но преемники строго следовали прежним традициям. Ведь если у клиентов не будет доверия, то не станет и промысла. Так что способ проверенный и надежный.

– Месье Измайлов?

– Да, это я.

– Это вам, – с легким поклоном произнес малец.

Борис достал из кармана мелкую монетку и сунул в детскую ладошку. Делать это совсем не обязательно, отправитель уже оплатил услугу, но Борис иначе поступить не мог. Впрочем, это было свойственно многим. Подобное двойное вознаграждение побуждало посыльных быть куда расторопней.

Хм. Итак, что-то изменилось. Его вызывал консул. Отъезд Борис запланировал на рассвете. Отбыть необходимо немедленно? В принципе, у него уже все готово, остается только добраться до порта и развести пары. Так что тут проблем никаких, если только еще чего не случилось.

На этот раз его в приемной держать не стали. Едва он появился, как секретарша скрылась за дверью и тут же вышла обратно, приглашая его пройти. И данное обстоятельство его напрягло особо. И куда он опять вляпался?

– Здравствуйте, Павел Максимович.

– Здравствуй, братец. Как твои дела?

– Если вы имеете в виду мой отход, то я убываю завтра на рассвете.

– Похвально. Радует, что мы друг друга поняли. Борис Николаевич, у меня есть к тебе просьба.

Ого! По имени-отчеству! Его! И что же такое сдохло в Мировом океане, коль скоро творится эдакая невидаль?

– Я готов помочь, если это в моих силах.

– В твоих, братец. Даже не сомневайся. Ты ведь знаком с Бочкаревой?

– Алиной Витальевной?

– Именно. Дело в том, что вчера вечером на нее напали на улице. Двое пьяных моряков отчего-то решили, что перед ними девица легкого поведения, и были слишком настойчивы. Защищаясь, она пристрелила их обоих. Ей удалось сбежать. Но ее хорошо рассмотрели несколько свидетелей. Уверен, что полицейский художник уже составил словесный портрет. Ее поимка – всего лишь вопрос времени.

– Но ведь она защищалась.

– Братец, ты можешь поверить в то, что, имея возможность ее отстоять, я не стану этого делать?

– Н-нет, – вынужден был признать Борис.

– Она будет ожидать тебя на мысу Ленуа. Вот, возьми, – выложил он на стол пятидесятифунтовую банкноту.

– Благодарю, но я сделаю это не за плату.

– Не сомневаюсь, Борис Николаевич. Но деньги тебе все же не помешают. Так что, как говаривал один бродяга, дают – бери, бьют – беги. Завтра утром на мысу Ленуа.

– Непременно, Павел Максимович.

Утро выдалось пасмурным. Ч-черт. Всю неделю стояла ясная погода. Она тут летом редко когда портится, и волнения – явление редкое. А тут – на тебе. Январь на дворе, а у них лето. Южное полушарие. Такие дела. Хотя не так уж далеко от экватора, поэтому тут с временами года полный швах. Вот и изнывает Борис от нескончаемой жары. Впрочем, он должен признать, что уже успел малость попривыкнуть, и от тех мучений, что были вначале, не осталось и следа.

Но, как бы то ни было, случались и здесь непогожие деньки. И обычно они сопровождались волнением на море или даже штормами. Вот уж чего не хотелось бы. Взгляд сам собой зацепился за отрывной календарь на стене. Да что ж такое! Тринадцатое января! Пятница! Здесь у этой даты был свой символизм.

Ну вот кто ему мешал отбыть не сегодня, а вчера? А ведь завтра уже не получится. Так-то Борис вполне мог выйти из порта, пройти вдоль берега и пристать у какой-нибудь рыбацкой деревушки. Ясное дело, что его приметили бы армейские патрули. Время военное, а потому территорию постоянно патрулируют, плюс устроены стационарные наблюдательные посты с системой оповещения. Но документы у него в порядке, а потому неприятности не успели бы его нагнать. Уже завтрашним утром он отбыл бы куда глаза глядят.

Однако ввиду повисшей на его шее девушки поступить подобным образом Борис не мог. Нужно спасать Алину Витальевну. А чертова дюжина… Да и пусть ее. Катер у него хороший. Опять же, есть поблизости острова, где можно переждать непогоду. Да и непогоду ли? Ну пасмурно. Однако на улице вроде бы ветра нет.

По очереди спустил вниз свой ящик с картинами. Вслед за ним последовали большая парусиновая сумка в форме саквояжа и повисший на плече чехол с английской винтовкой. Снести все это разом у него пупок развязался бы.

Зато внизу, под удивленным взглядом хозяина квартиры, Борис разложил свою тачку и, погрузив на нее вещи, спокойно покатил по мостовой. Найти извозчика в столь ранний час было практически нереально. Если только у борделя. Только там кутили до утра. Впрочем, судя по полной тишине, сопровождавшей его на припортовой улице, извозчика сейчас найти можно только у гостиниц. И то сомнительно.

Н-да. Вот так смотришь вокруг, и невозможно поверить в то, что эта пустынная улица, от стен домов которой эхом отражаются его одинокие шаги, и есть средоточие порока и греха этого города. Впрочем, припортовая улица не способна избавиться от следов, указывающих на ее природу. Свежие лужи рвоты, битое стекло, подтеки, оставшиеся от пролитого пива, бурые пятна, очень похожие на кровь, и повсюду мусор.

Еще пара часов, и служащие заведений начнут мести и отскабливать улицу. Часов в семь появятся блюстители порядка. Во избежание неприятностей с наступлением темноты они стараются здесь не появляться. Эдак и сами пострадают, и какого перепившего бедолагу подведут под монастырь. Так что ночью это варево бурлит в своем котле без какого-либо контроля.

– Месье Измайлов? Бригадир национальной полиции Нуаре, – приставив два пальца к обрезу цилиндрической кепки, представился крепко сбитый мужчина средних лет.

У него за спиной стоит еще парочка званиями поскромнее. Стажеры. Вообще все, что касалось званий иностранных государств, для Бориса было темным лесом. Он попросту не понимал, к чему было так изгаляться. Впрочем, иностранцы наверняка тихо дуреют от русской системы. Так что тут страны, пожалуй, квиты.

– Очень приятно, бригадир, – останавливаясь и приподнимая фуражку, произнес Борис. – Я в курсе, что мне лучше покинуть порт еще до того, как славные жители этого города выйдут на улицу. Как видите, я уже на пути к выполнению данного условия.

– И это похвально, – проигнорировав ироничный тон собеседника, с самым серьезным видом произнес полицейский.

– В таком случае я пойду? – указывая в сторону таможенной конторы, поинтересовался Борис.