Ник Фабер - Огонь и отвага [litres]

– Семь – ноль, – услышал Том приятный голос чуть запыхавшейся девушки.

Кулак перед его лицом разжался в призывно раскрытую ладонь. Райн не стал возражать и принял протянутую руку. Лиза одним рывком поставила его на ноги. Ему всё ещё было трудно дышать из-за сбитого падением дыхания, да и последний удар в солнечное сплетение отзывался тягучей болью.

– Ты… ты просто долбаное чудовище… – наконец сказал он, тяжело дыша и опёршись ладонями о колени.

В отвел он услышал весёлое фырканье.

– Знаешь, я могу ещё пару раз тобой пол вытереть за такие слова.

– Да, да… но всё равно…

Она пожала плечами и подошла к одной из пластиковых скамеек, расставленных у стен тренировочного зала, и взяла лежащее на ней полотенце, чтобы вытереть лицо. Наконец отдышавшись и почувствовав в себе способность вновь двигаться, Райн поступил так же.

Привычка наведываться в тренажёрный зал перед сном обострилась после событий на Абрегадо. Раньше он изводил себя тренировками, чтобы найти в физическом истощении спасение от ночных кошмаров, которые периодически мучили его. Теперь же к ним добавились кровавые сцены произошедшего, наполняя полные ужасов сны новыми красками.

Том не мог понять, что с ним происходит. Почему почти каждую ночь он просыпался в мокрой от пота постели со сбивающимся дыханием. Он знал, что не был трусом, и был уверен, что смог это себе доказать во время теракта. Ужас не охватил его, когда оружие оказалось у него руках и пришлось стрелять в других людей. Тогда почему каждую ночь его посещали столь ужасные картины?

В одних снах погибшие члены его экипажа протягивали к нему окровавленные, покрытые ожогами руки, то ли моля о помощи, то ли желая разорвать его на части. В других он видел – как стоящую рядом с ним девушку разрывают на части выстрелы импульсных винтовок и её пробитое и обезображенное выстрелами тело падает на пол. Как он слышит терзаемые болью вопли Дэнни Нерроуза, который зовёт на помощь. Он несётся через залитые кровью коридоры, но всегда опаздывает, находя своего друга разорванным на части. Как и всех остальных. Капитана Маккензи. Лестера Мэннинга. Виолетту Бельховскую. Все они раз за разом умирали в его снах. Не помогали даже успокоительные, которые выписал ему корабельный фельдшер.

Райн чувствовал, что начинает терять уверенность в себе.

Раньше он мечтал быть капитаном корабля… Сейчас же, вновь оказавшись на мостике, но в роли простого тактика, который выполняет приказы своего капитана, Том вдруг с ужасом осознал, что ждёт этих приказов. Ждёт, когда ему скажут, что именно он должен делать дальше. Обычные занятия в зале уже не давали того уровня морального и физического истощения, которое бы позволило ему забыться сном без сновидений. Райн занимался часами в свободное время, пока не валился с ног и еле мог ходить. Но кошмары не отступали.

В один из таких вечеров он опять встретился с Вейл. Она пришла в зал во время «ночной» вахты, когда большая часть экипажа уже спала. И именно тогда, когда там занимался Том. На космическом корабле само понятие дня и ночи было весьма субъективным. На борту существовал особый график, который был связан с привычками капитана. Когда капитан бодрствовал, для команды начинался напряжённый рабочий «день». Сами же капитаны следовали давней традиции, устанавливая корабельное время по Гринвичу, со старой Земли. Древний обычай, которому следовали в большинстве флотов.

Придя в зал после своей вахты, поздней ночью по корабельному времени, Вейл, как и рассчитывала, нашла там Райна, который продолжал методично избивать боксёрскую грушу. На её вкус, его движения были лишены грациозности и техники, но в целом он был весьма неплох. По крайней мере гораздо лучше, чем большинство слабаков из корабельной команды. По крайней мере – тех из них, кто тратил свободное время в тренажёрном зале, стараясь не терять хоть какого-то подобия физической формы. Остальных она в расчёт даже не брала.

У Вейл созрел план. Она как раз лишилась своего обычного партнёра для спарринга, когда Мацуду перевели в одну из десантных команд на «Победу». А ещё она заметила выражение затравленности в глазах Тома. Лиза уже не раз видела такое у своих людей после первого боевого столкновения. То, что никогда не увидишь у «флотских мальчиков», как она их называла. Те, кто привык вести бой на чудовищных дистанциях, используя ракеты и огонь энергетических батарей, никогда не видели своих противников в лицо. Лишь электронные отметки на дисплеях и голографических проекциях. Они сражались не с людьми, отождествляя своего противника с кораблём. С машиной, которую нужно было уничтожить. Они никогда не видели кровавого безумства схватки на расстоянии вытянутой руки. Когда от выстрела из штурмовой винтовки голова твоего противника исчезает в облаке крови, осколков костей и остатков мозгов. Когда между тобой и смертью стоит лишь крошечная ошибка. Неверное движение и банальное невезение.

И Вейл знала, как решать такую проблему.

– Знаешь, теперь я понимаю, почему у тебя было такое довольное выражение лица, когда я согласился, – сказал Том, беря в руку пластиковую бутылку с водой. – Никто в здравом уме не согласился бы на спарринг с тобой.

– Ну я же не виновата, что вы, флотские, такие слабаки.

Он отпил воды и вытер подбородок, поросший трёхдневной щетиной.

– Это не мы слабаки. Это ты монстр. И если такое ты вытворяешь при обычной гравитации, подумать страшно, что было бы при более высокой.

– Что поделать. Таковы преимущества, данные мне самой природой.

Лиза с улыбкой опустилась на скамейку и достала из небольшой спортивной сумки протеиновый батончик, который для лучшего вкуса был полит щедрой порцией шоколада. Развернув упаковку, она с удовольствием откусила от него почти половину. Заметив взгляд Тома, заколебалась, но всё же протянула ему оставшуюся половину. Чувствуя, что его желудок ещё не пришёл в себя после удара, Райн с улыбкой отказался от угощения. Вейл только пожала плечами и откусила ещё один кусочек. Том опустился на скамейку рядом с ней.

– Слушай, Лиза, я всё хотел у тебя спросить…

– Дай-ка я попробую угадать, – произнесла она с лёгкой полуулыбкой. – Как такую чудесную и обворожительную девушку, как я, занесло в эту банду оголтелых наёмников?

Том немного смутился её прямоте, но согласно кивнул:

– Ну… в целом да.

Девушка облокотилась на переборку, отбросив назад со лба мокрые от пота рыжие волосы.

– Ну… Не то чтобы это была какая-то особо неожиданная история. Я убила человека.

– Что-о?!

Вейл лишь мило улыбнулась.

– Что слышал. И не нужно делать такое лицо. Я не оригинальна. Тут со многими случались такие истории.